– Позади нас мертвецы! – шепнула Лиззи. – Трое или четверо!
Оскар достал шарик феи. Он оставался тёмным и холодным, значит, мертвецы ещё далеко.
– Забудь про него, – сказала Лиззи. – Шарик реагирует только на живых, здесь от него нет толку.
Флориан побледнел. Оскар нервно сглотнул и сунул шарик в карман штанов. Дальше ребята спускались в тишине. Постепенно становилось душно, на стенах скопилась испарина.
Фло пугливо жался к Оскару. Наверное, зря они потянули его с собой. Конечно, он был настоящим другом и неоднократно доказывал свою храбрость. Нельзя не признать, что порой он вёл себя гораздо отважнее, чем Оскар. И всё же Флориану было всего девять… Мальчик шёл рядом и дрожал всем телом.
– Не переживай, всё будет хорошо, – шепнул Оскар.
Вдруг Лиззи вскрикнула.
– Что там такое? – Фло ухватился за руку Оскара.
Лиззи отскочила на пару ступенек.
– Что случилось? – спросил Оскар и прищурился, но ничего не разобрал в темноте.
Лиззи молча осветила тёмные ступени.
Оскар присмотрелся. Неужели они движутся, или его подводит зрение? Нет, правда движутся! По ступеням шла рябь, словно на поверхности воды от ветерка! Мамочки, да это же пауки! По ступенькам ползали пауки всех размеров, чёрные и волосатые, как усы над губой у тётушки Бетти! Одни огромные, как теннисные ракетки, другие мелкие, не больше контактной линзы.
Оскар застыл как вкопанный. Флориан присел на корточки, зажмурился, закрыл глаза руками и запел песню.
Оскар тоже боялся пауков. Почти так же сильно, как задиру Торбена, зубного врача и фрау Краузе. Ему бы убежать с криком, но он усилием воли заставил себя стоять смирно, что удивило его самого. Интересно, дело было в том, что у его ног скрючился хнычущий Флориан, или в том, что Оскар знал: позади в катакомбах бродят существа похуже пауков? Как бы то ни было, он не поддался панике.
– Проклятые переменные пауки! – прошептала Лиззи.
– Они ядовиты? – спросил Оскар.
– Да, только их яд действует необычно.
Знаменитая ведьма Гертруда Элеонора Тряппенштик пишет о переменных пауках так:
«Укус переменного паука действует необратимо: их яд не травит и не убивает, однако меняет характер жертвы до неузнаваемости. К примеру, покусанные переменными пауками кухонные феи шарахаются от плиты, гномы избегают драк и начинают собирать гербарий или коллекцию наклеек, а утончённые эльфы превращаются в отпетых хулиганов – не прячут отрыжку, не чистят обувь и нарочно пукают при всех».
Лиззи поднесла факел к ближайшей ступеньке. Пауки шарахнулись от света в разные стороны.
– Отлично! – обрадовалась Лиззи. – Будем держаться на свету! Только всё равно смотрите, куда наступаете!
Оскар заставил Флориана встать, но малыш дрожал и не смел открыть глаз. Тогда Оскар решил, что надо проявить строгость.
– Хватит трястись! – велел он. – Открывай глаза и идём!
– Ни за что! Если я увижу пауков, с ума сойду! Я их ненавижу, – еле слышно добавил Фло.
Оскар сдался. Он взял друга за руку и повёл вниз, ступенька за ступенькой, пока Лиззи освещала путь.
Когда лестница закончилась, Оскар прошептал:
– Открывай глаза, Фло, пауков больше нет.
Флориан заморгал.
Они очутились в просторном подземном ходу, где повсюду были расставлены статуи гномов. Но Лиззи не дала друзьям глазеть по сторонам.
– Идёмте скорей!
Оскар достал из кармана волшебный шарик – тёмный и холодный. Что ж, по крайней мере, рядом не бродят тролли, хоть одна хорошая новость! Плохая заключалась в том, что Оскар явственно слышал чьё-то шарканье! Словно кто-то, хромая, подволакивал за собой ногу. И этот кто-то злобно урчал!
– Они нас услышали! Бежим! – крикнула Лиззи.
Мальчики рванули с места. Лиззи на бегу свернула в пещеру, где высился каменный монумент, похожий на трон. Вокруг него горели бесчисленные свечи. Спинка трона по своей форме напоминала боевой топорик, а подлокотники – мечи. На сиденье лежала пыльная розовая подушка. Перед троном стоял деревянный подъёмник, на который падал свет из окошка, застеклённого цветным витражом.
Окошко высоко в стене было приоткрыто… Минуточку, откуда здесь окно?!
Урчание сменилось воплями и рёвом. Зомби наступали! Оскар, как давний фанат фильмов и компьютерных игр, невидимым мечом изрубил у себя в детской не одну сотню живых мертвецов. В его памяти всплыли кадры из любимых фильмов, и они не сулили ничего хорошего! Насколько он помнил, выживали только главные герои, а второстепенные погибали почём зря. Главной героиней была Лиззи, а вот им с Флорианом, похоже, предстоит погибнуть во цвете лет!
– Хватит глазеть по сторонам! Ноги в руки! – Лиззи замахала им рукой из-за трона. – Сюда!
Едва Оскар с Фло шмыгнули за каменную спинку, в тронный зал ворвалась дюжина голодных зомби.
– Прыгайте наверх! – Лиззи отбросила факел, опустилась на корточки и сцепила руки в замок. Фло повернулся спиной и встал одной ногой на импровизированную лесенку. Лиззи с силой выбросила его вверх. Мальчик подлетел к потолку, уцепился за оконную раму и вылез наружу.
– Здесь нет выхода! – крикнул он сверху, но Лиззи уже подбросила вверх Оскара. Он благополучно выбрался в окно, обернулся и протянул руку, но девочка покачала головой, отошла на пару шагов, оттолкнулась от земли и по-кошачьи вскарабкалась по стене.
За высоким окошком скрывалась тесная ниша. Друзья присели на корточки и затаились. Из люка в потолке открывался вид на серое небо, – значит, снаружи уже наступила осень.
– Здесь мы в безопасности, – сказала Лиззи и плотно закрыла разноцветную оконную створку.
– Ты здесь уже бывала? – спросил Фло, устраиваясь поудобнее.
– Да, вместе с Гиннердиром.
По выражению лица Лиззи было понятно, что её мнение о собирателе яиц хуже некуда. А вот Оскара при мысли о нём обуревали смешанные чувства. С одной стороны, Гиннердир не раз приходил им на помощь и даже спас жизнь, когда они очутились в лесу, сбежав со стадиона. С другой стороны, тогда, у Бурлящего озера, он словно ополоумел: насильно держал Оскара под водой и вопил, чтобы тот поскорее пожелал попасть домой! Когда Оскар отказался и вырвался у него из рук, собиратель яиц попросту исчез и бросил их на произвол судьбы в окружении злющих драконов! С этой минуты Оскар перестал считать его своим другом.
Зомби!
Из раздумий Оскара вывело утробное рычание. Зомби столпились под окном и завывали, словно маленькие дети, которые не могут дотянуться до банки с печеньем. Обидно, еда так близко, а не ухватишь!
