Жестокое время — жестокие люди. Взрослых не жалко. Они виноваты в том, что происходит с детьми из-за равнодушия и своих постоянных забот о выживании. Жалко детей!
В истории страны было много страданий. Войны, вал репрессий, почти в каждой семье есть погибшие на фронте и репрессированные без всякой вины. Всякое пришлось пережить и приходиться все ещё переживать в многострадальной России.
Но ни разу не было массовой гибели детей. Детей, в доверчивые души которых заложено будущее страны. И вот теперь к нам пришел этот ужас…
Дети забыты и запущены. Пьяные сожители матерей выбрасывают из окон беспомощных человечков как котят, женщины, потерявшие в житейских невзгодах материнское лицо, спускают грудничков в мусоропроводы или засыпают мусором в контейнерах, педофилы насилуют малолетние жертвы и потом убивают, чтобы не отвечать перед законом.
Почти ежедневно полицейские сводки приносят сообщения об очередном изуродованном детском теле. А общество в ответ только глубже зарывается в быт, не желая слышать и знать, что происходит рядом.
Это массовый психоз, когда людей уже не трогает судьба потерянного детства, ради которого в нормальной жизни заключают браки, чтобы продолжить род.
Но мы сейчас не об этом. Хотя, в общем, равнодушие к судьбе детства, также касается предстоящего разговора с читателем.
Наши главные собеседники в этой публикации — благополучные родители, любящие своих детей посвящающих себя, как им кажется, воспитанию нормального, развитого человека. Глубоко убежденные, что их не в чем упрекнуть. Именно эта наивная вера в современное воспитание и приводит к тому, что в дома под видом посланника прогресса прокрадывается беспощадный и тихий убийца неискушенных душ под названием ИНТЕРНЕТ.
В сетях интернета сидят взрослые и дети, незаметно попадая в зависимость от общения с невидимым собеседником. В мировой паутине много укромных уголков, где гнездятся пауки, терпеливо высматривающие свои беспомощные жертвы, чтобы опутать их клейкими нитями соблазна и превратить в рабов порока.
Зарегистрированные в США, Германии, Голландии и ещё во многих странах сайты, это цивилизованная индустрия педофилии. Никто не скажет, сколько таких сайтов сегодня копошатся в сетях. Никто не знает, как уберечь от них детство России.
Они настоящее раздолье для потребителей порока, которых в мире и в нашей стране неисчислимый легион.
Трагедия в том, что если у нас принимают какие-то относительные меры морального противостояния гомосексуализму, хотя лобби этого извращения постоянно призывает власти объявить гомофобов «врагами общечеловеческих ценностей», то бороться законными средствами с педофилией можно только в случаях, когда правоприменители сталкиваются с реально совершенным преступлением. Но невероятно тяжело изобличить виртуального педофила, надежно прикрытого от кары закона отсутствием материальной оболочки своих действий. Их преступление это психологический акт, в котором почти невозможно обозначить уличающие признаки преступления, принимаемые российским правосудием.
Виртуальный педофил, находясь в Москве, вступает в электронно-эротические отношения с порабощенной им жертвой из, скажем, Хабаровска, и получает от контакта через скайп законченное физиологическое удовлетворение. Такие действия не только не укладываются в рамки привычной судебной практики, им невозможно дать даже юридическую оценку…
Для борьбы с преступными деяниями, которые приносит в нашу страну бесконтрольный поток высокотехнологичной цивилизации, необходимо принципиально другое законодательство, принять которое будет очень трудно из-за того же лобби с вечными ссылками на просвещенческий Запад.
На Западе во многих странах эксгибиционизм сам по себе не рассматривают как общественно опасное действие, не говоря уже о его виртуальных проявлениях, даже если это касается малолетних детей. Ссылку на Запад используют защитники «свободы нравов», всячески пытаясь оправдать по существу надругательство над детьми в мировых сетях.
На Западе размещают на специальных сайтах описание психологического воздействия на собеседника в сети, с помощью которого можно легко не только подчинить себе его волю, но и превратить в исполнителя грязных желаний. Эта варварская наука популярна в мировой паутине и имеет множество последователей. В нашей стране они приспособились к отечественному менталитету и пользуются этим не только весьма успешно, но и, к сожалению, масштабно!
Подарки электронного века
Можно ли уберечь детей в России от веяния западной напасти? На этот вопрос пока нет однозначного ответа. Государство не имеет возможности запретить или заблокировать зафиксированные в других странах сайты, которые плодятся и множатся в мировой сети. Нет ясности в том, какое из ведомств — Минобразования или Минздрав — обязаны следить за проникновением в нашу действительность этого зла.
В Министерстве внутренних дел России существует уникальный отдел, ведущий борьбу за половую неприкосновенность детей и против педофилии. Он входит в управление по расследованию убийств, которым руководит герой моих многих публикаций — Дмитрий Филатов, знакомый читателям по времени, когда он возглавлял отдел по борьбе с бандитизмом в МУРе. Все направление курировал генерал Александр Быненко, ещё недавно один из лучших руководителей оперативных аппаратов по городу Москве. Сейчас его откомандировали возглавить легендарный МУР.
В отделе всего пятнадцать сотрудников (это на всю Россию!). Работающие там оперативники создали сложную методику для изобличения виртуальных педофилов. Их методы, пока, к сожалению, штучные. В силу своей сложной специфики распространение по правоохранительной системе они все ещё не получили.
Отдел сотрудничает исключительно со Следственным комитетом, простое следствие не в состоянии подготовить добытые с такой сложностью материалы для суда. Судьи очень неохотно принимают в свое производство дела по всяким компьютерным преступлениям, не говоря уже о педофилии в сетях.
Ведь какие документальные доказательства, юридически необходимые для вынесения приговора может предъявить следствие? Обвиняемый всегда может отказаться даже, если ему покажут ролики, в которых видно, как он надругался над малолетним «собеседником». И сошлется на искусный монтаж. Бывает и такое, когда судья соглашается с несколькими эпизодами обвинения и отказывает следствию в остальных, хотя доказательства по ним не менее убедительны. И добыты они расследователями эпизодов с неимоверными усилиями и огромными затратами энергии и времени.
В командировках по России оперативники отдела постоянно сталкиваются с растерянностью коллег в региональных полициях. Да, говорят им местные полицейские, нам известно, что у нас есть такой компьютерный педофил; он охотится в сетях за детьми, но мы не знаем, как довести дело до суда, где ему был бы назначен реальный срок; как можно собрать такие документы, которые требуют судьи для вынесения обвинительного приговора?
Проблема в том, что понятное всему возмущенному обществу преступление, никак не укладывается в юридически доказательную практику суда.
