Кажется, я по-прежнему ничего не отвечал, и тогда Смайли под конец сказал едва ли не главное.
— Ты, я и еще несколько избранных, Питер, являемся обладателями этой исключительно конфиденциальной информации. Для Лондонского управления и Службы в целом — мы пожадничали, поспешив с вывозом Тюльпан, проигнорировали ее материнские чувства. И в результате она повесилась. Эту версию мы должны протрубить Головному офису и всем центрам на местах. Никаких исключений там, куда может дотянуться рука Лондона. Боюсь, что это неизбежно касается и нашего друга Алека Лимаса.
* * *
Мы кремировали ее под именем Тюльпан Браун, урожденная русская, глубоко верующая, бежала от коммунистического преследования и вела в Англии одинокий образ жизни. Фамилию Браун, как объяснили удалившемуся от дел православному священнику, которого отыскали дамы из Секретки (они же обеспечили тюльпаны на гроб), она взяла из опасений, что ее настигнет возмездие. Священник, в прошлом иногда сотрудничавший с Цирком, лишних вопросов не задавал. Нас было шестеро: Эш Медоус, Милли Маккрейг, Жанет Эйвон с Ингеборгой Лагг из Секретки, Алек Лимас и я. У Джорджа были какие-то дела. После службы женщины уехали, а мы, трое мужчин, отправились в паб.
— Какого хрена эта дура наложила на себя руки? — Алек обхватил голову руками. Мы пили скотч. — Все наши усилия насмарку. — И с тем же негодованием и издевкой: — Если бы она сразу мне сказала, что у нее на уме, я бы, блин, палец о палец не ударил.
— Я тоже, — поддержал я его и пошел к бару, чтобы заказать еще три стакана.
— Самоубийство — это такое решение, которое люди определенного склада принимают довольно рано, — витийствовал доктор Медоус, когда я вернулся. — Они могут не отдавать себе в этом отчета, но решение сидит у них в голове, Алек. И однажды что-то происходит, и срабатывает спусковой механизм. Это может быть сущая мелочь, вроде забытого в автобусе кошелька. Или что-то серьезное, вроде смерти близкого друга. Но интенция существовала давно. И результат один и тот же.
Мы еще выпили. На этот раз молчание прервал Алек.
— Может, все пехотинцы склонны к самоубийству. Просто у некоторых не доходят руки. — И после паузы: — Ну и кто сообщит мальчику?
Мальчику? А, ну да. Это он о Густаве.
— Джордж решил предоставить это нашим противникам, — сказал я, на что Алек пробурчал:
— Господи, где мы живем, — и снова налег на виски.
Глава 10
Я надолго вперился в стену библиотеки. Нельсон, сменивший Пепси, выказывает недовольство моей рассеянностью. Я добросовестно возобновляю чтение отчета, мною же когда-то, в приступе горя и раскаяния, по приказу Смайли составленного, со всеми деталями, даже самыми, казалось бы, несущественными, в стремлении дать оценку страшной тайне, которой никто, кроме кучки избранных, никогда и ни с кем не поделится.
ПЕРЕДАТОЧНЫЙ ИСТОЧНИК ТЮЛЬПАН ДОПРОС И УБИЙСТВО
Допрос вели Ингеборга Лагг (Секрет.) и Жанет Эйвон (Секрет.). Периодически подключался д-р медицины Эшли Медоус, привлеченный Секреткой со стороны.
Написано и сверено ПГ, одобрено Г/Секрет. в Мэрилебоне для представления в Надзорный комитет Казначейства.
Копия направлена Г/Лондонского управления для комментариев.
Эйвон и Лагг — лучшие дознаватели Секретки из Центральной Европы, женщины средних лет с большим опытом оперативной работы.
1. Встреча ТЮЛЬПАН и ее транспортировка в Лагерь № 4
По прибытии в Нортхолт на самолете ВВС Тюльпан не проходила таможенного и паспортного досмотра и, таким образом, официально не въехала на территорию Великобритании. В ВИП-зале транзитной зоны ее встретил д-р Медоус, который представился как «уполномоченный представитель Службы», сказал, что он «искренне ею гордится» и подарил букет английских роз. Она была настолько тронута, что всю дорогу прижимала их к лицу.
Ее доставили в закрытом фургоне прямиком в Лагерь № 4. Эйвон (рабочий псевдоним АННА), квалифицированная медсестра, умеющая расположить к себе пациента, сидела вместе с Тюльпан на заднем сиденье и развлекала ее, как могла. Лагг (рабочий псевдоним ЛУИЗА) и д-р Медоус (рабочий псевдоним ФРЭНК) сидели впереди рядом с шофером. Посчитали, что Эйвон и Тюльпан скорее подружатся, если им не будут мешать. Все трое бегло говорят по-немецки.
В пути Тюльпан то засыпала, то возбужденно реагировала на пейзаж за окном со словами, что это понравится Густаву, когда он скоро приедет, в чем она не сомневалась. Еще она с энтузиазмом показывала пальцем на дорожки, по которым они с Густавом с удовольствием бы покатались на велосипедах. Она дважды поинтересовалась «Адрианом» и, услышав в ответ, что никакого Адриана мы не знаем, спросила по-другому: Жан-Франсуа. Д-р Медоус сообщил ей, что курьера Жана-Франсуа вызвали по неотложному делу, но он непременно появится при первой возможности.
Гостевые апартаменты в Лагере № 4 состоят из спальни, гостиной, небольшой кухни и солярия, представляющего собой застекленную террасу девятнадцатого века с видом на бассейн (без подогрева). Все помещения, включая солярий и бассейн, снабжены скрытыми микрофонами и спецсредствами.
Прямо за бассейном находится роща хвойных деревьев с обрезанными (частично) нижними ветками. Здесь водятся лани, и они частенько резвятся в бассейне. Благодаря проволочному ограждению по всему периметру эти лани одомашнились, что придает Лагерю атмосферу цивилизованности и умиротворения.
Первым делом мы познакомили Тюльпан с Милли Маккрейг (ЭЛЛА), которую по распоряжению Г/Секретных операций ранее в этот день привезли сюда в качестве домоправительницы. По просьбе Г/Секрет. новые микрофоны были спрятаны в выступающих местах, а старые, от предыдущих операций, отсоединены.
Покои домоправительницы находятся непосредственно за гостевыми апартаментами, в конце небольшого коридора. Туда проведен внутренний телефон, позволяющий гостье обратиться за помощью даже ночью. По предложению Маккрейг Эйвон и Лагг заняли спальни в главном корпусе, таким образом обеспечив Тюльпан чисто женским окружением.
Харпер и Лоу, постоянные охранники Лагеря № 4, живут в каретном сарае. Оба заядлые садовники. Харпер, будучи опытным егерем, следит за популяцией диких животных. В каретном сарае есть также спальня, которую занял д-р Медоус.
2. Допросы, первые 5 дней
Допросы планировалось уложить в 2–3 недели, плюс доводка, как получится, но Тюльпан в известность не ставили. Нашей непосредственной задачей было ее поселить, заверить в том, что она находится среди друзей, конфиденциально обсудить ее будущее (с Густавом), и к концу первого дня мы со сдержанным удовлетворением заключили, что эти цели достигнуты. Ее проинформировали, что д-р Медоус (ФРЭНК) будет ей задавать специфические вопросы и во время этих сессий возможно появление и других интервьюеров. Ей также сказали, что герр директор (Г/Секрет.) отсутствует в связи со срочными делами, касающимися д-ра Римека (МЭЙФЛАУЭР) и других членов сети, но по возвращении он будет счастлив пожать ей руку.
