Принц умолк и уставился в окно, давая понять, что разговор окончен.
Но Нэн так не считала.
— Здесь есть что-то еще! Я это знаю. Вы не стали бы говорить об этом только для того, чтобы сказать мне, что я должна хранить веру. Я хочу знать остальное!
Очень медленно Дафанил повернулся ней лицом.
— Я все время стараюсь быть вежливым с вами. Я — отвергнутый сын императора, но тем не менее я — его сын. Вы не должны требовать от меня объяснений.
— Вы говорите о человеке, которого я люблю, человеке, которого у меня могут отнять. Чего же еще вы ждали? Я волнуюсь.
Дафанил кивнул и произнес очень мягким тоном:
— О, я это понимаю. Кажется, я вас за это ненавижу. Но я буду терпелив. На этот раз. Ну что ж, тогда я хочу задать вам один вопрос. Если бы вы были императором и ваш злейший враг ухитрился ускользнуть из ваших рук, забрав с собой все научные секреты, способные уничтожить вашу империю, — разве вы не желали бы избавиться от этого врага?
Нэн кивнула, обеспокоенная изменением в направлении разговора.
Дафанил продолжал:
— Ваш капитан немало сделал, чтобы низвергнуть Этасалоу. Вся империя поет ему хвалы за это, невзирая на его последующий позор. Почему император выбрал для вашей ссылки именно Хайре из всех двенадцати планет? Быть может, он знал, что Этасалоу находится здесь? И, зная это, не мог ли император послать кого-нибудь убить командора? Кого-нибудь, кто знает, как яростно командор ненавидит племянницу, предавшую свою семью, свою чистую кровь и вступившую в связь с нечистокровкой, да еще и злейшим врагом ее дяди. Попробуйте представить себе все это, доктор, вообразите себе крошечные пешки, расставленные по всей доске, продвигающиеся вперед, уверенные, что они вершат правое дело. Нет, нет, дорогая доктор, поверьте моему слову — ваш капитан Лэннет здесь, на Хайре, он ждет возможности убить злого людоеда — то есть вашего дядю — и освободить пленную красавицу — то есть вас. Вот любопытно — будете ли вы после этого жить долго и счастливо?
Потрясеная и слишком испуганная, чтобы помнить предупреждения принца насчет хороших манер, Нэн с трудом выдавила:
— В-вы… вы описываете это все так… зримо. Это… это жестоко. Это бесчеловечно.
Дафанил опять улыбнулся:
— Это совершенно в духе моего папаши.
Глава 26
▼▼▼
Мард притворялся, будто он от нечего делать прогуливается вдоль улицы, которая отделяет район, именуемый Старым Городом, от внешней стены Двора. На самом деле он изучал крыло, в котором обитали Нэн Бахальт и сын императора. Беспорядочно выстроенный Старый Город, с его кривыми улочками и зданиями странной архитектуры, являлся популярным торговым центром и излюбленным местом туристов. Однако внимание Марда было приковано к Двору, где находилась его добыча. И потому он был застигнут врасплох, когда перед ним появился человек, явно желавший выглядеть беспечным зевакой — однако это ему плохо удавалось.
Этот человек произнес:
— Друзья послали меня установить с вами контакт. Делайте вид, что знакомы со мной. С крыши позади меня за нами наблюдает камера «Мир и Порядок». Не смотрите на нее.
Марду потребовалось собрать всю свою волю, чтобы смотреть на искаженное нервной гримасой лицо человека, стоящего перед ним. В голове Марда стремительно проносились возможные варианты сложившейся ситуации. Свежие воспоминания об обмане Солнцедарительницы наводили на мысль, что этот человек послан кем-то — быть может, Реналой? — чтобы хитростью вырвать у него какое-нибудь признание. Возможно, все это подстроено императорскими Помощниками? Этасалоу предупреждал, что контакт может быть установлен только по его инициативе; быть может, это оно и есть? А вероятнее всего, этот идиот — просто убежденный приверженец Этасалоу, которых командор приказал избегать.
От неопределенности происходящего у Марда даже свело живот.
Прежде чем человек успел сказать что-либо еще, Мард дернул головой и закатил глаза, давая понять, что им не следует стоять на одном месте, и сделал шаг в сторону. Человек пристроился рядом с ним. Когда он попытался заговорить, Мард резко оборвал его:
— Все, что вы хотите обсудить со мной, может подождать. Я никогда не веду разговоры на улице.
Он бросил предупреждающий взгляд на камеру «Мир и Порядок», вращающуюся на столбе уличного фонаря. Его новый товарищ кивнул.
С каждым шагом положение казалось Марду все более затруднительным. Если он спросит у этого человека, кто послал его, и окажется, что послал его Этасалоу, то командор сдерет с него шкуру за вопросы, которые могут разоблачить его связного. Если же Мард ничего не спросит, то не будет знать, о чем и как говорить.
Мард посматривал на спутника, пытаясь найти хоть какую-то разгадку. Но вместо этого он неожиданно осознал, что этот человек пристально изучает его. Невзирая на то, что неизвестный спутник Марда нервничал, он все же ухитрился выдавить слабую улыбку.
— Мы считаем, что вы можете помочь нам. Любой человек, бывавший на Гекторе, чрезвычайно важен. Меня послали сказать вам, что мы можем воспользоваться вашей помощью.
Мард закусил внутреннюю поверхность губы. Ну конечно. Связной выбрал место для встречи. Это скорее всего означало, что за ними наблюдают его товарищи. Это было неважно, если они являлись людьми Солнцедарительницы, или императора, или Улласа, или…
Желудок Марда скрутила спазма. Что, если этот человек был мятежником? Камера «Мир и Порядок» засняла их вместе.
Ловушка. Ловушка.
Мард принялся озираться, пытаясь засечь группу наблюдения. Скрипя и шипя, перед ним остановился электробус. Улучив момент, Мард схватил в охапку человека, повинного во всех его тревогах, и буквально зашвырнул его в машину, не успела та тронуться с места. Сам он вскочил следом, так резко, что оба они едва не врезались в водителя. Мард даже не заметил этого — он был занят тем, что смотрел, не следует ли кто за ними. Когда им удалось встать более или менее прямо, Мард вставил кредитную карточку в щель билетной кассы. К тому времени, когда связной восстановил равновесие и начал сердито озираться, Мард уже нашел два свободных сиденья. Так они и проехали несколько кварталов — сидя рядом и храня отстраненное молчание.
Однако Мард отнюдь не наслаждался этой отсрочкой. Он думал о том, сколько раз его предавали и как все его попытки послужить власть имущим заканчивались чьим-то вероломным поступком. Разве сержант Мард в ответе за неудачную попытку убить Лэннета? Ни в коем случае. Более того, лишь его непревзойденное умение позволило ему уйти оттуда живым. И что потом? Не к кому обратиться, негде укрыться. Кто может обвинить человека в том, что он ищет убежища? И что с того, что убежище отыскалось во вражеском лагере? Что мог ожидать Этасалоу от человека, которого бросили все? В конце концов, именно Солнцедарительница в первую очередь наняла его шпионить за Этасалоу. Но разве Солнцедарительница относилась к нему так, как он этого заслуживает? Смех и грех.
