Здесь тайпины впервые действовали в союзе с партизанскими отрядами «няньцзюней» (дословно – факельщиков), крестьянскими повстанцами из северных провинций Центрального Китая, которые, выступая против власти маньчжуров, одновременно не признавали и власть нанкинского «Царства Небесного». Об этих китайских «махновцах» ещё придётся рассказать подробнее чуть позднее.
В весенних боях 1856 года за обеспечение безопасности Нанкина особенно отличился молодой тайпинский командир Ли Сючен. За три года он прошёл путь от рядового до командующего корпусом и скоро, наряду с «И-ваном» (Вспомогательным государем) Ши Дакаем, станет лучшим полководцем тайпинов.
Сам же командарм Ши Дакай в мае возвратился в Нанкин из Западного похода для усиления Восточного. Предварительно он, чтобы обеспечить спокойный тыл на западе, ещё раз разгромил под Наньчаном войска «хунаньских молодцов» Цзэн Гофаня: разведя огни на стоянках в горных долинах и тем обманув вражеских наблюдателей, Ши Дакай с небольшим отрядом ночью неожиданно ворвался в лагерь превосходящего по численности противника и обратил его в бегство. Цинские солдаты в панике укрылись за стенами Наньчана, немало передавив и покалечив друг друга в свалке у городских ворот.
В июне 1856 года объединённые войска Западного похода тайпинов окружили и уничтожили состоявший из более чем 70 полевых укреплений и фортов лагерь цинской армии на южном берегу Янцзы. К концу лета они отбросили цинские части далеко от своей столицы.
И в этот момент, когда тайпины, владея стратегической инициативой, наступали по всем фронтам, в Нанкине произошли события, навсегда лишившие их шанса на победу и ставшие началом агонии тайпинской революции.
Лидеры «Тай-Пин Тянь-Го», как и все революционеры, люди пассионарные, бесстрашные и решительные, одержав удивительные победы – в буквальном смысле слова взлетев «из грязи в князи», не смогли остаться в одной упряжке. Здесь сказалось всё: разница в социальном и географическом происхождении, различия во взглядах на управление созданным государством, борьба честолюбий и просто бешеная воля к власти…
Изначально у актива тайпинов сложилось несколько землячеств и «фракций» вокруг их первых вождей. Эти лидеры и их ближайшие соратники, как только после первых побед отступила самая непосредственная опасность и схлынула горячка боёв, довольно быстро вошли в непримиримые личные и идейные противоречия. А на войне противоречия решаются, как на войне – бесповоротным устранением того, что мешает, и тех, кто мешает достижению цели.
К середине 50-х годов XIX века в лагере тайпинов уже было напряжение между «старыми братьями», первыми повстанцами, выходцами из южных провинций Гуанси и Гуандун, и «новыми братьями», уроженцами центральных провинций. «Старые братья» в свою очередь раздирались ещё более жёсткой враждой между гуансийцами и гуандунцами.
Надо помнить, что все они в прямом смысле слова разговаривали на разных языках, слабо понимая друг друга, ведь провинциальные диалекты разнились очень сильно. Лидером гуансийцев был «главком» Ян Сюцин, оттеснивший от реальной власти основателя секты тайпинов «Царя Небесного» Хун Сюцюаня, фактического лидера гуандунцев. Но и внутри правящей группы гуансийцев образовались две враждующие фракции – «партия Яна» вокруг Ян Сюцина и «партия Вэя» вокруг «Северного государя» Вэй Чанхоя. Эти двое, бывший бродяга и бывший землевладелец, уже просто не переносили друг друга.
Характерно, что первые годы после занятия повстанцами Нанкина маньчжурские власти, основываясь на донесениях лазутчиков, были уверены, что никакого основателя секты, «Царя Небесного» Хун Сюцюаня, уже нет – он то ли убит, то ли умер в начале восстания, и всем правит «Восточный государь» Ян Сюцин. Хун Сюцюань действительно удалился от текущих дел, два года не выходя из огромного нанкинского дворца. Все реальные рычаги власти сосредоточил Ян Сюцин, оказавшийся не только талантливым, но и весьма деспотичным и высокомерным человеком. Он явно намеревался стать и формальным главой «Тай-Пин Тянь-Го», чем окончательно восстановил против себя всех государей-«ванов».
Когда в конце лета 1856 года успешные военные операции тайпинов отбросили цинские войска далеко от Нанкина, Ян Сюцин на торжествах по случаю победы вынудил Хун Сюцюаня отслужить в честь себя молебен. Тайпины регулярно исполняли переработанные христианские обряды. Но пропетые отцом-основателем «Многая лета!» в честь первого среди равных переполнили чашу терпения «ванов».
С молчаливого согласия «Небесного государя» лидер заговорщиков Вэй Чанхой 2 сентября 1856 года лично убил Ян Сюцина. Первоначально планировалось устранить только «Восточного государя» и двоих его братьев, но маховик репрессий и резни от накопившихся противоречий стал раскручиваться с ужасающей скоростью. В течение короткого времени было убито до 30 тысяч сторонников Ян Сюцина и членов их семей.
В конце сентября в Нанкин экстренно прибыл лучший тайпинский полководец «И-ван» Ши Дакай. Он обвинил Вэй Чанхоя в излишних «необоснованных репрессиях» и в ответ сам едва не стал их жертвой. Ему удалось бежать из столицы к своим войскам, а сторонники Вэй Чанхоя в отместку уничтожили всю его семью. Разъярённый Ши Дакай повёл тайпинские полевые войска, давно уже возмущённые столичными безобразиями, на Нанкин.
Приближение крупных воинских сил снова изменило баланс в правящей верхушке – оставшиеся государи и князья, «ваны» и «хоу» тайпинов, опять с молчаливого согласия «Царя Небесного» Хун Сюцюаня, убили Вэй Чанхоя и его приближённых, на что потребовалось два дня уличных боёв. Отрезанную голову виновника массовых репрессий прислали от имени «Царя Небесного» в подарок Ши Дакаю. Тот вернул войска на фронт и прибыл в столицу с небольшим отрядом. Здесь номинальная и реальная власть уже окончательно сосредоточилась в руках основателя секты Хун Сюцюаня, который, при всей своей внешней отрешённости от мирских забот, никогда не собирался становиться символической игрушкой.
Именно он – затворившийся в своём дворце, погружённый в религиозно-философские размышления «Тянь-ван», «Царь Небесный» – оказался главным кукловодом междоусобной резни. После гибели в самом начале восстания ряда основателей движения он, ловко использовав смертельное соперничество последних соправителей, остался единственным высшим вождём, полубогом тайпинов.
От крестьянской революции к феодальной теократии
Хун Сюцуань использовал военный талант Ши Дакая в борьбе с цинскими войсками. «Добровольческая армия» Цзэн Гофаня, которую буквально спасла тайпинская междоусобица, в это время перешла в контрнаступление и в декабре 1856 года отбила у тайпинов трёхградье Уханя. Ши Дакай лишь к лету следующего года остановил наступление Цзэн Гофаня и стабилизировал положение в долине Янцзы.
Но к тому времени «И-ван» был уже фактически чужим человеком в Нанкине. Не желая вступать в борьбу за рычаги власти с окружением «Царя Небесного» и в то же время не без оснований опасаясь за свою жизнь, он в июне 1857 года тайно покинул столицу тайпинов, уведя своё 100-тысячное войско в западные провинции Китая. Там он будет самостоятельно воевать с маньчжурской властью ещё 6 лет, собирая до 250 тысяч повстанцев, но в Нанкин уже никогда не вернётся…
