Как реагировать на сплетни и стоит ли это делать вообще?
Интересно, что мудрецы крайне негативно относились к «недоброжелательному и порочащему слуху» – так определяется сплетня. «Две гадюки обмениваются ядом», – сказал Сократ, глядя на судачащих женщин. Но, например, «люди сцены» к сплетням относятся вполне приемлемо, с юмором и пониманием – особенно в период, когда их популярность снижается, а талант меркнет. По понятной причине – сплетня позволяет подогреть интерес к персоне, когда больше подогревать его нечем. И иногда гаснущие «звезды» специально распускают о себе слухи, дают повод для сплетен, чтобы оставаться в центре внимания – именно общественное внимание позволяет им оставаться «на плаву» и зарабатывать деньги. Оскар Уайльд изящно выразился: «Страшнее сплетен может быть только их отсутствие». Потом, вероятно, он горько каялся, вспоминая свой элегантный афоризм, – маркиз Куинсберри именно при помощи сплетен и слухов разрушил репутацию богатого и преуспевающего Уайльда. Он всюду и всем рассказывал, что Уайльд – содомит, аморальный растлитель. И это пагубным образом сказалось на репутации Уайльда и на его делах. Кончилось все судебным процессом, на котором Уайльд пытался опровергнуть сплетни. Он не смог этого сделать, попал в тюрьму и был опозорен. Пьесы его сняли с репертуара, книги перестали издавать, друзья отказались продолжать общение. Обнищавший, презираемый всеми бывший любимец публики умер в захолустной гостинице.
Сплетни – мощное и опасное оружие. Оно может разрушить личность человека, поставить под сомнение все его былые заслуги, даже – убить. Как Пушкина, который был не прочь послушать светские сплетни – почему бы и нет? Так можно было получить информацию о любом человеке. В светском обществе сплетни приветствовались – о чем еще говорить, если не об общих знакомых? Но сплетня о связи жены поэта с Дантесом довела Пушкина до депрессии – современники вспоминают, каким он стал нервным, издерганным, как ухудшились его отношения с женой. Жизнь поэта была отравлена сплетнями, а потом и вовсе – произошла дуэль. Другого способа прекратить сплетни просто не было, а честь считалась священной.
Сплетня могла обесчестить человека, лишить его уважения, унизить. И этим оружием пользовались завистники – всегда довольно успешно. Ведь стоит начать разоблачать сплетню, как огонь разгорается еще сильнее, словно в него подлили масла. Еще больше говорят, еще больше сплетничают. Любые оправдания сразу же вызывают подозрение – «нет дыма без огня», говорят люди. Не слишком умная поговорка, недаром ее так любили в годы репрессий и террора. Она оправдывает сплетни, перекладывая вину на того, о ком сплетничают. Человек горячится, оправдывается, приводит факты и аргументы – а в ответ все пожимают плечами и тонко улыбаются: «Нет дыма без огня!» Есть. В кино используют и на войне – именно «дым без огня». Создают имитацию, дымовую завесу для дезориентации противника или изображения боя, которого на самом деле нет. А есть банальная травля и безнаказанное очернение доброго имени человека.
Так стоит ли реагировать на сплетни? Пожалуй, это самый важный вопрос. Или все же прибегнуть к спасительному образу башни, в которой мы укрылись от ядовитых стрел зависти и недоброжелательства? Об Аркадии Райкине распускали сплетни, ужасные и несправедливые: якобы он в гробу умершей матери вывез в Израиль бриллианты. Все только об этом и толковали, и артист очень переживал. Но потом знакомый ему гневно рассказал, что был на лекции и там лектор общества «Знание» тоже намекнул на эту гнусную историю. Мол, вот какие они, артисты… от них всего можно ожидать! Райкин нашел этого лектора, позвонил ему и пригрозил подать в суд, написать начальству, подать заявление в партийный комитет. Лектор ужасно испугался и стал говорить, что он это просто где-то слышал, просто повторил, не более того. С тех пор сплетни прекратились – история стала достоянием гласности. Хотя все равно сердце у артиста болело, и тяжело было на душе. И это – пример правильного реагирования на сплетни. Не всегда, к сожалению, можно найти источник сплетен – этим ядовитая информация и опасна. Владимир Высоцкий тоже писал письма в газеты, которые повторяли гнусные сплетни. И к сплетникам относился с презрением и сочинил много песен о сплетнях, слухах, клевете – певец прекрасно понимал, что большой разницы между этими явлениями нет. Однажды к Высоцкому подошла дама: «Вы такой хороший человек! Но о вас так много плохого говорят!» – артист отвернулся от нее и не стал продолжать разговор. Только сказал негромко: «А вот не надо слушать то, что о людях говорят». И был прав – виновен не только сплетник, но и тот, кто его с упоением слушает, чтобы разносить лживую и негативную информацию дальше.
Все религии с отвращением относятся к сплетням и сплетникам. Мудрые авторы Торы говорят так: если информация лжива – это клевета. И тот, кто разносит клевету, достоин наказания – поместить бы его на горящие уголья или бросить собакам! Если недоброжелательная информация правдива – это злые слова, унижающие человека, «лашон ha-ра». Это – злословие в чистом виде, страшный грех, который заслуживает наказания, такого же, как клевета.
Праведные мусульмане знают: тот, кто злословит за спиной своего брата, подобен тому, кто пожирает мясо своего брата после его смерти. И это страшный грех, который заслуживает страшного наказания.
Апостол Павел и сам был объектом клеветы, но терпеливо смирялся; ничего не поделаешь, клевета – главное оружие врагов. Молодым вдовам, которые приходили на собрания, постоянно обсуждали других и сплетничали, всюду совали нос, апостол сказал, мол, выходите поскорее замуж и рожайте еще детей! И сплетничать уже не захочется, начнется своя нормальная жизнь. И желание злословить пройдет – ведь оно порождено собственной ненужностью, невыполнением собственного предназначения. А сплетни – это и есть злословие, такое же, как клевета и порочащие слухи. Нет между ними большой разницы. Слухи подрывают доверие к человеку, обесценивают его личность, ставят под сомнение все, что он делает. Сплетни – это безнаказанное обвинение, а обвинение всегда влечет за собой приговор и наказание. Уничтожение целых народов и социальных групп начиналось со сплетен и мерзких слухов. Это очень мощное оружие.
Сплетники – особенные люди. Сознание собственного ничтожества компенсируется очернением людей знаменитых, талантливых, сильных. С одной стороны, подчеркивается близость к таким людям – вот сколько я о них знаю!
С другой стороны, происходит уничижение другого человека, его уменьшение и «измельчение»; теперь он ровня сплетнику и слушателю, а может, еще и гаже, и ниже – они, по крайней мере, таких аморальных поступков не делают! Поразительно, что сплетник иногда просто не может остановиться – даже в случае сурового наказания, разоблачения, даже при угрозе собственной жизни – он продолжает изливать яд и придумывать небылицы. В документах периода блокады Ленинграда в дневниках встречаются записи о том, как истощенный больной сотрудник на работе каждый день сплетничал и распускал слухи. «Сталина под видом раненого красноармейца занесли на носилках в Смольный, а там он застрелил Ворошилова из пистолета, поссорившись с ним из-за сына…» В конце концов сплетника сдали «куда надо» – в сплетнях все чаще стала мелькать мысль о поражении, о приходе немцев, о том, что некому защитить город… Сплетников никогда не жаловали в трудные времена, ставя их в один ряд с паникерами и дезертирами.
