— Пять веков назад… Но, Мартина, он не помнит, что был у тебя, хранит лишь завет Вейры: оберегать статуи!
— Сначала он должен был их найти, Хейли, — собеседница нахмурилась. — После того, как отец запечатал меня и я перестала контролировать тело Хеллы, почти на десять лет Богиня смогла забрать управление себе. Не спрашивай меня, как у нее это получилось, я не смогу ответить, но итогом стало появление оборотней, русалок, а также последняя битва. Думаю, Богиня ошиблась, пытаясь уничтожить тело мальчишки, в котором тогда находился Велиарес.
— А ты можешь сказать, сколько лет прошло после того, как ты встретила Тельмана?
— Полторы тысячи.
Полторы тысячи лет назад Мартина встретила Тельмана, однако тот уверен, что ему чуть больше тысячи лет! Куда делись пятьсот лет? Этот вопрос я и озвучила.
— Хейли, я могу лишь предполагать, — печально призналась Мартина. — Они не помнят, потому что над ними имеет власть мой отец. Прежде чем я оказалась здесь, для меня стерлись годы жизни. Я точно знаю, что боролась за свое тело, моя душа это помнит, а вот сознание — нет.
Я мысленно считала названные ею цифры: после того, как Мартина прогнала Богиню повторно, прошло десять лет. Именно столько времени безвозвратно ушло из памяти Мартины.
— Ты потеряла десять лет, а остальные пятьсот?
— Отец набирал мощь, Хейли. Это же очевидно. Я была первой, кого ему удалось поработить и навязать свою волю. За эти десять лет у меня появилась дочь, которая впоследствии дала жизнь Хелле. Считаешь, что этого мало?
— Нет, — покачала головой. Любое украденное время важно для человека, у которого его отняли.
— А что касается Альгара… у него нет детей?
— Насколько мне известно, он не женат и детей нет. Во всяком случае, я не слышала о них ни от мастера, ни от кого-либо еще.
— Значит, он последний представитель своего рода.
— Вот странно, Асгар говорил, что Велиар захватил шесть родов…
— Асгар?
Я зажмурилась и на одном дыхании выпалила историю своего знакомства с Асгаром и, собственно, с его же именованием. Вышло сумбурно, немного путано и на эмоциях. Говорить пришлось много, потому что Мартина задавала уточняющие вопросы, и когда мы перешли непосредственно к нападению на Пенелопу, а после и к словам Асгара о том, что он уже забрал шесть великих родов, собеседница выглядела так хмуро, что я откровенно побаивалась ее реакции.
— На момент моей встречи с Вейрой и Альгаром тому едва исполнилось пятьдесят. Для мага это ничтожный возраст. А если учесть, что он был амбициозным мальчишкой, мечтавшим покорить весь свет, то, сама понимаешь, характером он обладал отвратительным. Если честно, я не знаю, за что полюбила его эта красивая девочка, однако она не только выбрала его своим подопечным, став для него фамильяром, но и отдала свою жизнь взамен того, чтобы жил он.
— Фамильяром? Вообще-то стражем.
— Фамильяром, — отрезала Мартина. — Она стала для него фамильяром, твой дракон тоже фамильяр. Разница лишь в том, что вы выбираете самый тяжелый способ привязки и проходите его. Но суть остается той же. Все ваши Стражи в будущем могут пробудить магию Тьмы, иначе бы вы никогда и ни при каких обстоятельствах не смогли бы завести фамильяра.
— То есть мы все некроманты, что ли?
— Нет, некромантами им уже не стать, — Мартина сжала губы, — я попробую объяснить.
И пока женщина подбирала слова, я не мешала ей. Мне и так казалось, будто меня кинули в водоворот информации, я и гребу, желая выплыть на поверхность, и все никак не могу справиться с этой трудной задачей!
— Итак, если я правильно понимаю, то Стражами становятся лучшие представители магических семей. Те, в ком большой запас магической энергии с привязкой к конкретной стихии: земля, огонь, воздух и вода.
— И только мужчины.
— Хейли, мне показалось, что ты неглупа, но… Ты ведь Страж.
— И тем не менее я первый Страж-девушка.
— Как интересно… — протянула Мартина, — полагаю, это и есть ответ на твой вопрос, Хейли. Печать действительно изменила твой пол. У Сизери должен был родиться новый глава, наследник, а родилась наследница.
Я зажмурилась. Забавно, не удивляюсь, не расстраиваюсь. Подумаешь, отец получил девочку вместо мальчика.
Да нет же, демон все побери, Велиар вмешался в то, во что вмешиваться не имел никакого права! Не ему решать, кто родится у людей!
— А что касается некромантии… Они могут пробудить капельку тьмы, но никогда не смогут ею воспользоваться, разве что стать подходящим магом для привязки стража. Это сейчас и происходит, кандидаты проходят жесткий отбор, верно?
— Вообще да, правда, я не совсем честно поступила на этот факультет.
— Честно или нет, но Богиня дала вам возможность взаимодействовать не только с удивительными и милыми магическими существами, но и откровенно опасными. А это уже немало, тот факт, что кто-то из магов сумел понять этот механизм и распространил, говорит лишь в его пользу. Велиарес оставил свой след практически во всем новом поколении, а Богиня этим воспользовалась, понимаешь?
— С трудом, — призналась я.
— Ничего, ты еще обязательно поймешь, — утешила Мартина. — Как я уже говорила, этому миру требовались некроманты, и сейчас он в них очень нуждается. Потому что нужно вернуть истинное обличье Богине, а также уничтожить Велиареса.
— И вместе с тем ты говоришь, что на человека, на данный момент обладающего наиболее сильной магией, нельзя рассчитывать.
— Нельзя, пока ты не перенастроишь печать, что без принятия тьмы невозможно, он останется в подчинении моего отца.
— То есть, только предположим, что я приняла тьму и могу перенастроить печать, Райан будет подчиняться мне? Он что, больше никогда себе принадлежать не сможет?! И что значит — принятие тьмы? Ты же сама сказала, что она во мне с рождения!
— Успокойся, Хейли.
— Как я могу успокоиться, если ты говоришь невероятные вещи, которых лучше бы вообще не знать?
— Хочешь спрятаться? — скривилась Мартина. — Спрятаться и ото всех, и от всего, как сделала я? Ну так посмотри! Оглянись вокруг. Хорошо ли мне существуется?!
Те самые облака, что окружали нас с Мартиной, стремительно чернели, пока не превратились в плотную массу из множества душ. Я зажмурилась, не желая видеть, на чем действительно сидела.
— Посмотри на них! Хейли, не отворачивайся! Все они хотят получить шанс на новую жизнь. Хотя бы шанс! И не их вина, что только ты и двое детей, которые были обмануты, можете изменить ситуацию!
Лишь крепче зажмурилась да опустила голову. Стало так страшно и холодно, а еще внутри словно пустота поселилась. Странная, колючая, неприятная.
— Что же ты, девочка? Я признаю, что была не права, признаю, что все, чем сумела помочь, — это создать ритуал да передать знания о трех заклинаниях Жизни, что, без сомнений, уничтожат любую тьму. Заставят того, кто применял ее и нападал на тебя, желая помешать ритуалу, залечивать свои раны, собирать себя буквально по кусочкам, и вместе с тем именно эти крупицы знаний и спасут твою жизнь. Там, в твоем теле, все еще бьется сердце, грудная клетка вздымается, а небольшой порез на руке — затянется.
