Маг вспомнил зацелованные губы. Мятые простыни. Золотистые локоны, рассыпанные по плечам. Какая-то часть его души боялась, что для нее все это было лишь еще одной проведенной с ним ночью. Но она же, его измученная любовью душа прекрасно знала, что это не так…
Черные ведьмы! На какие томные, романтические размышления он, оказывается, способен. Просто удивительно. Или все же это последствия обезболивающих зелий? Видно, Марион перестарался.
Он попытался встать, но тут же застонал от новой волны боли и отчаяния. Представил, как ей сказали, что «солдат», с которым она провела ночь, погиб. Нет! Только не это! Если она решит, что это снова интриги, чтобы задержать заговорщиков — все пропало. Она никогда его не простит. Но еще хуже, если любимая поверит в то, что он погиб.
От подобных мыслей ком застрял в горле. Реллер встал и побрел к окну, шатаясь, сознательно вызывая болевые ощущения в боку, там, где его ранили. Так лучше. Меньше чувствуется боль в сердце от того, что он не может ей помочь!
Послышался гром.
Надо же… Гроза? И небо потемнело…
— Ба-бах! Буууум! Дзин-дзинь-дилень….
Замок вздрогнул, задрожали окна — тоскливо, жалобно…
По лбу мужчины потекли капельки пота, руки вцепились в спинку стоящего у окна кресла. Что это с ним? В глазах потемнело, мысли путаются.
Или заговорщики не просто пырнули ножом, а смазали лезвие зельем? Странно, что он не почувствовал этого раньше. Впрочем, возможно, дело вовсе не в этом, а в том, что «добрые» лекари чем-то его напоили? По приказу его величества, не иначе. Что ж… Вполне возможно. Скорее всего, так оно и есть, дабы обездвижить, чтобы швы не разошлись.
Снова гром. Сильнее прежнего, и уже над самыми башнями замка!
И тут лорд Реллер понял — это… она! Агнесса. Не-ведьма в гневе. Неожиданно от этой мысли стало… так хорошо! Да хоть она замок разнеси по кирпичику! Агнесса. Она здесь. Она рядом. И она сердится. Да что там — сердится! Она словно толпа разъяренных черных ведьм, или он — не лорд Реллер!
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! — маг смеялся, распахнув окно, подставив пылающее лицо под ледяные капли.
Гром отозвался на его мысли! Замок дрожал, сверкали молнии, разрезая горизонт вдалеке над горами. Ему вдруг отчаянно захотелось, чтобы вылетели стекла, и ветер ворвался сюда вместе с ней! Злой, взъерошенной женщиной с горящими гневом глазами. Женщиной, которую он любит, с которой хочет прожить всю жизнь. Без нее все бессмысленно. Тускло. Не важно…
— Агнесса! — крикнул лорд Реллер, и вместе с ветром к нему пришло освобождение от чужой магии, примененной во благо, никто и не спорит, но все же…
Все же лучше быть самим собой. Держать контроль над ситуацией.
Морщась от боли, но при этом не переставая улыбаться, раненый втянул в легкие воздух и крикнул что есть силы:
— Агнесса! Агнесааааа!
Любопытно, если он сейчас крикнет: «Ведьма!» — она станет возмущаться и опровергать его слова? Или… уже нет?
— Агнесса! — вновь заговорил он с любимой. — Ну, не сердись. Тебя должны были предупредить. Просто не успели.
Она слышит его. Он знал это. Он в этом просто уверен!
В ответ на его слова… вспыхнула башня замка! Словно прилежный маг-второкурсник, отрабатывая вызов огня, щелкнул пальцами возле свечи…
— Ха-ха-ха-ха-ха…. Агнесса! Любовь моя… Ты что творишь?!
Лорд Реллер лишь спустя какое-то время сообразил, что это попросту невозможно! На замке со времен окончания войны стояла защита. И не простая, а такой магической силы, что даже если бы его атаковала толпа ведьм или магов (как уж получится), ничего бы зданию не было.
Снова гром. Отблески молний. Ему показалось, или он увидел в небе метлу? Это… это невозможно! По воздуху обойти защиту замка нельзя!
Но судя по всему, его разгневанная возлюбленная этого попросту не знала. Или же ее это не касалось. Сегодня не касалось.
— Черные ведьмы, Реллер! — в комнату ворвался король. — Что происходит?!
— Надо было госпожу Пресци предупредить. Должно быть, она разволновалась, — меланхолично отозвался бледный маг.
— Помнится, меня убеждали, что у новой главы центра адаптации вовсе нет магических сил?!
— Думаю, она и сама так искренне считает, — улыбнулся Реллер.
- Замечательно! — воскликнул его величество. — Но при чем тут замок? Центральная башня! Историческая ценность, прошу заметить!
— Я его восстановлю.
— За свой счет!
Лорд Реллер, слегка сморщившись от боли, поклонился. В конце концов, зачем еще деньги, как не затем, чтобы баловать любимую женщину. Пусть даже и подарки будут дорогие. Такие, как восстановление королевского замка…
— Бум! Грах! Дзинь… Ба-бах!
Створки замкового окна стукнулись о каменные резные откосы, распахнувшись настежь от сильного вихря, что ворвался в башню.
— Да что ж такое! — возмутился его величество.
Король вздрогнул от неожиданности, но старался, как мог, не показывать свой страх.
— Что… Кто это?!
- Ведьма, — счастливо улыбнулся лорд Реллер.
В оконном проеме стояла госпожа Агнесса Пресци. Бледная. Мокрая. С растрепанными, почему-то сухими волосами, при этом на женщине не было ни шляпы, ни плаща с капюшоном. Магия, не иначе.
— Агнесса…
— Генрих…
— Любимая, — он хотел обнять, прижать к себе, но она предостерегающе вытянула слегка подрагивающую руку, предупреждая его порыв.
— Нет, Генрих.
О, черные ведьмы его забери! Как мало была похожа эта женщина на ту, что впервые предстала перед ним в кабинете. Тиканье часов. Прямая спина. Благожелательная улыбка, белоснежная блузка и аккуратно убранные волосы. А сейчас? Глаза сверкают ядовито-зелеными искрами, волосы разметались по плечам! Она… прекрасна.
Колдунья. Волшебница. ВЕДЬМА!
— Ведьма.
— Я. Не. Ведьма.
— Думаю, он имеет в виду меня, девочка.
Позади Агнессы стояла Присцилла Моран, стряхивая с метлы тяжелые капли, стараясь погасить еще тлеющий на кончиках прутьев огонек.
— Госпожа Пресци! Как это понимать?! — возмутился король.
— Это? — помахала Присцилла метлой в воздухе, из-за чего всю комнату заволокло едким дымом, — Кхе, кхе, кхе… Это… Молнией подпалило чуток. Бывает.
Его величество от гнева потерял дар речи. Что эта старая ведьма себе позволяет, в конце концов?! Эти двое… Ворвались в замок, разбили окна, намочили пол, надымили… Спалили башню!
Безобразие!
Лорд Реллер с лицом, выражающим блаженство, любовался на возлюбленную. Кто бы мог подумать, что он так может смотреть на кого-то! Агнесса, тяжело дыша, не сводила с него глаз, а Пресцилла улыбалась так, словно родную внучку замуж выдавала за хорошего человека.
