— А если не выживет Александр наш, мать его, Матвеевич? — спросил Лелик.
Машина мягко шла по ухабистой дороге. Пневматическая подвеска — штука хорошая. Но глушитель к «Узи» куда полезней. А стволы в наличии, весь арсенал, считай, в машину загружен.
— И что тогда? — не оборачиваясь, спросил Суржик.
У него и у самого была мысль о том, что Саше пора сходить со сцены. Мало того, все к этому идет.
— Нет, я просто подумал.
— А я не просто думаю, — подал голос Аверьян.
Руль он держал двумя пальцами, и дело тут было не только в небрежности. Пальцы у него, как у некоторых руки, такие же толстые. Да и задница тяжелая. Вроде бы и не особо большая, но стоит ему только увидеть стул, как он тут же на него садится. Тяжелая задница. Из машины Аверьян мог не выходить сутками.
— Под Сашу менты копают, поэтому он и засуетился.
— Под него уже десять лет копают, — с усмешкой проговорил Суржик. — Да вот выкопать никак не могут.
— Нет, на этот раз все конкретно, — сказал Щелбан.
У этого типа голова тяжелая, мощная. Лоб выпуклый, но не от мозгов. Просто кость очень толстая. Такую не всякая пуля пробьет.
— Что там конкретно?
— А чего Саша заметался?
— Потому что заметают его. — Лелик усмехнулся.
— А чего тут смешного? — одернул его Аверьян. — Если его заметут, то он всех нас спалит.
— Думай, что говоришь, — сказал Суржик и поморщился.
— А что не так?
— Да если мы заговорим, то ему точно крышка.
— Ну, не знаю.
— Что ты не знаешь?
— Я не стал бы возвращаться.
— Может, и бабки не будем искать?
— Нет, бабки-то как раз надо добыть.
— А мы реально много знаем, — произнес Щелбан.
— И что?
— За молчание надо платить.
— Четыре лимона хорошо делятся. — Лелик четко подвел разговор под общий знаменатель.
Суржик промолчал. Саша ему друг, но бабки дороже. Тем более что за десять лет он не так уж и много заработал. Во всяком случае, миллион ему точно не помешал бы. Суржик и сам думал об этом, просто вслух не хотел говорить, чтобы подчиненных не расхолаживать.
— Ты сначала эти миллионы найди, — заявил Аверьян.
— Заправка впереди, — сказал Щелбан.
— Кто пойдет? — спросил Суржик.
— Да я бы сходил. В сортир охота, — отозвался Лелик.
— Тогда вместе идем, — сказал Аверьян.
— Если там есть сортир, — произнес Суржик.
Ночь уже на исходе, скоро светать будет, а они все едут. По малой нужде можно и на обочине сходить, но хотелось умыться. Да и кофе неплохо бы дернуть. Заодно и про беглеца поспрашивать.
Саша знал, кто его сделал. Это был реальный пацан, боец лучшей российской лиги ММА. Впрочем, у них есть «Узи». Против лома у Никиты Яшина приемов нет. Если только в упор с ним не сходиться.
Щелбан из машины выходить не стал. Суржик усмехнулся, глянув на него. С такой задницей разминка не нужна.
Лелика скрутило больше всех, потому и ломанулся первым. Навстречу ему шел мужик плотного сложения в черной куртке. Двери открылись автоматически, проход широкий, два человека запросто могли бы разойтись. Но Лелик не захотел уступать, а этот тип не посторонился. Они врезались плечо в плечо.
— Мужик, ты чего? — Дядечка развернулся к Лелику, зацепился взглядом за Суржика, Аверьяна и, кажется, даже «сфотографировал» их новенький «Гранд Чероки».
Он все понял, но не растерялся. Потому что вслед за ним шли такие же крутые на вид парни. У одного лицо в шрамах, у другого ломаный-переломаный нос.
Но Лелик не обратил на них внимания.
— А ты чего? — Он был в одном батнике, но это не помешало ему распахнуть на себе полы кожаной куртки, совершенно не важно, что воображаемой.
— Ну ты, в натуре!.. — В руке у плотного типа блеснул нож.
Суржик не растерялся, подскочил к нему, вцепился в эту руку, выхватил из-за пояса «Вальтер», но ствол направил вверх.
— Все нормально, пацаны! Расходимся тихо и спокойно, — он обращался не столько к этому плотному субъекту, сколько к его дружкам.
У одного из них в руке тоже появился ствол. А из «Чероки» выскочил Щелбан и тут же направил на толпу «Узи» с глушителем.
— Да ладно, нормально все, — сказал мужик со шрамами.
Он опустил правую руку, в которой держал пистолет, а левой кому-то подал знак. Оказывается, с другой стороны от черного «крузака» к ним пружинистой походкой спешил толстяк с дробовиком.
— Долго ехали, размяться захотелось. — Суржик кивком показал на Лелика.
— Да и у нас тоже кровь застоялась, — всматриваясь в него, проговорил меченый субъект.
— Расходимся.
— Да не вопрос. Откуда вы?
— Да оттуда.
— Местные? — Меченый тип глянул на номера их машины.
— Да, есть немного.
Суржик глянул на «Крузер». Номера московские, машина грязная.
— Как там погода в Москве?
— Снег.
— Какой летом снег?
— Теплый, — сказал меченый дядечка и тронул себя за кончик носа.
— Такого снега и зимой не допросишься.
— Только за бабки.
— Это предложение? — спросил Суржик.
Он и сам не прочь был немного закинуться. Если кокаин у этих парней хороший, то можно и отовариться.
— Нет, это мое настроение. Все, бывайте, братва!
Москвичи загрузились в свой «Крузер». Суржик держал себя на взводе, пока они не уехали. Мало ли, вдруг дурь им в голову ударит, выйдут из машины и начнут крошить всех, кто плохо стоит? Но нет, проблема исчезла в ночной дали.
Потом и сам Суржик со своими пацанами продолжил путь.
— Валить их надо было, — сказал Щелбан.
— А что тебе мешало? — осведомился Суржик и криво усмехнулся.
— Да народу много, камеры торчат.
— А чего тогда тарахтеть?
— Они дурь кому-то везут, — в раздумье проговорил Аверьян.
— Или кого-то ищут, — сказал Лелик.
— А если наших клиентов? — спросил Щелбан.
— Нет, это вряд ли. — Суржик нахмурился.
— Закон подлости — штука такая.
— Тогда надо было валить.
Суржик озадаченно поскреб затылок. Не хотелось бы ему столкнуться с московской братвой в схватке за четыре миллиона. Очень плохо, если его задача усложнилась.
