Обстановка, царящая внутри, была почти средневековой. Низкие потолки, стены из грубо отесанного камня. На стенах висят маленькие фонари, а на столах стоят лампы с абажурами в форме тарелок. Нас проводили по узкому проходу в дальнее помещение, куда не доносился шум из основного зала.
Впереди шел двухметровый Джуд, так что из-за его спины мало что было видно.
Но потом я услышала его. Смех, очень хорошо мне знакомый.
Джуд подошел к одному из зарезервированных для нас столов и отодвинул стул в сторону. Остальные тоже нашли себе место, а я все стояла, уставившись на группу, сидящую за ближайшим к нам столом. Там сидели Рэн, Алистер, Сирил, Камилла, Кешав, Лидия и… Джеймс.
Джеймс, пожелавший удачи сегодня утром и погладивший мое запястье.
Джеймс, который замер, поднеся ко рту пиво, когда увидел меня, тут же повернулся к Сирилу и сделал вид, будто не заметил нежданных гостей.
Я тяжело сглотнула.
Не знаю, почему это так больно – видеть его здесь. В конце концов, я знала, что он с друзьями тоже подали заявление в Оксфорд, и этот вечер в пабе – обязательная программа для всех, кто приглашен на собеседование. Тем не менее это меня немного остудило, пришлось признать, что Оксфорд не станет чем-то абсолютно новым, тем, что я давно мысленно расписала в своей голове. Мне придется принять тот неприятный факт, что кого-то из этой компании я буду видеть постоянно.
Конечно, если меня примут.
– Руби!
Я развернулась и увидела, что ко мне с распростертыми объятиями бежит Лин. Щеки у нее разрумянились после уличного холода, вокруг шеи был обмотан толстый серый шарф, скрывающий половину лица. В следующий момент она бросилась обнимать меня, и я не менее крепко обвила руками ее шею.
– Рассказывай все, – взволнованно попросила я, как только мы расцепились.
– Садитесь же, – позвал нас Джуд, указывая на скамью напротив него. Лин упала на нее первой, я за ней, выпутавшись из пальто. Как-то я умудрилась больше не смотреть в сторону Джеймса.
– Как здесь круто, – заявила Лин после того, как мы уселись и обратили внимание на лежащее перед нами меню с напитками и закусками. – Как будто мы совершили путешествие во времени.
– Да, история хорошо отразилась на пабе, – поддакнула я. – Но теперь рассказывай! Твоя эсэмэс была такой загадочной. Как все прошло?
– Сначала ты! – ответила Лин, и я коротко рассказала ей об утреннем собеседовании.
– У обеих лица так и остались загадочными, по ним невозможно было понять, понравилось им услышанное или нет. Вероятно, женщин смутило то, что после первого вопроса я так разулыбалась, – сказала я.
– Но хоть не поглядывали на тебя злобно. А мне попалась преподавательница, у которой были сросшиеся брови, и она их так хмурила, что я пару раз впала в ступор. Я страшно радовалась, когда все закончилось. – Лин вздохнула и огорченно подперла ладонью подбородок: – В общем, ничего хорошего.
– Но у тебя ведь еще одно собеседование, – ободряюще произнесла я и пожала ее руку. – Все получится.
– Их даже два. У меня разделены собеседования по экономике и по философии. Тебе больше повезло.
– Тогда у тебя в два раза больше шансов проявить себя. Это хорошо, поверь.
– Меня спросили, не мог бы я поднять ручку, которая закатилась под стул, – неожиданно подключился к разговору Джуд.
– Что? – не поверила Лин.
– Я сразу же задумался, является ли это частью интервью, и начал ставить вопрос по-научному и соответственно выстраивать ответ. – Он широко улыбнулся. – А оказалось, что она всего лишь просила меня поднять ручку.
Мы с Лин рассмеялись.
Потом подошел официант и принял заказы. Джуд предупредил, что в Turf Tavern обязательно надо выпить хотя бы одно пиво, и мы с Лин заказали по одному в дополнение к закускам. Пока мы ждали заказ, я рассказывала, как провела день, и про лекцию, на которую проникла тайком. Кроме того, мы, воспользовавшись случаем, расспросили Джуда о семинарах, преподавателях, однокурсниках и вообще о жизни в Оксфорде.
Официант принес заказ. Я впервые в жизни попробовала пиво. До этого я пила алкоголь только один раз, это была та сладкая штука, которую сунул мне в руку Рэн на вечеринке. Когда мы пили, я точно знала, что делаю. Это было мое решение. Я пила добровольно, никто не заставлял меня. Это ощущалось как нечто взрослое и волнующее – делать то, что долгое время было под запретом. Пить здесь пиво заманчиво.
Я поднесла стакан ко рту и сделала первый глоток. И тут же с отвращением скривилась.
– Фу, какая гадость, – удивилась я.
Джуд и Лин громко рассмеялись, а я со всей серьезностью возмутилась:
– И вы это пьете добровольно?
– Это твое первое пиво? – спросил Джуд.
Я кивнула:
– И уж точно последнее.
– Это ты сейчас так говоришь, – сказал Джуд, играя бровями, и Лин кивнула. – Так же с кофе. В детстве находишь его отвратительным, но чем старше становишься, тем больше он нравится. – И парень указал на мой рот: – У тебя, кстати, пивные усы.
Я испуганно вытерла рот ладонью.
– А мне всегда нравился кофе. А это… это на вкус… все равно что лизать древесную кору.
Лин и Джуд расхохотались.
– Я предпочел бы не знать, откуда тебе известен вкус древесной коры, – пошутил Джуд.
Я демонстративно отодвинула пиво на середину стола:
– Вот, угощайтесь. Я возьму себе колу.
Я соскользнула с лавки, протиснулась между двух столов и направилась по узкому проходу в бар. Народу стало еще больше, и теперь казалось, что Turf Tavern – аттракцион не только для студентов, но и для туристов. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем бармен принял мой заказ и наконец придвинул его по барной стойке. Я с улыбкой поблагодарила и повернулась.
И тут я увидела Лидию. Она энергично прокладывала себе путь сквозь толпу в сторону туалета и, кажется, не заметила меня. Щеки у нее были бледные, руки тряслись, когда она поднимала их, чтобы оттолкнуть мужчину, вставшего на ее пути. Я растерянно смотрела ей вслед, пока она не скрылась за туалетной дверью.
Вероятно, она слишком много выпила. А еще и восьми часов нет. Качая головой, я вернулась к своему столу, за которым взволнованно беседовали Джуд, Лин и несколько человек, пришедших вместе с нами. Я включилась в разговор, время от времени прихлебывая колу. То и дело я посматривала на то место, где прежде сидела Лидия, но она все еще не вернулась из туалета. Если подумать, вид у нее и впрямь был не лучший. Скорее наоборот.
Я осторожно наблюдала за ее друзьями. Джеймс и Рэн, похоже, о чем-то спорили, тогда как Камилла сидела чуть ли не на коленях у Кешава, нашептывая что-то ему на ухо, что вызывало у него улыбку. Напротив них сидел Алистер и пил свою пинту, почти не отрываясь от кружки. Взгляд у него был огорченный, брови сдвинуты. Он хотя и ответил на то, о чем Рэн как раз спросил, но сделал это не отрывая взгляда от Камиллы и Кешава. Мне показалось достаточно подлым уже то, что Кешав утаивает от подруги интрижку с Алистером. Ну а то, что он тискается у него на глазах с девушкой, опускало его в моих глазах ниже плинтуса.
