Сегодня среда.
– Погоди, дай сообразить, – прошептал я дрожащим голосом. – У мамы случился инсульт два дня назад, а ты говоришь нам об этом только сейчас?
Не следовало задавать ему этот вопрос. Надо было подойти к сестре и обнять ее. Чтобы вместе поплакать. Но это не показалось хорошей идеей. У меня по-прежнему оставалось такое чувство, что все это на самом деле происходило не со мной – с кем-то другим, кто на время захватил власть над моим телом, а мне только и оставалось, что наблюдать. Беспомощно и непонимающе.
Отец барабанил пальцами по подлокотнику кресла.
– Я не хотел, чтобы вы завалили собеседования.
Я не могу объяснить то, что произошло после этого. Мне в голову как будто ударила молния. В следующий момент я бросился на отца и нанес ему удар кулаком в лицо. Удар был таким сильным, что кресло опрокинулось, отец упал, а я упал на него. Лидия издала пронзительный крик. Что-то разбилось об пол. Мой кулак еще раз обрушился на безразличную физиономию отца. Кровь брызнула из носа, а костяшки в руке захрустели. Повсюду вокруг нас валялись осколки. Мой кулак горел, кровь билась в нем, но я все равно замахнулся для следующего удара.
– Джеймс, прекрати! – завизжала Лидия.
Кто-то схватил меня сзади и оторвал от отца. Я боролся против этой крепкой хватки как дикий зверь. Я хотел поквитаться с отцом. За все.
Отец с помощью Лидии поднялся с пола. Из носа и из разбитой губы текла кровь. Он потрогал лицо и посмотрел на окровавленные ладони. Потом взглянул на Перси.
– Уведите его отсюда, пока он не успокоится.
Перси развернул меня и потащил через холл. Руки его так прочно обхватывали мою грудную клетку, что я не мог сделать ни одного вдоха. Он протащил меня по холлу, при этом мы наткнулись на комод, и снова что-то упало на пол и разбилось. Только снаружи Перси ослабил хватку. Я бросился назад в дом.
– Мистер Бофорт, прекратите, – сказал Перси и потянулся ко мне. Я отшвырнул его руки и толкнул в грудь.
– Прочь с дороги, Перси.
– Нет. – Голос у него был твердым, и пальцы прочно вцепились в ткань моей куртки.
– Он скрыл это от нас. Ты скрыл, – выдавил я. И снова его толкнул. – Моя мать умерла, а ты мне этого даже не сказал. – Слова были на вкус как кислота, и вдруг всюду началось жжение – во рту, в горле, в груди и в глазах. Мир расплылся передо мной. – Моя мать умерла.
Глухая боль стремительно распространилась по телу. Было так больно. Я думал, что не выдержу этого. Я упал на колени и все еще не мог как следует вздохнуть. Надо прекратить это. Я должен заставить эту боль замолчать.
Руки у меня дрожали так сильно, что сползали с форменной куртки Перси. В следующий момент я развернулся и пошел в сторону гаража.
– Мистер Бофорт!
Я отмахнулся. Перси шел за мной следом. Ноги сами привели меня к машине. Я достал из кармана дрожащими руками ключ и распахнул дверцу. В глазах начало темнеть, казалось, в любую секунду я мог упасть. Ну и пусть. Просто все безразлично. Я завел машину. Перси встал прямо перед ней. И на это тоже плевать. Я нажал на педаль газа, и он в последний момент успел отскочить. Я сорвался с места, скрипя шинами, вытирая при этом рукой мокрые от слез щеки.
32
Руби
В дверь позвонили как раз в тот самый момент, когда я вытаскивала из башни Дженга очередной деревянный блок. Я вздрогнула, и из-за этого вся башня обрушилась. Мама, папа и Эмбер рявкнули на меня, и я тихо чертыхнулась.
– Из следующего круга ты выбываешь, – сказал мама, потирая руки. Она из всех нас лучший игрок и почти никогда не проигрывает.
После того, как я отчиталась перед семьей о поездке и показала им на ноутбуке маленькое слайд-шоу об Оксфорде, мы все вместе поужинали и решили устроить игровой вечер. Это был третий круг Дженги – и я уже дважды проиграла. Я признала свое поражение и встала. Пока остальные принялись выстраивать новую башню, я направилась к двери. Глаза у меня полезли на лоб, когда я увидела, кто там стоял.
– Лидия?
Вид у нее был совершенно подавленный. Щеки красные, глаза опухли. Я сделала шаг ей навстречу, но она сразу подняла руку, чтобы остановить:
– Джеймс здесь?
Я отрицательно помотала головой.
– Нет. Что случилось? – с тревогой спросила я.
Лидия, казалось, не слышала ничего толком. Она достала из кармана мобильный и набрала номер перед тем, как поднести его к уху. Я вышла к ней на крыльцо в носках и взяла под руку:
– Что случилось?
Она лишь замотала головой.
– Си? Это я, – заговорила она вдруг. – Джеймс не у тебя?
Когда Сирил на другом конце трубки что-то ответил, на ее лице отразилось огромное облегчение:
– Слава богу.
Я снова услышала голос Сирила на другом конце, но не разобрала, что он сказал. Что бы то ни было, лицо Лидии снова омрачилось.
– О’кей. Нет, я приеду. – Он ответил что-то еще, и Лидия нахмурилась. – Да. Пока.
Она уже хотела развернуться и бежать к машине, прислонившись к которой стоял Перси. У него тоже был тревожный вид, и меня начало подташнивать.
– Лидия, да что же стряслось, – повторила я.
Она остановилась:
– Я не могу…
– Давай я поеду с тобой, – внезапно сказала я.
Она открыла рот от удивления.
– Не думаю, что это хорошая идея.
Я жестом попросила подождать. Забежав в дом, я сунула ноги в сапоги, схватила пальто и шарф, который мне связал папа. Крикнув своим, что ненадолго убегаю, сняла ключ с крючка у двери. На бегу обматала шарф вокруг шеи. Казалось, Лидия хотела меня остановить, но сил на это у нее не было.
Не говоря ни слова, она села в машину. Я поздоровалась с Перси, который мне скупо кивнул, и тоже села в машину. Лидия сидит на том месте, которое обычно занимает Джеймс. Взгляд у нее стеклянный, она теребит подол красного пальто. Я бы взяла ее за руку, но не отваживаюсь.
– Предложение остается в силе. Если тебе захочется поговорить, я тут, – тихо сказала я.
Лидия вздрогнула, как будто я прикрикнула на нее. Неожиданно в глазах ее замерли слезы. С каждой секундой становилось все больше не по себе. Должно быть, что-то случилось, что она так подавлена. Внезапно в голову пришла страшная мысль. Я посмотрела наверх. Красный индикатор не горит, это означает, что Перси нас не слышит. Я немного наклонилась вперед:
– С ребенком все в порядке? – шепотом спросила я.
Лидия бросила панический взгляд в сторону кабины водителя, но перегородка была закрыта. Тогда она снова повернулась ко мне.
– Да, – ответила она осипшим голосом. – Мы дома… – Лидия осеклась, судя по всему, раздумывая, как много она может открыть. – Поссорились.
