Здесь все было не так. Здесь он впервые понял, какая
странная, какая демоническая сила может скрываться в обольстительной женщине.
Ахмад потом часто с улыбкой вспоминал, как он ударил одну из
женщин, когда та, раздев его, наклонилась ниже пояса и он вдруг почувствовал
прикосновение ее губ. Вот тогда он ударил ее по лицу. Девушка вскрикнула и
прошипела какое-то ругательство. Вторая была ошеломлена не меньше первой.
— Ты ведь этими губами хлеб кушаешь, — в гневе повторял
Ахмад.
Прибежал переводчик, который привел его в этот бордель.
Узнав, что случилось, он долго потешался над незадачливым спортсменом. Уже
потом, когда привык ко всему, Ахмад вспоминал эту историю с улыбкой,
представляя, что должна была о нем подумать та молодая особа.
Но ему понравилось. И даже не женщины, и даже не рулетка,
которую он видел впервые в жизни, и даже не гостиницы и рестораны, в которых
они останавливались. Ему понравился сам факт обладания разными бумажками,
которые превращали его в мгновение ока во всесильного. Когда же деньги
кончились, Ахмад быстро стал никем, человеком-нулем, никому не интересным и
забытым даже после своих сенсационных побед.
Через пять лет после этих событий он был уже известен в
Москве как глава крупной, хорошо организованной банды, наводившей ужас на
рэкетиров своего района. Доходы Ахмада складывались своеобразно: он защищал
торговцев-земляков от вымогателей, получая с них примерно ту же дань, которую
они платили прежним сборщикам дани.
Пять лет назад ему предложили работать телохранителем у
большого начальника. Через год начальника убили, и предприимчивый молодой
человек сколотил банду, которая отомстила и за убитого, и за его семью. Ахмаду
понравилось командовать людьми, нравилось наводить страх на окружающих. Все
слышали о его феноменальной жестокости, и все знали о том, как он расправляется
со своими конкурентами. Постепенно Ахмад утвердился не только в своем районе. С
ним считались и руководители крупных национальных группировок из других районов
столицы. При этом Ахмад сотрудничал или враждовал со всеми группировками, не
делая различий в национальной принадлежности. Если другие преступные группы
формировались по земляческому принципу или по территориальному, то в банде
Ахмада можно было встретить представителей нескольких национальностей. Точно
так же он относился и к своим землякам, торгующим на рынках, назначая им оброк,
иногда более значительный, чем представителям других народов. Деньги не имеют
национальности твердо решил Ахмад. Или имели, но только американское и немецкое
гражданство. Доллары и марки были настоящей валютой, остальные он не признавал.
Именно на Ахмада вышли представители Ветрова, когда
понадобился циничный исполнитель, готовый за большие деньги сделать все, что
угодно, предоставив в распоряжение «заказчиков» и свои связи, и своих людей.
Ветров лично договаривался с Ахмадом. Они долго торговались. Полковнику было
неприятно иметь дело с подобным типом, но, с другой стороны, его устраивали в
Ахмаде даже такие качества, о которых бандит и не подозревал. Они сговорились
довольно быстро.
Ахмаду незачем было узнавать, почему неизвестному заказчику
нужен взрыв в уже обветшалом, старом доме, в центре Москвы, и другой взрыв, на
вокзале в Воронеже. Это его не интересовало. Важнее была сумма, которую ему
могли заплатить.
Вчера все прошло, как он и планировал. Рамик обычно в таких
вопросах не подводил. У него был поразительный нюх на обреченных. Именно он
нашел несчастного Сайфулина, именно ему в голову пришла гениальная мысль с
газом.
Именно он все и устроил. Оставалось только получить деньги и
выплатить двадцать процентов Рамику. Правда, подумав немного, Ахмад выплатил
только десять, но, по его мнению, и эта была слишком большая сумма для такого
типа, как Рамик.
И, наконец, вчера вечером они получили тот самый чемоданчик,
о котором все время говорил Ветров. Он же и объяснил, что этот чемоданчик нужно
установить на вокзале в Воронеже. Показал, как действует взрывное устройство.
Оставалось только нажать кнопку. Причем первую кнопку следовало нажать за
пятнадцать минут до взрыва. А вторую — перед тем, как оставить чемоданчик.
Ахмад был уверен, что все пройдет, как нужно. Двое его людей поехали
сопровождать Рамика в эту поездку. Никаких случайностей быть не могло. Исполнительный
Рамик просто не тот человек, который мог допустить случайность.
И тем не менее Ахмад почему-то очень волновался. Он не
понимал, с чем именно связано его волнение, но эту поездку Рамика он ждал с
особым нетерпением. Сидя утром в своем офисе и пытаясь понять природу своих
волнений, он вдруг понял, почему так нервничал. Ветров сам показывал, как нужно
устанавливать заряд. Лично приехал и показывал Ахмаду и Рамику, как обращаться
с чемоданчиком. И, видимо, это подсознательно волновало осторожного Ахмада.
Почему бывший полковник госбезопасности, занимающий такую
большую должность в столице, работающий в таком крупном банке, лично
инструктирует исполнителя? — думал Ахмад. Ведь по логике вещей Ветров ни в коем
случае не должен был знакомиться с Рамиком. Если последнего арестуют, тот
неминуемо выведет следователей на самого Ветрова. В таких случаях «цепочки»
необходимы. А полковник все показывал сам.
Именно это обстоятельство и беспокоило Ахмада.
Почему он сам приехал все показывать? — в который уже раз
подумал Ахмад.
Как он мог так рисковать? С другой стороны, может, он никому
и не доверял.
Может, все, что он делает, настолько секретно, что в эти
планы нельзя посвящать посторонних. Ахмад еще мог понять логику взрыва на Малой
Бронной. Старый, никому не нужный дом или место, где он стоял, хотел захватить
банк, в котором работал Ветров, поэтому и был организован взрыв. Но зачем
устраивать взрыв за сотни километров отсюда, в Воронеже. Кому он нужен? Или
опять хотят все свалить на чеченцев? Ахмаду было все равно, лишь бы ему
платили. Кроме того, он был циничным прагматиком. Не согласится он, согласятся
другие. Это и есть новая нравственность, по которой они все жили.
Ему было абсолютно безразлично, кто и зачем планировал
взрывы. Он не думал о том, сколько людей могут погибнуть в результате этих
актов. Главное — деньги, которые он получал. Абстрактные люди гибли где-то
далеко, и это его не касалось. А настоящие живые деньги лежали перед ним на
столе, и это важнее человеческих жизней.
В час дня передали, что в Воронеже произошел взрыв. Однако
Ахмада насторожило то обстоятельство, что в сообщении упоминался не вокзал, а
поезд, в котором взорвалась бомба. Он еще ничего не подозревал, когда в два
часа передали новые подробности. Бомба взорвалась в вагоне поезда Москва —
Воронеж и, очевидно, в результате действий неумелого террориста. Есть убитые и
раненые, сообщил диктор, не называя конкретной цифры.
Ахмад все еще ждал звонка Рамика, не понимал, почему тот
молчит. А звонить самому — нельзя. Если Рамика схватили, его мобильный телефон
может находиться у сотрудников ФСБ.
