На секунду воцарилась тишина, и тут…
– Что? – в один голос воскликнули мы с Руби. И уставились друг на друга.
– Об этом не может быть и речи, – заявил я, а Руби тем временем забормотала:
– Сэр, ну я не знаю…
Лексингтон поднял руку, заставив нас тем самым замолчать. Он смотрел на меня поверх своих очков без оправы, как бы сверля взглядом.
– Мистер Бофорт, вы учитесь в этой школе с пяти лет. Сейчас вы стали позволять себе непростительные вещи, – начал он. – При этом ни разу не понесли никакого наказания. Я закрыл глаза на то, как вы устроили автогонки на территории школы. Я терпел, когда вы с друзьями решили, что нарядить памятник нашему основателю в чирлидерскую форму и парик – забавная идея. Или когда вы создали на сайте знакомств мою страницу и страницы других учителей. Или когда вы устроили несанкционированную вечеринку в Бойд-холле. Не говоря уже о тех бесчисленных случаях, когда вы заявлялись пьяным на официальные мероприятия. Но вам пора усвоить, что ваши фокусы вызывают соответствующую реакцию. Колледж Макстон-холл двести лет работал над своей репутацией. Мы ассоциируемся с дисциплиной и совершенством, и я не могу допустить, чтобы этому навредило ваше юношеское безрассудство. – Тут Лексингтон строго посмотрел на тренера Фримана, и тот кивнул. И снова взгляд ректора остановился на мне. Стало нехорошо от дурного предчувствия. – Мистер Бофорт, с этого момента и до конца семестра ваше членство в команде лакросса приостановлено.
Зазвенело в ушах. Я видел, как Лексингтон открывает рот и продолжает говорить, но до меня не доходило ни единого слова.
В прошлом сезоне игрок из команды противника так сильно сделал перехват своей клюшкой, что мы оба упали на землю – он всем своим весом рухнул прямо на меня. Такой боли я еще никогда не испытывал и полминуты просто не мог сделать вдох.
Примерно то же самое я испытывал и сейчас.
– Вы… вы не можете, – прохрипел я, ненавидя себя за то, как жалко это прозвучало. Я откашлялся, сделал глубокий вдох и надел на лицо непроницаемую маску, как всегда учил отец.
– Нет, мистер Бофорт, могу, – сдержанно ответил ректор и сложил руки на животе. – И сделаю это прежде, чем вы начнете угрожать родителями, – я уже разговаривал сегодня утром с вашим отцом. Он меня заверил, что поддержит любое мое решение.
Этого я тоже не ожидал.
– При всем уважении, сэр, это наш последний сезон. Я капитан команды, я нужен ребятам. – В поисках поддержки я поднял глаза на тренера Фримана.
Его сожалеющий взгляд был словно удар под дых.
– Ты знал, на что шел, Бофорт.
– Алистер отстранен от следующих трех игр. Если и меня не будет…
– Капитаном станет Сирил, а на твое место на поле я поставлю кого-нибудь из новеньких.
У меня пересохло в горле. Я почувствовал, как от злости горят щеки и дрожат руки. Я так крепко сжал кулаки, что щелкнули костяшки пальцев.
– Пожалуйста, мистер Фриман!
Краем глаза я видел, как Руби ерзала на стуле. Кажется, эта ситуация ей крайне неприятна, но в тот момент было все равно, что она обо мне думает.
Это мой последний год в школе. Несколько месяцев до того момента, когда моя жизнь пойдет под откос. Ради лакросса, ради этого последнего беззаботного времени среди друзей я готов пойти на все. Даже если мне придется выслуживаться на глазах у Руби Белл.
К моему ужасу, тренер Фриман не изменился в лице. Он лишь отрицательно покачал головой, скрестив руки на груди.
– Мисс Белл, надеюсь, вы посвятите мистера Бофорта в дела оргкомитета, – продолжил ректор Лексингтон, как будто вовсе не разрушил мою жизнь. – Он будет принимать участие во всех заседаниях, работать на всех мероприятиях до конца семестра. Если мистер Бофорт станет создавать вам проблемы, обращайтесь сразу ко мне, понятно?
– Да, сэр, – тихо, но решительно сказала Руби.
– Когда состоится очередное собрание? Мистер Бофорт прямо сейчас может вписать его в свой график.
Руби откашлялась, и я нехотя повернулся к ней.
Взгляд ее был жестким, но мой – еще жестче.
– Ближайшее собрание будет сегодня после обеденного перерыва в одиннадцатой аудитории в библиотеке, – выдала она совершенно безэмоционально.
Я стиснул зубы, судорожно пытаясь найти хоть какой-нибудь выход из этой ситуации, но его не было. Кроме того, я не имел ни малейшего представления о том, как буду объясняться с родителями.
На сей раз я по-настоящему облажался.
Руби
– Что? – Лин воскликнула так громко, что, наверное, даже в библиотеке был слышен ее голос. Остальная команда, услышав мое объявление, лишь растерянно моргала глазами.
– С этого момента Джеймс Бофорт является членом оргкомитета, – повторила я так же спокойно, как и в первый раз.
Лин расхохоталась. Дождавшись, когда она немного успокоится, я продолжила:
– Пожалуйста, когда он придет, ведите себя как обычно. – Произнося последнюю фразу, я заметила, как Джессалин Кесвик уже вовсю красила губы блеском. Нежно-розовый цвет отлично подчеркивает ее темную кожу, как, впрочем, и любой макияж. Джессалин классная и харизматичная девушка, которая всегда всех очаровывает. Я могла бы часами на нее смотреть.
– А что? – спросила она с невинной улыбкой. – Я просто хочу выглядеть хорошо, когда придет Бофорт. – Она послала мне воздушный поцелуй. Я закатила глаза, но все же сделала вид, будто поймала его и аккуратно положила в пенал. Остальные члены команды засмеялись.
– Чего Лексингтон хочет этим добиться? – строго спросил Киран Резерфорд, который был на класс младше нас. Из-за бледной кожи, проницательных глаз и длинных волос он походил на вампира – этакий юный граф Дракула с четко очерченными скулами. Он учится в Макстон-холле благодаря стипендии и работает в нашей команде так же усердно, как и мы с Лин. – Мы обратим его в нашу веру и наставим на путь истинный?
Лин фыркнула:
– Поверь мне, обращение не поможет.
Вот она, причина, по которой Лин – моя лучшая подруга в Макстон-холле.
– Но-но! – вмешалась Камилла. Неудивительно, ведь она одна из лучших подруг Элейн Эллингтон, а значит – часть компании Джеймса. Вдобавок она терпеть не может нас с Лин, и ее очень злит, что мы возглавляем комитет. Почему она до сих пор в комитете? Не знаю, но могу предположить, что ради галочки в аттестате. Никакого рвения к работе она не проявляет.
– Как бы то ни было, – быстро сказала я, видя, что Лин уже готова возразить, – он будет присутствовать на наших совещаниях, нравится нам это или нет. Я только хочу вас предупредить. Он, помимо всего прочего, отстранен от лакросса до конца семестра.
Джессалин присвистнула:
– Ого, Лексингтон взялся за него всерьез.
