— Подожди… — минуту я обдумывала слова стража и попыталась их перефразировать. — В момент, когда в лорда Альгара вселилась Мартина, и его, и ее душа присутствовали в теле одновременно. Это был краткий миг, потому что Мартина должна была отдать его душу, оставив ту на Грани, но вмешалась Вейра и сумела их разделить, однако сама оказалась…
— Да. Она пожертвовала собой, чтобы жил Альгар. И при этом не пустила Мартину в его тело. Вся странность знаешь в чем, Хейли? Я без понятия, где душа Мартины провела сто пятьдесят лет! Если судить по твоим размышлениям, то как раз она вселилась в тело Ванессы Сизери, а той на момент гибели исполнилось тридцать восемь лет!
— Коша, — дикая мысль яркой вспышкой отразилась в сознании, — а что, если они все-таки сосуществовали вместе? Поэтому лорд Альгар и не помнит, что с ним было, как именно погибла его пара и для чего он хранил статуи богов. И только тридцать восемь лет назад Мартина сумела освободиться и занять другое тело?
— А значит, и освободить ректора от своего присутствия. — Коша задумался. — Ты знаешь, это похоже на правду, потому что примерно в то же время он начал активно уговаривать меня на роль своего стража. Он все чаще заводил речь о Вейре, не до конца понимая, что мне больно думать о ней и рана, которой более века, не затянулась. Я и сам не понимаю, почему не ушел вслед за своей парой, а продолжил никчемное и пустое существование.
— Ты просто ждал меня, — ласково подумала я, зная, что дракон уловит мою интонацию и нежность. — К тому же хранил знания, которые обязан был передать.
— На тот момент я совершенно не думал о том, что я являюсь ценным хранителем информации, Хейли. Я пробудился от длительной спячки, в которую сам загнал свое сознание, с твоим появлением в академии.
— Ты хотел сказать — в ангарах?
— Нет, в академии. Сила твоего огня пробудила мое сердце, заставила кровь бежать по венам, а мысли течь с невообразимой скоростью. Я чувствовал тебя на расстоянии, мало того, уже тогда я выстраивал связь с демоном, которого ты приняла и которому даровала свое дыхание. Это прозвучит эгоистично, но ровно с того момента, как я понял, что послужило мощным толчком к моему пробуждению, я знал, что ты станешь моей подопечной, а я буду твоим стражем.
— Поэтому лорд Альгар отправил меня на факультет Стражей?
— Нет, за тебя выбрала магия, и если ты помнишь, у них был недобор на факультете.
Честно скажу, если бы могла, то облегченно бы выдохнула, потому что у меня и так давно сложилось впечатление, что мной давно и ловко манипулируют. Все обо всем знают, а я шарю в темноте, надеясь найти если не выход, то хотя бы отблеск света! И тот факт, что не Кошей было подстроено мое поступление на факультет Стражей, радовал, хотя его заявление несказанно смущало.
— Хорошие деньки были, — вдруг заметил Коша. — Ты боялась магических существ, развлекая всех обитателей ангаров своими криками и страхом.
— Не вижу ничего смешного.
Дракон благоразумно промолчал, а я не смогла долго обижаться. Там не только магическим существам весело было, там откровенно насмехались и потешались все студенты и преподаватели. Чего одна мантикора и ее поведение стоили!
— Хейли, ты чувствуешь? — встревожился друг.
— Что именно? Если свое тело, то нет, — поспешно ответила. Это было правдой, да, я знала, что его вертят, чем-то обмазывают, но не чувствовала этого.
— Я не о нем, — и замолчал.
Я терпеливо ждала, пока он пояснит, но страж молчал. Я начала нервничать и пыталась определить, что насторожило Дрейка, однако, как и до этого, не ощущала ни себя, ни пространство. Мы ведь и общались с ним на ментальном уровне, не сливаясь до конца аурами и сознаниями, как это случилось, когда мы подглядывали за Райаном.
— Хейли, сейчас будет больно, — предупредил вновь вернувшийся Коша, — потерпи, девочка.
Прошла одна минута, прежде чем предупреждение дракона обрело смысл. Нахлынувший поток магии скрутил мое тело. Почему-то только сейчас я получила возможность испытать всю прелесть последствий проведенного ритуала и лечения Софи и Пенелопы. Боль обрушилась моментально. Заставила крутиться на лежанке и судорожно цепляться пальцами за одеяло и матушку, которая кинулась к мечущейся мне. Складывалось впечатление, что часть меня куда-то нестерпимо тянет, так сильно, словно мою душу пытаются грубо выдернуть из физической оболочки, а она, в свою очередь, сопротивляется. Отчаянно борется и не желает подчиняться неведомой силе, которая буквально выворачивала нутро.
Я не могла связно мыслить, отрешенно, будто со стороны, отмечала то, что творят мои руки и ноги. Я брыкалась, пиналась, кусалась, цеплялась за импровизированное ложе и, будь на его месте голая земля, несомненно вгрызлась бы в нее зубами. И все это с криками, со стонами, которые, наверное, переполошили весь лагерь. И пусть на эти мгновения контроль над телом вернулся ко мне, открыть тяжелые веки не получалось, как и не получалось собраться с силами и терпеть, как просил Коша.
Я не знаю, сколько это продолжалось. Время для меня перестало существовать. Только изматывающая боль и сопротивление. В какой момент я услышала зов — сложно сказать. Меня настойчиво кто-то звал по имени. Требовательно. Сперва я различала его как дуновение ветерка, затем призыв стал отчетливее, но голос, голос не был мне знаком!
Может, отчасти поэтому я не могла фокусироваться лишь на нем, отмахиваясь и погружаясь в свою агонию, однако зов был силен, и я наконец смогла уловить его отголосок и потянулась на него.
— Умница, — поощрили меня, — иди ко мне, дитя.
Не хотелось противиться, наоборот, нить призыва отчетливо отразилась перед внутренним взором, и теперь я не только чувствовала зов, но и видела дорогу к неизвестной просительнице. И лишь с опозданием я поняла, что моя душа вновь отделилась от тела. Я летела или шла, невозможно описать путь, прочерченный духом и сознанием, когда ты четко понимаешь, что не являешься призраком и в то же время не совсем жива. Мое тело продолжало свою борьбу и не проигрывало. Еще не проигрывало. Душа, а может только ее часть, торопливо летела на зов. Мной это воспринималось, как путь через глубокие пещеры. Вокруг темно и ничего, кроме нити зова, не видно, да и от той лишь едва мерцающий свет, который становился все ярче, пока я вдруг не оказалась у искристого источника. Наверно, я бы зажмурилась от ослепляющего столпа, переливающегося всеми цветами радуги, но мне почему-то этого не требовалось. Я не испытывала боли или рези в глазах. Просто отмечала, что свет слишком интенсивный.
— Я давно ждала тебя, Хейли. — Голос звучал отовсюду и ниоткуда конкретно. — Не пугайся, дитя. Я не причиню вреда.
Чего уж точно не было, так это страха. Собственно, как и любопытства. Бесконечная апатия овладела моим существом. Меня позвали — и я пришла.
— Прости меня. Прости за то, что тебе пришлось так много испытать, и прости, что кроме тебя никто не может помочь. Не ищи меня, я давно нематериальна. Сущность, разбитая на множество осколков, которые проявляются в разных частях мира, — вот кто я.
