Лопаются пузыри диктатур.
После многих недель препирательств со стрельбой и посулами президент Йемена Али Абдалла Салех, занимавший высший пост в стране с 1978 года, объявил, что готов уйти в отставку. Он стал третьим долгожителем в арабском мире, до которого дошло, что он смертный. Еще вчера он проживал в вечности, а сегодня все, что его волнует, это гарантии личной безопасности.
Личные подробности этой йеменской разновидности авторитария не шибко оригинальны. Образование – «ниже среднего», как говорится в одной его биографии (имеется в виду, что он не закончил средней школы). В 1960 году – капрал. В 1979 году – полковник. (Годом раньше он стал президентом, начальником штаба армии и главнокомандующим, подавил заговор и расстрелял 30 высших офицеров.) В 1997-м – фельдмаршал. Ну и, естественно, плох тот фельдмаршал, который, будучи президентом, не возглавляет правящей партии.
В отличие от двух своих предшественников, которых взорвали, все у него складывалось как нельзя лучше. В нужный момент парламент удлинил президентский срок с 5 до 7 лет. На выборах Салех получал цифру, близкую к 100 процентам. То есть он достиг совершенства – стал всем и, по-видимому, навсегда. Если какое-то борение происходило, то исключительно внутри самого просвещенного правителя. В июле 2002 года, в ходе празднования 24-й годовщины своего правления, он вдруг объявил, что не станет выдвигать своей кандидатуры на следующий срок. В истинно демократическом духе он призвал «все политические партии, включая оппозицию, искать новых молодых лидеров, которые бы соревновались друг с другом на выборах, потому что мы должны научиться практике мирной смены власти». Когда он произносил эти перикловы речи, до следующих выборов еще оставалось четыре года. Но вот наступил 2006-й, и он повторил свой тезис: «заложить фундамент для мирного перехода власти». Правда, ретроспективно, в прошедшем времени. Такой, оказывается, была его цель. Но сейчас он вынужден принять назначение стать кандидатом в президенты от правящей партии. Он не может поступить иначе, ибо «этого требует общество, и такова воля народа».
Что поделать, когда между демократией и волей народа сложились такие двусмысленные отношения?! Впрочем, в 2011 году наступила ясность. Сразу в ряде стран, где демократией и не пахло, воля народа оказалась выражена без околичностей.
Почему это произошло именно сейчас в 2011 году, а не год или пять назад – загадка, на которую, надеюсь, дадут свой ответ историки и социальные психологи. Но по тому, как мгновенно занялся процесс, как стремительно и неотвратимо он перекинулся из одной страны в другую и третью, ясно, что это плод, который вынашивался давно и мучительно.
Я лишь позволю себе дерзкую догадку. Похоже, что время наглых бесцеремонных диктатур подошло к концу. Я понимаю, как уязвим этот тезис. На нашей памяти свежий пример Фрэнсиса Фукиямы с его подвергнутым осмеянию «концом истории». Зря смеялись. Социологическое прозрение не прогноз погоды на завтра. Ну конечно же, природа социальная в той степени, в какой она природа человеческая, в одночасье не изменится. Жажда власти со всеми ее патологиями никуда не исчезнет, и абсолютная власть будет привлекать абсолютно, так что всегда найдется достаточное количество извращенцев, стремящихся к ней. Так же как и сонмища их приспешников – прихлебателей, знающих, как решить все свои жизненные проблемы, стоит лишь попасть в ее ауру, а там хоть трава не расти.
Типологически ситуация напоминает случай с вампирами. Их жажда крови неизлечима. Но крест и чеснок против пиршества диктатур уже найден – это Интернет. Чем более проникают в жизнь общества современные средства коммуникации, тем менее действенно шаманство красных книжечек и зеленых книг, тем сомнительней становятся культы сверхличностей-безличностей и тем заразительней современные мировые представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. Креста с чесноком мало, нужен осиновый кол? И то правда. Этим колом становятся гуманитарные интервенции.
Это все еще экзотическое словосочетание, которое большинством принимается в штыки. А зря. Интервенция ради аннексий и контрибуций не вызовет удивления ни у кого. А вот вмешательство ради того, чтобы уберечь от этнической чистки или геноцида, в голове пока не умещается. Пора научиться умещать это в голове.
Гуманитарная интервенция в Косове в 1999 году остановила Милошевича. Ее отсутствие привело к осаде Сараева и трагедии Сребреницы. Вторжение английских войск положило конец жесточайшей гражданской войне в Сьерра-Леоне в 2000 году. Невмешательство мирового сообщества попустительствовало геноциду в Руанде, в Дарфуре и множеству других ужасных трагедий.
Беда не в гуманитарных интервенциях. Беда в том, что их мало.
Я понимаю, какой огонь вызываю на себя. Можно привести столько основательных доводов «против». Не говоря уже о возможных злоупотреблениях и вольной или невольной подмене понятий, это обоюдоострое оружие. Любая интервенция, какими бы благородными мотивами она ни вызывалась, чревата непредсказуемостью последствий. И она автоматически порождает ничем не ограниченное бремя ответственности. Все, что произойдет со страной-пациентом после, будет автоматически приписываться руке хирурга. Нет, лучше держаться от греха подальше… Правда, на гуманитарные катастрофы любого масштаба тогда придется закрыть глаза.
Или все же пора раскрыть глаза?!
Главная беда не в гуманитарных интервенциях. А в том, что они не регламентированы. Что мировое сообщество не доросло до той степени социальной и гуманитарной зрелости, когда хирургические операции осуществлялись бы вовремя и со скальпельной точностью.
Наши пассионарии привычно клянут Америку и НАТО, обрушившихся на бедную Ливию. На самом деле операция чистого неба над Ливией выглядит так.
Германия и Турция наотрез отказались участвовать в любых военных действиях. Участие большинства малых стран НАТО заключается в посылке продовольствия. Впервые за сорок лет Швеция дала согласие на отправку своих боевых самолетов за границу, но их роль сводится к обеспечению «неба, свободного от авиации Каддафи». Никаких бомбежек наземных объектов! У голландцев – те же инструкции. Норвежцам разрешено бомбить аэродромы Каддафи, и никакие иные объекты. Итальянские летчики долгое время барражировали ливийское небо исключительно вхолостую.
Президент Обама старательно уступает любую военную инициативу кому угодно – европейцам, НАТО, арабским странам, только бы мир, а главное, собственные избиратели не сказали, что Америка ввязалась в третью войну в мусульманском ргионе. Наиболее активны Лондон с Парижем, хотя у них свои заморочки…
Так проявляет на деле свою хищническую сущность Североатлантический альянс.
Агрессивному блоку НАТО, разнузданной банде неоколонизаторов и империалистов, в сущности, всему свету героически противостоит лев пустыни Муаммар Каддафи. Его не сломить, потому что он гарант единства и защитник независимости своей страны! На днях меня восхитил длинный язык режима – споуксмен ливийского правительства. Выступая на Би-би-си, он полемически воскликнул: «Муаммар Каддафи – убийца, бандит и извращенец?! Но если народ Ливии хочет видеть своим главой убийцу, бандита и извращенца, что и кто может ему помешать? Никакие НАТО и ООН нам не помешают, ибо это суверенное право ливийского народа!» Лучшей формулы «суверенной демократии» я не слышал.
