Я впервые сталкивался с подобным, и мой мозг отказывался вспоминать хоть что-то схожее с моими обстоятельствами. Возможно, целители знали больше, но где они и где я… Если Элдрон не обеспокоится моим отсутствием и не станет искать, то боюсь, что этот маяк станет могилой для меня и матери.
А ведь когда я перенес королеву сюда, был уверен, что лучшего места не найти. Откровенно говоря, так и было. Заброшенный маяк блокировал поисковые заклинания, начертанные мной руны отводили глаза всем пришлым, случайно забредшим на территорию маяка, а также вселяли бесконтрольный ужас, который гнал их прочь как можно дальше. Я загнал мать в ловушку и никому не сказал, где именно будет находиться королева, пока в Первом Королевстве творятся бесчинства. Я утешал себя лишь тем, что вдали от отца она наконец станет лучше себя чувствовать.
— Когда-то давно один маленький мальчик очень сильно испугал свою мать. Так сильно, что она решилась на отчаянный шаг. — Матушка присела на край кровати и ласково потрепала меня по небритой щеке. — Тебе тогда было семь лет и, мне кажется, ты даже не помнишь, что натворил.
Я вовремя прикусил язык и не спросил, что конкретно она имеет в виду, а то ехидство пролезло бы, оставив на сердце матери очередной рубец. Все-таки я никогда не был послушным ребенком.
— Ты ведь знаешь, что твоим шалостям не было конца и края, верно? — Мама улыбалась, но ее взгляд был направлен куда-то далеко, наверное, в прошлое. Она воссоздавала в памяти образ маленького мальчишки и тех дней, когда, несомненно, была счастлива.
— Даже у Элдрона магия проснулась позже, ты же превзошел всех в роду Валруа, затопив столовую в пять лет. Именно вода стала твоей первой стихией, на которую практически сразу ответил огонь. — Грустная улыбка коснулась ее губ. — После твоих художеств мы выходили из обеденной комнаты хорошо пропаренные, мое платье встало колом, отчего кожа нещадно чесалась. Я помню все, будто это было вчера…
Я же замер, боясь пропустить хоть слово: я не помнил этого! Нет, я знал, что пробудил магию в довольно раннем возрасте, но вот каким образом — нет. И это было так странно. Мне казалось, что я сохранил в памяти все.
— Ты тогда сильно испугался, твой королевский рев оглушил бы и добрую сотню солдат! — Мама рассмеялась. — Самым невозмутимым был Элдрон, он-то и приструнил тебя, назвав невообразимой плаксой. Тебя это так сильно обидело, что начиная с того дня завязалось ваше соперничество.
«Разве?» — хотелось спросить, но я смолчал. Потому что мама не стала бы лгать. А моя память, видимо, оказалась не так уж хороша.
— Конечно, все полагали, что ты просто проказничаешь, устраиваешь брату различные пакости просто потому, что тебе так хочется. Но… материнское сердце не обманешь, даже если оно бьется в королевской груди. Ты выбрал себе соперника, а мог бы назвать его своим наставником!
Мне даже в сознательном возрасте такая мысль не приходила на ум. Брат, равный, соперник — да, но как наставник — нет. А ведь он мог бы многому меня научить. К примеру, ледяной маске, которую вечно носит на лице! Я в таком совершенстве не владею своими эмоциями и телом.
— Я надеялась, что со временем вектор выбранного тобой направления изменится, однако ты так и не смог увидеть в нем учителя. — Мама вторила моим мыслям. Она нахмурилась и закусила губу. Минуту о чем-то размышляла и только после недолгой паузы снова заговорила: — Тот день я не забуду никогда. Вряд ли ты догадываешься, но ты находился на волосок от гибели. Ты всегда такой был: совсем не глупый, добрый, отзывчивый мальчик, который не до конца оценивал реальную для себя угрозу. Однако если угроза касалась других людей, тут ты, без сомнения, был на высоте.
— Я помню тот день, — тихо признался я. — День, когда к нам прибыла делегация из Третьего Королевства.
— Удивительно, — притворно ахнула матушка. — Значит, ты осознанно шел на гибель?
— Я поступил так, как был должен, мама. — Я действительно понял, о чем она говорит. И что самое странное, до сего дня ни разу не вспоминал о том инциденте. — Тем, кто выпустил песчаного змея, был я.
К нам приехала делегация с небывалым чудом — песчаным змеем. И пусть тот еще не был взрослой особью, но демонстрировал небывалую мощь и вселял неподдельный ужас. Всем хотелось посмотреть на эту тварь вблизи. И, конечно, я не был исключением. Кто его знает, что там было в моей голове, но пока слуги и дети издалека любовались монстром, я искал иной путь знакомства с магическим существом. Кто бы сомневался, что я его нашел! Да только я не учел, что могут пострадать окружающие, как не учел и того, что даже загонщики из песчаного государства могут не вмешаться в критический момент! Что ими двигало? Может, желание сбить спесь с самовлюбленного принца, может, им был отдан приказ, а может, они просто не узнали во мне особу королевской крови. Но факт остается фактом, я не только выпустил песчаного змея, но и стал причиной гибели людей.
Наверно, именно тогда я и понял, насколько хрупка и недолговечна человеческая жизнь и, самое главное, насколько она бесценна. Первые мгновения я шокированно наблюдал за тем, как легко змей вкручивается в землю, но после гибели первых людей опомнился и бросился наперерез очередной атаке. А ведь дарители заверяли, что экземпляру для полной демонстрации силы нужен песок. Пострадал мой наставник. Его ранение стало катализатором для моей магии, я соединил обе стихии, выдав такую сумасшедшую комбинацию, что потерял сознание.
Собственно, змей выжил и был отправлен в академию, а позже стал стражем Али Арана.
— Так вот, Райан, тот твой поступок… опустим, каким он был, и не станем давать ему оценку, — мама ласково потрепала мои волосы, — сподвиг меня на не менее отчаянное действие. Твой отец, если бы узнал, устроил бы настоящий скандал. — Мама улыбалась своим мыслям. — Но я рада, что сделала это, потому что я спасла твою жизнь. Как делала это неоднократно.
Всего мгновение до понимания. Слишком уж виноватым сделалось лицо королевы.
— Ты… — И пусть я не чувствовал, но был уверен, что у меня взмокла спина, а волосы на голове зашевелились, — обратилась к жрецам?!
— Я добровольно прошла ритуал «Притяжение», связав твою смерть со своей жизнью.
— Сколько? — хрипло спросил я. — Сколько лет тебе осталось?
— Не знаю, — мама покаянно улыбнулась. — В тот момент, когда я родила Мэтта и пожелала объединить ритуал на двоих сыновей…
— Сумасшедшая! — прохрипел я. — Мама, ты…
— Не сделала этого, — жестко закончила она. — Тридцать лет взамен ста, Райан. Я не пошла на это.
— Ты… — я буквально подавился воздухом и закашлялся. — Ты сократила свою жизнь почти вчетверо! Мама!
— Я не жалею, — резко оборвала меня матушка. — Не жалею и никогда не пожалею! И сделала бы это еще тысячу раз, если бы потребовалось! Ты мой первенец, Райан. Долгожданная радость, сын, единственный и неповторимый!
Мама закусила губу и отвернулась. Как бы я сейчас хотел обнять ее, успокоить, утереть слезы. И попросить прощения. Сколько раз я попадал в передряги, рискуя собственной жизнью? Кто ж знал, что королева решится на подобное? Каждый раз, когда смерть подходила слишком близко, она отбирала годы жизни матери, оставляла меня буквально на грани, давая выбраться из ее чудовищных лап, позволяя моему сердцу биться, а душе находиться в бренном теле. Каждый ранний седой волос на голове матери — это я. Каждая морщинка — тоже я.
