Яна, опираясь на стену, поднялась на ноги. Доктор Милош, растерявший всю свою уверенность и благодушие, стоял возле стены, глядя выпученными глазами на тела в противоположном конце спальни.
Он мог бы подбежать к Андрею, схватить пистолет и убить Яну – она едва стояла на ногах и вряд ли смогла бы сопротивляться. Но она не боялась, что доктор Милош сделает это. Видела, что он уже ни на что не способен, напуган и дезориентирован больше ее самой.
– Наследственное психическое заболевание, доктор? – проговорила Яна непослушными губами. Голос ее звучал сипло и глухо, почти как у Эрки. – Таков ваш окончательный диагноз?
Он перевел взгляд на нее.
– Они мертвы? Оба?
– По-моему, да. Можете удостовериться, если желаете.
Доктор Милош затряс головой.
– Что нам делать? Как мы объясним то, что случилось?
– Как вы будете объяснять это своей совести, мне плевать. А вот полиции… Думаю, я найду нужные слова.
Доктор посмотрел на нее – униженно, робко.
– Пожалуйста, – только и сказал он. – Яночка, я… Пожалуйста. Моя судьба в твоих руках. Моя семья не переживет этого.
– А о моей семье вы думали? – Она подошла к нему. – Обо мне вы думали? Ради денег вы приговорили меня к смерти, а теперь стоите тут и просите пощадить вас?
Ей хотелось сказать ему так много, высказать, прокричать в лицо, как сильно она презирает его и ненавидит. Вместо этого она размахнулась и ударила его по щеке.
Голова доктора мотнулась в сторону, очки сползли набок. След от пощечины расцвел на щеке алым цветком. Доктор Милош прижал ладонь к лицу и все так же смотрел на нее глазами побитой собаки, не возражая, не делая попытки защититься.
– Вы просто жалкий человек, – устало сказала Яна.
Не было ненависти – он был ей противен. И он, и Андрей, к которому Яна не испытывала ни капли жалости и который получил по заслугам. Подонок и лжец.
Она посмотрела на часы. Полночь. Через мгновение начнется новый отсчет. Ее история в Черном доме закончилась.
Эпилог
Город задыхался от жары, но прогнозы синоптиков были неумолимы: в ближайшие дни – никакой надежды на дождь. Весь май и июнь лило как из ведра, а к концу августа – нате вам! Среднюю полосу России навестило заблудившееся лето. Вторую неделю подряд солнце принималось палить как сумасшедшее, с самого утра, небо было ясное и безмятежно-синее, как глаза ребенка. Ни ветерка, ни облачка.
Правда, здесь, в ресторане, царила желанная прохлада – дай бог здоровья тому, кто придумал кондиционер. Яна пила яблочный сок из высокого стакана. Она заказала салат, но есть не хотелось.
– Даже у нас в Сербии такой жары не бывает. Сорок, не меньше, – сказал Филип.
Яна улыбнулась.
– Просто она тут хуже переносится.
– Нет, вообще, мне в России понравилось, – спохватился он, решив, что Яна может обидеться. – Казань – удивительный город. Спасибо за экскурсии.
– За пять дней много не увидишь.
– Что поделать – работа. Нужно возвращаться.
Он улетал сегодня вечером. Яна хотела проводить его в аэропорт, но Филип сказал, что не любит прощаний на вокзалах. Он помолчал, покружил соломинку в стакане лимонада.
– Ты точно решила? Не передумаешь?
– Конечно. Я уже билеты купила, ты же знаешь. И мама с Михаилом одобряют. А Галка, подруга моя, уже спрашивает, когда можно в гости приехать.
– Я рад, – сказал Филип и легонько сжал ее пальцы. – Хорошо, что ты решила поселиться именно в Белграде.
– И я рада.
Их знакомство, начавшееся с его услуг переводчика, продолжилось в Сербии, потом, когда Яна уехала в Россию, они переписывались и перезванивались, а недавно он вырвался с работы на несколько дней и приехал повидаться. А в сентябре Яна собиралась обратно в Сербию.
– Я чувствую, что мое место – там. Несмотря на случившееся, меня тянет туда.
– Что ты решила с домом?
Официант принес мороженое, спросил, не желают ли молодые люди еще чего-то. Яна отдала ему нетронутую тарелку с салатом.
– А что тут решать? Сама я там жить не буду, выставлю на продажу. Местных, конечно, туда калачом не заманишь, сербы из других регионов тоже вряд ли купят, но зато сейчас многие русские перебираются в Сербию. Для них это идеальный вариант: добротный, ухоженный, красивый дом, сад, большущая территория, великолепные виды. Дрина рядом. Дороги отличные. – Она засмеялась. – Я расхваливаю недвижимость, как риелтор.
Филип кивнул и улыбнулся.
– Главное, что все беды позади. Все хорошо, что хорошо кончается.
…По официальной версии, Андрия Кристич был взбешен тем, что тетка не пожелала оставить ему наследство, предпочтя дальнюю родственницу из России, которая преданно ухаживала за умирающей.
Тогда в его голове созрел план. Кристич снял квартиру в Лознице и стал искать случая познакомиться с Яной. Когда это удалось, злоумышленник, пользуясь случаем, выкрал ключ от дома.
В роковую ночь, дождавшись, пока дом покинет навещавший больную лечащий врач, доктор Милош Пантелич, Кристич пробрался внутрь и стал угрожать больной женщине пистолетом, вынуждая ее переписать завещание. Приехал он, очевидно, на такси или на попутной машине, поскольку его автомобиля возле дома не было.
Несчастная отказывалась, и в результате Кристич застрелил ее. Яну, которая услышала шум, прибежала в спальню Горданы и попыталась вмешаться, Кристич отшвырнул и ударил, в результате девушка позже была госпитализирована с ушибами и сотрясением мозга.
Дальше… Вот дальше все было немного странно. Покончив со старухой и едва не убив девушку, преступник скончался от острой сердечной недостаточности. То ли испугался содеянного, то ли перенервничал.
Придя в себя, обнаружив рядом два трупа, Яна в панике позвонила доктору Пантеличу – это был единственный номер, который она знала, к тому же девушка почти не говорила по-сербски.
Доктор приехал и вызвал полицию. Он полностью подтвердил слова Яны о пропавшем ключе и ее знакомстве с приятным молодым человеком; рассказал все, что было ему известно о завещании Горданы…
Мама, Михаил, Галка думали, что так все и было. Мама в первое время никак не могла прийти в себя, плакала и переживала, что чуть не лишилась единственной дочери. Галка говорила, что это у Яны не жизнь, а детективный роман.
И все, конечно же, были в шоке, когда узнали, что Яна унаследовала настолько большие деньги. Никто не думал, что наследство окажется таким внушительным.
Единственным человеком, который знал больше, чем все остальные, был Филип: Яна доверила ему свою тайну – вернее, ту ее часть, которой могла поделиться. Был еще, конечно, доктор Милош, но его она за человека не считала.
