— Вы очень органичны на сцене. Хорошо движетесь, грациозны, играете непосредственно и легко, — сказал он. — Ваш голос наполнен множеством разнообразных оттенков и сразу берет за душу. Радует, что вы поете и говорите без акцента на нескольких языках. Надеюсь, вы не откажетесь от предложения сотрудничать с нашим агентством. Я очень хочу с вами работать!
Ангелина была несказанно счастлива. Она и не думала отказываться. Выступать за рубежом было ее давней мечтой, и она изо всех сил стремилась к этому. Конечно, предстояло обговорить множество деталей, тщательно подготовиться, набраться терпения, но факт оставался фактом: ей представился отличный шанс показать себя.
Поездку наметили на февраль, так что все было расписано наперед. У Ангелины почти не оставалось времени на отдых. К счастью, впереди были новогодние каникулы, и она наконец-то сможет хоть немного расслабиться.
Герман не пришел и на следующее выступление. Не ждал он ее и у театра. Ангелина искренне не понимала, что же могло случиться, ведь они подружились. Он обещал прийти, но пропустил уже два выступления… «Как жаль, что у меня нет его телефона», — вздохнула она, закрывая тяжелую дверь театра.
День выдался особенно холодным. Даже сквозь теплый шерстяной свитер и меховую шубу ощущался сильный мороз. Погода отнюдь не радовала Ангелину. Она куталась в белую шубку и спешила на остановку, надеясь успеть на автобус. Снежная крупа оседала на кончиках ее волос, скользила и таяла на одежде. Мороз обжигал щеки, а под ногами хрустел снег. Кожа рук покраснела и начала щипать — и как она могла забыть дома перчатки? Пальцы были совсем ледяными. «Скорее… скорее домой!» — мелькала у нее мысль. Она уже была в нескольких метрах от остановки, как вдруг послышался визг тормозов и чей-то оклик. Ангелина удивленно повернула голову и увидела Альберта, который как раз выходил из машины.
— Геля! Здравствуй!
Но Ангелина и не думала останавливаться. Сделав вид, будто не заметила его, она заторопилась к остановке. Она не успела сделать и десяти шагов, как чьи-то руки властно опустились ей на плечи, заставив остановиться.
— Куда ты, глупышка?
Голос Альберта. Еще совсем недавно этот голос заставлял ее сердце трепетать в груди, а кровь бежать быстрее по жилам. Но сейчас Ангелина не ощутила ничего, кроме раздражения. Неохотно повернувшись, она бросила на него взгляд, полный негодования. Будь у нее возможность взглянуть на себя со стороны, она заметила бы, как в карих омутах ее глаз угрожающе блеснули молнии.
— Что тебе нужно? — неприветливо спросила она.
Альберт, казалось, даже не удивился ее тону. Вместо того чтобы ответить, он протянул ей букет красных роз. Ангелина молча взглянула на изысканные бутоны, а затем снова перевела взгляд на Альберта, даже не подумав принять букет.
— Я соскучился по тебе, — как ни в чем не бывало сказал Альберт и хотел было обнять ее, но Ангелина отступила на шаг.
— Не нужно.
— Да что с тобой? — возмутился он. — Ты не рада меня видеть?
— Рада.
— Тогда в чем дело?
Ангелина вздохнула. Ей не хотелось устраивать скандал. Зная вспыльчивость Альберта, она даже немного боялась говорить с ним теперь, после того, как он поднял на нее руку.
— Где ты пропадал все это время?
— Странно, что тебе не сказали. Я выступал в Берлине. Прости, что не предупредил, ты же знаешь, какой я рассеянный.
Он старался шутить, но Ангелина и не думала улыбаться. В эту минуту подъехал нужный ей автобус, и она с досадой поглядела ему вслед.
— Давай я подвезу тебя?
— Спасибо, но я как-нибудь сама, — поспешно ответила она, чувствуя, как немеют пальцы от холода.
Альберт немного помолчал. Он стоял, понурив голову, точно провинившийся пес, и Ангелина глядела на него с жалостью. Она уговаривала себя смягчиться, выслушать, но перед глазами все еще стояла ужасная картина: вот Альберт с силой отталкивает ее к перилам, а вот безжалостно бьет по щеке. Сердце все еще теснила обида, не давала спокойно дышать.
— Послушай… — Альберт запнулся, поймал ее внимательный взгляд. — Послушай, я знаю, что виноват.
Она кивнула, соглашаясь.
— Мне стыдно, честно. Но давай мы не будем делать из всего этого драму, мы же не на сцене. Возьми букет и садись в машину, я покатаю тебя по городу.
— Ты считаешь, что на случившееся можно закрыть глаза и забыть? А что, если подобное повторится еще раз?
Альберт сдвинул густые брови.
— Если ты не будешь вести себя, как идиотка, то не повторится.
— Что?
Ангелина задохнулась от возмущения. Может быть, ей послышалось? Но в глазах Альберта уже заплясали дьявольские огоньки, — те самые, которые читались в его взгляде в тот неприятный день, когда он впервые поднял на нее руку. Эти огоньки заставили Ангелину насторожиться. Она с опаской огляделась вокруг, надеясь увидеть прохожих. Может быть, Альберт не осмелится кричать на нее при посторонних? Но в глубине души она понимала, что если он окончательно выйдет из себя, то ему никто не сможет помешать. В гневе он часто терял над собой контроль.
— Ты же умная девочка, Ангелина. К чему эти капризы? Мы красивая пара, зрители в восторге. Сейчас, когда тебе предложили выступать заграницей, мы можем поехать вместе. Тем более, у меня уже есть опыт таких гастролей. Пусть и небольшой, но все-таки… Ты же так этого хотела. Может, замолвишь за меня словечко?
Так вот, в чем дело! Альберт узнал о том, что ее заметил влиятельный оперный агент, и он, конечно же, не смог упустить такого шанса. Альберт стремился к славе любыми путями, он готов был на все, лишь бы достичь успеха в любимом деле.
Может, ничего в этом страшного и не было, но Ангелине стало неприятно оттого, что Альберт решил помириться с ней отнюдь не из чувства любви. Последние иллюзии разбились, как зеркала: вдребезги и бесповоротно.
— Я просто уверен в твоем успехе. Ты красивая, талантливая девушка, тебя просто не могут не оценить, — распинался Альберт, горячо жестикулируя. — Но, понимаешь, без меня ты не сможешь сиять так ярко. Вместе мы свернем горы. Наш дуэт произведет настоящий фурор в Европе! Тебе стоит лишь рассказать обо мне своему агенту…
— Альберт…
— Мы увидим мир, Геля! Весь мир. А мир увидит нас. О нашем дуэте станут говорить с восторгом, а люди начнут сметать билеты на выступления. Мы нужны друг другу, как никогда.
Он сделал короткую паузу, и Ангелина, наконец, смогла вставить в его речь несколько слов:
— Альберт, я прекрасно справлюсь сама.
Он, наконец, умолк. Мечтательный блеск в его глазах исчез, холодные огоньки стали видны отчетливей. Почему-то он взглянул на ее обнаженные ладони, которые она то и дело прятала в карманах шубы, пытаясь согреть. Этот взгляд Ангелине не понравился.
— Так вот, значит, как! Я здесь разбиваюсь в лепешку, пытаясь наладить наши отношения, а тебе, оказывается, наплевать!
