Услышите о себе небылицу —
не расстраивайтесь. У Вилли Токарева есть смешная песня; мол, сплетню про него пустили, что «я богатый и что вообще я фраер; на предъявителя есть книжка у меня, и я давно решил свалить от вас в Израиль». Или вот про Высоцкого сочиняли, что он миллионер и в Америку уехал. Или в Париж. А про Райкина – что он насобирал кучу бриллиантов, сложил в мамин гроб и вывез полный гроб бриллиантов из страны. Все страшно расстраиваются, когда про них сочиняют разное. И Райкин добился сурового наказания для клеветника. Это правильно. Но нужно посмотреть в корень. Уловить в сплетне важное. Итак, по мнению завистников, вы богач. Вы – женщина легкого поведения с массой любовников. Привлекательная, значит. Вы имеете виллу за границей! Наворовали или еще неприличнее… Вас кормят важные чины и секретные ведомства. Вы каждый день пьете, но при этом в семь утра уже на работе – это ж какое богатырское здоровье надо иметь! В целом картина завидная. Ну, вашими устами мед пить, дорогие клеветники и завистники! – вот так надо отвечать. Значит, мы и впрямь разбогатеем скоро. И отбоя от поклонников не будет. И виллу заимеем; вам виднее, не так ли? И надо сказать: спасибо на добром слове! Непременно выпью за ваше здоровье на своей вилле, любуясь океаном. И специально пальцы так растопырю, чтобы заодно бриллиантами любоваться на перстнях. И корону надену – вы же уверены, что она есть? Значит, будет! По крайней мере, с Токаревым, Высоцким и Райкиным так и вышло: богатство привалило и поездки. Пусть сплетничают и сочиняют небылицы. Иногда завистники чуют наш успех раньше, чем мы. И заранее невыносимо страдают. Спасибо им на добром слове! Пусть так и будет: богатство, здоровье и путешествия. И поклонники.
Надо было не так!
Но это потом узнаешь. Я решила стать философом – подготовилась к экзаменам и поступила на философский факультет. Надо было не так! Надо было искать знакомых, кто мог бы помочь при поступлении. Пройти тесты для профориентации. Заготовить шпаргалки. Репетиторов посещать. И тогда уж поступать, вот как надо было! Замуж вышла; давай, говорю, поженимся! И поженились. Отпраздновали скромную свадьбу и стали жить. Надо было не так! Надо было страдать, мучиться, ждать предложения руки и сердца, тщательно проверить материальную базу жениха и убедиться в совпадении духовных ценностей. И свадьбу не так надо было праздновать. А со специалистами. Разработав развлекательную программу и маршрут посещения достопримечательностей. Потом ребенок родился – а надо было не так! Надо было сдать кучу анализов, пройти тесты, тщательно проверить материальную базу… Книги тоже надо было писать не так! Я приходила после работы и учебы и стучала на машинке. Полгода упорной работы – вот и книга. Надо было не спать ночами, ходить из угла в угол, хлебать кофе, смолить папиросы и мучиться над каждым словом! И томно валяться на диване, жалуясь на творческий кризис. Но я не знала, как надо – и просто писала повести, рассказы, романы, статьи… Передачи снимала. И на фейсбуке открыла страницу, приняла заявки в друзья и стала писать. А тех, кто писал злое – заблокировала. Кому охота читать гадости или настойчивый бред? Не так надо было! Надо было выбрать целевую аудиторию, заняться рекламой страницы, не реагировать на глупость и хамство, на нецензурные слова или бред – чем больше комментариев, тем лучше! А читатели пусть ссорятся друг с другом – мне же выгодно! Скандалы – это реклама! И писать надо было не так. А с выгодой, завлекая читателей в «воронку продаж». И на приеме я просто говорю, что надо делать, что – не надо ни в коем случае; что может из этого выйти и в чем причина ситуации. Потому что я это знаю и вижу. Надо не так! Надо провести двадцать сессий и помочь вспомнить детство. И наталкивать человека на мысли – вот как надо. И через пять-десять лет многое прояснится. Не беда, что к тому времени ответы будут уже не нужны – зато все правильно было. Как надо! Какое счастье, что я не делала «как надо». А делала то, что диктовал мне здравый смысл. И жизнь. И интуиция. И те, кто знает, как надо, – мало что сделали в жизни. Так и сидят со шпаргалками, тестами, «воронками продаж» и разработанным планом свадебного мероприятия. Надо делать то, что жизнь требует. То, что мы сами хотим и умеем. Руководствоваться здравым смыслом и личными чувствами. Вот так надо. И для каждого – свои правила и свои решения в каждой отдельной ситуации.
Первая любовь —
она как гипноз иногда. Вот у одной девушки была первая любовь – и она никак не могла забыть молодого художника Арсения. Он был очень талантливый. Подавал надежды. И очень был интересный человек, с бородкой и с длинными волосами. Типичный художник-авангардист. У них был роман, и даже некоторое время они вместе пожили. Потом Лена оказалась в положении, а Арсений уехал в Петербург. Художники должны вести богемный образ жизни, чтобы не растратить талант в мещанском быте. В общем, он просто эту Лену бросил в съемной квартире. Платить нечем стало. Лена вернулась к родителям. Потом мальчик родился. Училась, работала; долго рассказывать. Очень нелегко было, но она стала адвокатом. И встретила хорошего человека, лысого правда. И довольно полного. И в очках. Тоже адвоката. Они поженились; муж любил Лену и мальчика. И как-то дела у них пошли хорошо, успешно: дом построили. Машины хорошие. Мальчик учиться пошел тоже на юриста. Они стали богатыми и успешными, Лена и ее толстенький лысый муж. Но Лена имела тайну в душе: она все еще любила этого Арсения, художника. Никак не могла забыть его пламенные речи, страстные объятия, поцелуи и вообще – все это прошлое. Ей казалось, что ничего подобного в жизни больше не было. И не будет. И она иногда тосковала по своей первой любви. И тут раз! – Арсений нашел ее в Сети! И написал письмо. Она ответила. Он опять написал. Она опять ответила. Потом завязалась переписка, а потом Арсений позвал ее к себе. Жизнь его трагично сложилась: успеха он не достиг, много пил от непонимания и тоски, денег не заработал, жил, как и мечтал в юности, в мансарде. В мансарде деревянного дома в поселке рядом с Петербургом. Почти в Питере, можно сказать. В общем, эта Лена собралась ехать к Арсению. Тем более он желал видеть сына и говорить с ним. Лена полетела в Питер. И хорошо, что мужу и сыну пока ничего не сказала… Зашла в мансарду – Арсений ее не смог встретить, он с похмелья валялся на диване. Бородка такая седая, козлиная. Волосы длинные по краям, а в середине нету. Бутылки стоят. И Лена стоит в своей роскошной шубе, с чемоданчиком красивым, тоже красивая – как купчиха за чаем у Кустодиева. В такой же шапочке. Стоит и думает: «Какая я дура. Надо же. Двадцать лет думала вот про это вот существо, которое пыхтит и матерится на диване. И какая я умница, что ничего не сказала мужу и сыну. Сколько крови себе попортила – и ради чего? Надо было раньше в Питер съездить. М-да». Она вызвала такси и домой полетела. К своему лысому доброму мужу. Которого любила по-настоящему. И к сыну, который мужа считал папой и пришел бы в ужас от свидания в мансарде. От встречи с папенькой. Вот и вся история про первую любовь, в которой мало романтики оказалось. И которая чуть не испортила жизнь хорошей женщине. Но судьба все расставила на свои места – так часто бывает. И не стоит слишком грустить о прошлом, вспоминая первую любовь, которая обошлась так жестоко с некоторыми хорошими людьми…
