— Ты создательница нашего мира? — нет, мои эмоции не проснулись, я все так же была безразличной, но вести диалог была способна.
— Да. Я не могла обратиться к тебе раньше. Это попросту невозможно, пока ты не окажешься в приграничном состоянии — ни мертва, ни жива. И в то же время не на Границе, где застряли души. Я не могла позвать, когда в тебе пела моя магия. Поэтому я позволила провести ритуал, поэтому отголосок моего дара направлял тебя и одобрил твои действия. У нас был один шанс, и прости меня за то, что я им воспользовалась, хотя ты могла погибнуть.
Медленно, но верно смысл сказанного доходил до моего сознания.
— Значит ли это, что ты знала о задуманном Мартиной и то, что она делает посредством оставленного ею ритуала?
— Я знаю обо всем, что творится в этом мире и на Границе, мне не подвластна лишь обитель Тьмы. Я могу направить на путь перерождения, но ее владения вы должны преодолеть сами.
— И все же я была права, когда не согласилась на ее условия? Она бы заняла мое место?
— Я виновата во всем, что случилось с новорожденным миром. И в том, что произошло с Мартиной, тоже. — Богиня, а теперь я знала точно, что это была она, а не подходящие сосуды для ее силы, чем, по сути, и являлись Утративший Имя и Сияющая, говорила медленно, спокойно, и в то же время я ощущала ее боль. Она действительно раскаивалась, но понять бы еще, в чем конкретно.
— Я расскажу тебе свою историю, Хейли. Расскажу обо всем, что намеренно утаила Мартина и чего не могли знать она и несчастные дети. Я даю тебе право судить и выбирать. И только тебе решать, помогать мне впоследствии или нет.
Звучало пугающе. Особенно если учесть, что с гибелью богини исчезнет и наш мир.
— Я родилась в семье Высших, мне суждено было стать демиургом, так нас называют в других мирах. Вы же зовете богами, что, по сути, является синонимом. Нас было две сестры, близнецы, чьи магии отличались друг от друга как день и ночь: Жизнь и Смерть. — Я было открыла рот, чтобы уточнить о ее семье, но была мягко остановлена. — Я понимаю, что тебе интересно, как именно рождаются боги, и я обязательно отвечу на все вопросы, но позволь пока уйти от путей мироздания и законов вечности.
Кто я такая, чтобы возражать?
— Я была избалованной, взбалмошной богиней. Никогда не могла усидеть на месте и всегда смотрела на сестру свысока. Там, где ступала я, цвели сады, пела сама энергия жизни, в то время как она могла лишь дарить дыхание тлена и рушить все, что создавалось мной. Я ненавидела ее за это, не принимала ее дар, считая его ущербным. Новорожденные боги, Хейли, ничем не лучше младенца, которому вдруг подчинились блуждающие стихии.
Я поняла, что такое сравнение она привела специально для меня. Чтобы я поняла, о чем она говорит, потому как если блуждающие подчинятся младенцу… Коль уж я едва контролировала свои эмоции, то что случилось бы, когда малыш, получивший такой дар, заплакал? Страшно представить.
— Разница лишь во времени, которому подчиняются все существа, созданные демиургами: человек, дракон, оборотень или иные расы. — Спящие чувства во мне просыпались. И пусть сейчас я не ощущала их остро, но на миг мной овладело любопытство. — Хейли, ты же знаешь, что мир не один, и, конечно же, их населяют разные существа. Те, кого создадут демиурги. У нас не так много времени, я не хочу, чтобы ты погибла, а потому, пожалуйста, не перебивай меня.
Естественно я покорилась и промолчала, но сделала себе мысленную пометку: обязательно спросить о том, какие еще расы, помимо тех, что известны мне, существуют.
— Мы взрослеем иначе. Демиурги не подчиняются законам времени и материи. Мы их создаем сами. Для меня нет секретов в прошлом, настоящем и будущем. Я могу существовать в них всех одновременно. К примеру, мое будущее с появлением тебя на свет опять изменилось, получив два пути, два варианта моей судьбы. Первый ведет к уничтожению, второй — к процветанию.
— И так было всегда с рождением нового Сизери?
— До определенного момента. Обычно уже к совершеннолетию очередного потомка Драгонарии мое будущее менялось вновь, оставался лишь первый вариант.
— То есть поступки и мысли главы рода Сизери влияли на то, какой станет ваша судьба?
— Верно. С тобой же у меня до сих пор есть шанс на второй путь.
Каково это — понять, что от меня зависит судьба целого мира? Не знаю, потому что меня это знание не впечатлило. Может, позже я все как следует осознаю, но пока мне хоть и не до конца безразлично, а все равно как-то пусто.
— Вернемся к моей семье, поверь, это важно. Моя самая главная ошибка — я считала себя выше других, лучше, потому что мне легче давалось создание миров. Мой дар был сильнее, чем у сестры, и я всегда этим хвасталась. Красовалась, дразнила, намеренно задевала ее, не понимая, что мы все — грани одного целого. Я забавлялась, создавая один мир за другим и не особо интересуясь их судьбами. Они неизбежно погибали. Не сразу, не за один век или два, но погибали.
— Однако вам было все равно?
— Да.
Вот так живешь и думаешь, что ты руководишь своей жизнью, а выходит, что кто-то тебя создал на потеху и не особо волнуется за свое детище.
— Так было до момента распределения и выбора. Я хочу, чтобы ты до конца поняла меня, ту, которой я была. Среди нами созданных тоже встречаются самовлюбленные, самоуверенные существа.
— И невероятно глупые.
— Да. Я не стану отрицать того, что была глупа и самонадеянна. В момент совершеннолетия мы находим свою пару. Того, кто станет половиной сути, опорой и соратником, любимым и творцом наравне с ищущим.
— Простите, мне не понятно.
— Это похоже на ваши ритуалы, которые вы проводите в академии. Вы полагаете, что они могут спасти вашу жизнь или жизнь близкого вам человека. К примеру, объединение боевых четверок. Вы даете клятву и навечно связываете ею друг друга. Необходимы специальное место — в моем случае купель мироздания, — свидетели и подтверждающие выбор, можно сказать, ваши преподаватели в академии. Каждый демиург в момент совершеннолетия выпускает всю свою энергию, полностью растворяясь, а когда вновь собирается воедино, рядом с ним оказывается демиург, предназначенный ему самой вечностью. Только в паре с ним созданные миры будут процветать, а существа, населяющие их, жить в гармонии.
Я начала догадываться, что произошло во время такого ритуала. Взбалмошной богине достался совсем не тот, кого бы ей хотелось.
— Слишком поздно я поняла, почему в семьях демиургов крайне редко рождаются близнецы. Если быть до конца честной, то мы способны дать жизнь лишь одному. А если это случается, то дети обязательно имеют противоположный друг другу дар. Это необходимо, чтобы новоявленные демиурги поняли, что их сила неразделима, что гармония достигается в связке. Мы должны расти вместе и привыкать к своим дарам, учиться сосуществовать с ними, пока не получим пару, потому что…
