— Я тебе стрельну! Я тебе так стрельну, что небо в овчинку покажется. — Это Ефимовна возмутилась. — Ишь чего удумал! Это где ж такое видано, чтобы в своих стрелять? Совсем сдурел служивый?
Повариха наша, гудит так, что судовой тифон от стыда за свой «фальцет» краснеет. При нужде, эта женщина ураган перекричит.
— Это кто там такой грозный? И вообще, свои дома сидят, теливизир смотрют. — Усмехается усиленный динамиками голос, пародируя кота Матроскина. — Откуда вы такие свои взялись?
И тут я его вспомнил. Это же тот чернявый и улыбчивый старлей, что отсыпал мне патронов для ксюхи, который первым встретил на блокпосте. Аганесян кажется, по фамилии. Вот имени я тогда так и не узнал, ну дык про другое голова болела. Ну точно, вон его рожа, на крыле мостика отсвечивает и кокардой морпеховского берета поблёскивает.
— А ты старлей, зря ухмыляешься. Я б на твоём месте прислушался. — Вступаю в диалог, посредством простейшего, жестяного рупора. У нас, в отличии от военного корабля (это старенький, малый противолодочный), который вышел к нам навстречу, чадя жирным дымом, электричества нет и соответственно даров цивилизации, тоже не имеется. — Мои тётки страшны в гневе. Порвут твою задницу на британский флаг и как звать не спросят. Они домой вернулись, ожидали тёплой встречи, а вместо этого, в них всяким непотребством тычут. Вот ежели чем ни будь более приятным и привычным грозил тыкнуть, то большинство только за будет, но не орудийными же стволами в конце концов. Это ж даже для истосковавшихся по мужской ласке тёток перебор. Побойся бога Аганесян. Что напишут на твоей могилке? Не смог переспорить женщину?
— А ты ещё кто такой красноречивый? — Опешил бравый вояка. Разговор явно шёл не по тому сценарию, который был задуман изначально.
— Кто — кто! Конь в пальто. Забыл уже, как патронов мне отсыпал, когда я за дочерью уходил?
— Вольнов? Серёга?!!! Господи! Так мы ж тебя уже похоронили! Буквально вчера тебя поминали. Да что же это?!! — Засуетился парень. — Отбой хлопцы! Свои это! Радость-то какая. Вот Геннадий Семёнович обрадуется. Да командир мой, всё корит себя, что отпустил тот раз!
— А ты смотрю, тут известная личность. — Удивилась Елена. — Когда успел связи среди вояк заиметь?
— Да было дело. Случайно познакомились.
— А этот Геннадий Семёнович, он кто?
— Да так. Мужик один. То, что он Семёнович, сам только сейчас узнал, немного помог ему по пути, когда за вами выдвинулся. Из бывших военных. Комерс какой-то вроде. Я ж не расспрашивал. Время поджимало. Да мы и знакомы были всего ничего. Но мужик вроде серьёзный. Не из тех, что купи продай. Старой, советской закалки ещё воин.
— Сдаётся мне Серёж, что он нынче не просто мужик комерс, иначе бы этот военный, его не вспомнил. Поверь бабьему чутью.
— Да не, просто они с его командиром, старые друзья по службе. Вместе как я понял в горячих точках воевали. Потом Генка бросил службу, разочаровавшись в государстве и его политике, да в комерсы подался.
Между тем, с МПК (малый противолодочный корабль), быстро спустили надувную лодку и уже через минуту, она была у нас под бортом, а ещё через минуту, меня уже тискал Аганесян.
— Ну ты даёшь мужик. — Не переставал радоваться старлей. — Его отпели уже, а он жив здоров, по морям-акиянам шастает! Тебя и не узнать. Куда телеса делись?
— Это с какого перепугу, меня вдруг хоронить-то вздумали? — Опешил я. Да и вообще, честно говоря, не ожидал такой бурной реакции. Мы ж с этим парнягой, виделись минут пятнадцать всего, а тискает, вроде родного брата, давно пропавшего встретил.
— Да как же. Ты ж один в пустоши ушёл. А сейчас оттуда такие орды порой лезут, только успевай отстреливаться. Уже даже пару раз, пришлось миномётами отмахиваться. Одолевают зелёные перцы, что б им пусто было. Уж сколько раз кровью умылись, а всё не угомонятся. Да что мы всё о нас, да о нас?! Сам-то как? Догнал дочь?
Киваю.
— Ну так хвались уже!
— Да я не только дочь догнал. Там оказывается, много наших похватать успели. Вот дочь — Ирина, — представляю, подошедшего ребёнка, — а это Елена Полозова.
— Жена этого переростка. — Не смогла промолчать девушка.
— О как! — Округлил глаза военный. — Виталий Степанович говорил, что ты вроде как разведён был. Нет?
— Был. А теперь видишь, как?
— Окрутили значит? Впрочем, это у них, у баб быстро, однако отметить-то все одно надо! — Обрадовался парень, потирая ладоши.
— Будет время, отметим. Ты извини старлей, но мы ведь толком так и не познакомились. Спешил я тогда. А то старлеем или Аганесяном постоянно звать, неудобно как-то.
— А! Ерунда всё это. Я уж привык давно. Но если интересно, Гариком мака с папкой назвали.
— Очень приятно. — Жму руку. — Спасибо тебе кстати за патроны. Очень помогли.
— Я смотрю, — заглядывает мне за спину, где автомат на ремне болтается, — обрубок свой ты тоже сохранил? И дубец самодельный.
— Если б не они, хана. — Соглашаюсь с ним. — Ты вот что Гарик, отмахни-ка своим, чтобы начинали движение. Только не быстро. Узлов восемь, девять. Больше выдать не смогу. Пусть дорогу показывают.
— Откуда у тебя, вообще такое корыто диковинное образовалось? Это ж раритет!
— Ты полегче военный! За «корыто», могу и в глаз зарядить и не посмотрю, что ты выше званием. — Шуточно обижаюсь. — Это как ты выразился «корыто», я сам можно сказать построил, вернее модернизировал поделку одного гениального гнома.
— Гнома?! Да ладно!
— Ей богу. Скажу больше. В этом мире, ещё и эльфы водятся, и демоны, и ещё кто только не живёт. Кстати о гноме, что у нас на борту обретается. Вот же он. Указываю, на рыжебородого.
— Да ну?! — Снова удивляется Гарик. — А с виду мужик как мужик, только рыжий. Так Виталий Степанович, энергетик наш, как бы не ярче будет. Да и рост для гнома великоват. Не?
Жакдин стоял насупившись, не понимая, что ему делать. То ли уже начинать рожу бить, от такого бесцеремонного отношения, то ли продолжать важность изображать. А вообще, бабьё снова праздник слёз устроило. Бедные солдатики, которые вместе с Гариком из лодки на борт поднялись, сейчас выступали в роли жилеток для впитывания солёной жидкости. Короче наконец-то народ расслабился. Теперь точно стало понятно, что дома. Мешать я не стал. Не поняли бы. Да и вообще, я что не человек? Понимаю же, когда время строить людей, а когда вожжи отпустить.
— Это что, у нас тут на борту, кого только нет. — Продолжаю знакомить Гарика с присутствующими. — Вон те, смуглые такие, что на баке кучкуются, это вообще демоны. Вернее, представители народа ДемОн. С ударением на букву О. Их старшой, сейчас в лазарете обретается. Ранен сильно, а скоро с остатками клана, скорее всего завтра или край послезавтра, должна его сестрица пожаловать. Красивая девка, не смотря что рожки носит. Кстати не замужем. Имей в виду. Тоже чернявая, прям как ты. Безбашенная баба. На мечах рубится, будь здоров. Сам видел. И местные представители людей, тоже есть. Вот это Лейан, командир наших абордажников. Коллега твой по сути.
