– Я и сам не стремлюсь с вами сотрудничать, – раздраженно заявил подполковник. – Зачем вам это надо, тут я могу догадаться. Хотите таким образом снять меня с крючка?
– Вот видите. Когда хотите, вы можете логично мыслить.
После чего мы договорились с ним о встрече через две недели. Именно через это время у него будет возможность снова приехать в Берн.
Изложив все, что услышал от барона на бумаге, я оставил письмо на почте. Кроме этого, дал самую плохую характеристику на барона, которую только мог выдумать. Высокомерен, ненадежен, импульсивен, возможны срывы психологического характера. Такая характеристика говорила о немалом риске работы с ненадежным информатором, что автоматически исключало его из надежных и постоянных источников информации.
Спустя двое суток, снова наведавшись на почту, получил новые указания: продолжить с максимальной осторожностью разработку барона, когда тот вернется в Швейцарию, а пока мне было приказано заняться изучением контактов человека, адрес и приметы которого мне указали в письме. Им оказался крепко сложенный человек средних лет, журналист, аккредитованный при американском посольстве. Джеймс Нортон. За все время, пока я за ним наблюдал, он только дважды посетил пресс-центр, организованный специально для иностранных журналистов, зато рестораны и шлюх посещал часто и с большой охотой. Кроме этого, он довольно часто наведывался в кафе возле здания кантонального правительства, которое служило излюбленным местом встреч представителей многочисленных секретных служб. Случались и такие казусы: один и тот же секрет становился достоянием англичан, американцев и швейцарцев. Все зависело только от ловкости продавца. Местная полиция не трогала завсегдатаев кафе, так как здесь нередко бывали люди из контрразведки швейцарской Конфедерации. Как я сумел убедиться за время слежки, знакомств у американца хватало. Умение расположить к себе собеседника и неплохое знание немецкого языка были неплохим подспорьем в его шпионских делах. Слишком много и часто он общался с совершенно разными людьми, поэтому мне удалось установить только один его постоянный контакт. Он предпочитал один и тот же столик в ресторане «Нарцисс», причем каждый раз его обслуживал один и тот же официант. Если сказать честно, то самого факта получения или передачи информации я не видел. Впрочем, передо мной такую задачу и не ставили, да и понятно, ведь у меня не было ни опыта, ни достаточной квалификации.
Иностранные журналисты все были на виду, как у швейцарской секретной службы, так и у разведок других государств. Особенное внимание уделяли тем, кто имел прямую связь с посольством, так как лучшего способа хранения и передачи секретной информации и пожелать было нельзя. Ни для кого не было секретом, что американские и английские корпорации, которые продолжали вести дела с нацистами в течение всей войны, пользовались услугами своих дипломатов, которые находились в нейтральных странах. Для немцев все было проще. В Швейцарии во всех крупных городах на улицах пестрели вывески филиалов берлинских, мюнхенских и прочих немецких фирм, которые, и это ни для кого не было секретом, являлись прикрытием германских спецслужб.
Все, что сумел собрать по журналисту, ушло письмом через почту. То, чем мне приходилось сейчас заниматься, не вызывало во мне большого воодушевления, но теперь я трудился на благо своего будущего, а значит, мне требовалось показать себя с хорошей стороны, так как довести свой собственный бизнес-проект «Барон» до победного конца можно было, только находясь здесь, в Швейцарии.
Кое-какую теорию по методике слежения за объектом в городских условиях я получил еще в разведшколе и теперь отрабатывал и шлифовал полученные данные на практике. В итоге я знал наперечет все бордели и кабаки в Берне, но стоящей информации так и не получил. Мне было непонятно, зачем американец был нужен нашей разведке, пока в Берне снова не появился барон фон Болен. Направляясь к ресторану, месту нашей встречи, я сразу отметил автомобиль, стоящий прямо у входа. Не такси. Машина имеет мощный мотор. Зачем она стоит прямо у входа в ресторан? Водитель кого-то ждет? Но почему именно сейчас? Стоило мне это перебрать в своей голове, как моя интуиция тихо взвыла. Швейцарцы? Немцы? Американцы?
Дойдя до газетного киоска, стоящего на перекрестке, я стал медленно перебирать свежую прессу, одновременно перебрасываясь словами с продавцом. Со стороны должно было казаться, что горожанин, прогуливаясь, решил купить свежую газету, а заодно поинтересоваться свежими новостями у продавца. Выдерживая свою роль обычного гуляки, спустя пять минут со свежей газетой в руках я перешел улицу и двинулся дальше, вот только не в ресторан, а мимо него. По другой стороне улицы, рядом со стоящей у входа машиной, шла довольно миловидная девушка. Делая вид, что заинтересовался ей, я скользнул глазами по автомобилю. За рулем сидел… официант из ресторана «Нарцисс».
«Человек Нортона. А я-то гадал. Хм. Получается, что журналист как-то связан с бароном? Или тот… работает на американскую разведку?»
Пройдя вперед, дошел до сквера и сел так, чтобы боковым взглядом видеть автомобиль, после чего развернул газету и сделал вид, что читаю. Это место я приметил еще раньше: хороший обзор входа в ресторан. Так я просидел минут двадцать, а барон так и не появился. Я уже встал, собираясь уходить, как вдруг увидел его выходящим из ресторана, а в следующую секунду обе двери автомобиля с правой стороны одновременно распахнулись. Судя по всему, барон приехал намного раньше и сидел в ресторане, обедал, а когда понял, что время встречи вышло, решил уйти. Вот только далеко уйти ему не удалось. «Официант» обратился к нему с каким-то вопросом. Похоже, спросил насчет дороги, так как немец протянул руку, показывая ему направление, и в этот самый миг второй агент, плечистый и рослый малый, подойдя почти вплотную к барону, нанес барону короткий и точный удар в солнечное сплетение, после чего тот согнулся пополам, беззвучно открыв рот. Когда я подошел к ним, бравые заокеанские ребята уже затолкали моего барона на заднее сиденье машины. «Официант» уже готовился сесть за руль, как увидел меня. Видно, и у него была хорошо развита интуиция, так как он сразу сунул руку за борт длинного плаща, но выдернуть ее не успел, захрипев после сильного тычка в горло. Верзила, уже успевший сесть в машину рядом со своей жертвой, попробовал выскочить, но, получив резкий удар в лицо ногой, завалился обратно. Мне хватило несколько минут, чтобы привести обоих в бессознательное состояние, после чего закинуть «официанта» в машину и уехать под испуганными взглядами немногочисленных прохожих и посетителей за столиком, стоящим у окна.
Место для разговора с кем-нибудь по душам я нашел еще в первые дни своего пребывания в Берне. На всякий случай. Теперь оно мне пригодилось. Сомнений в том, что меня скоро будет искать местная полиция, не было, так как добропорядочные швейцарцы уже наверняка сделали звонок в местное полицейское отделение. Это усугубляло и без того мое шаткое положение нелегала. Единственным плюсом в этой ситуации было то, что в этом ресторане я еще не был.
Приехав на место, я обыскал обоих агентов и машину, и нашел два пистолета, один из которых был с глушителем, запасные обоймы к ним, кастет, короткую дубинку, три пачки презервативов, початую бутылку с фруктовой водой, три сотни швейцарских марок, две пары наручников. При этом не нашел ни одного документа. Барон к этому времени пришел в себя и теперь молча наблюдал за моими действиями. Я повернулся к нему.
