С тех пор, как вчера ночью Джеймс рассказал о своем отце, я могу представить, что в доме Бофортов означает слово «ссора». По телу пробежали мурашки.
– Джеймс в порядке? – прошептала я, не в силах справиться с паникой в голосе.
Лидия беспомощно пожала плечами:
– Сирил говорит, что да.
Следующая четверть часа длилась вечность. Я впилась пальцами в собственную куртку, пытаясь не свихнуться от тревоги. Я не знала, что все это может означать, а Лидия избегала моего взгляда и лишь рассеянно поглаживала живот. Время от времени она сильно моргала, как будто борясь со слезами. Один раз завибрировал ее телефон. Она прочитала сообщение и поджала губы. По ней отчетливо было видно, что она не хочет разговаривать.
Когда мы приехали к Сирилу, Лидия выскочила из машины и быстрым шагом пошла к двери дома. Она поскользнулась на обледеневших ступенях, и я в последний момент успела подхватить ее за локоть. Она тихо пробормотала «спасибо».
Сирил уже стоял в дверях. Когда Лидия подошла к нему, он распахнул объятия.
– Вы только посмотрите, кто почтил нашу вечеринку своим присутствием.
Он обнял ее, а она безвольно стояла, как манекен, позволяя делать с собой что угодно. Вскоре Сирил отцепился от нее и заметил меня.
– Да ты привела с собой «плюс один». Как мило. – Последние слова он произнес таким тоном, что не возникло никаких сомнений в их противоположном смысле. После этого он отошел в сторону, и мы вошли. Уже здесь можно было услышать музыку, которая играла в другом конце дома. Сирил все еще обнимал Лидию за плечо. Интересно, знает ли он, что произошло, или ему просто хватает воспитания не говорить об этом с Лидией.
Мы пересекли холл, через который я выходила в прошлый раз. Теперь в галерее не было гостей, вся вечеринка, судя по всему, проходила в зале. Когда мы вошли, нас встретила громкая музыка, я осмотрелась. Народу было не так много, как в прошлый раз. На самом деле вечеринка была вполне сносной. Не знаю, почему, но это вызывало во мне еще более сильную тревогу. Пара незнакомых мне людей танцевали в нижнем белье посередине комнаты. Алистер сидел на диване и обжимался с татуированным здоровенным типом. Дальше у стойки с напитками я обнаружила Кеша, который посмотрел на эту парочку, прищурившись, и залпом осушил стакан.
В затылке у меня начало неметь… и тут я увидела Джеймса. Он сидел на диване вблизи бассейна. Плечи мои окаменели при взгляде на него. Выглядел он совершенно разбитым. Волосы растрепаны, рукава рубашки закатаны, и на его серой толстовке – той толстовке, которая прошлой ночью была на мне, я заметила несколько красных пятен. Сердце ушло в пятки.
И только я хотела к нему пойти, как увидела, что он подался вперед. Он склонился низко над столом, зажал пальцем одну ноздрю, а через вторую занюхнул белое вещество. Я раскрыла рот. Неужели он сейчас…
Белокурая девушка, которая показалась мне смутно знакомой, вылезла из бассейна и пошла к Джеймсу. Она поманила его к себе пальцем. Он встал, склонив голову набок. Она преодолела последние метры до него и остановилась. Потом подняла руки и начала расстегивать на нем рубашку. Девушка, которая лапала Джеймса, Элейн Эллингтон. Холодная дрожь пробежала по моей спине, и я почувствовала болезненное покалывание в желудке. Я застыла.
– Давно он так? – спросила Сирила Лидия.
– С самого обеда. Кажется, совершенно отключился.
Лидия издала шипящее проклятие. Оба продолжили говорить, но я ничего не слышала из-за гула в ушах. Элейн стащила рубашку с плеч Джеймса, и она упала на пол. Затем переключилась на ремень.
Довольно.
В этот момент ярость перекрыла мой страх перед водой. В несколько шагов я оказалась около них.
– Какого черта ты тут делаешь? – набросилась я.
Джеймс повернул ко мне голову, но он как будто не видел меня.
Он казался совершенно чужим. Лицо его словно окаменело, зрачки были такими огромными, что занимали почти всю радужку глаз, и я не могла больше увидеть ее необыкновенную бирюзовую голубизну. Щеки у него стали бледные, а глаза красные.
Это не мой Джеймс. Это тот тип, которым он был несколько месяцев назад, тот тип, что подкупал людей деньгами, тусовался с друзьями и укладывал девушек в кровать одну за другой. Это тот тип, который ничего не чувствовал и которому все безразлично.
– Джеймс, – прошептала я и взяла его за руку. Кожа у него была ледяная.
На секунду что-то вспыхнуло во взгляде. Что-то темное и глубокое, и кажется, что оно пожирало его изнутри. Он вздохнул, ненадолго закрыл глаза – и когда снова открыл их, холодно произнес:
– Тебе здесь нечего делать, Руби.
– Но я…
Не слушая, он повернулся и прыгнул в бассейн. Громкий плеск заставил меня вздрогнуть. Мелкие капли воды попали мне на лицо, и я сделала шаг назад. Элейн и еще несколько гостей, которые были в нижнем белье, прыгнули за Джеймсом в воду. Среди них был и Рэн. Он гоготал, снова выныривая и обрызгивая Джеймса. Тот, ухмыляясь, вытряхнул воду из волос.
Всё здесь насквозь фальшивое. Мне так хотелось бы поговорить с Джеймсом, но из этого ничего не выйдет по разным причинам. Меня не отпускал страх опять оказаться у воды, и кроме того, я думала, что в таком состоянии он вряд ли что-то поймет. Джеймс казался таким безучастным. Как будто мир пронесся мимо него, оглушил и захватил с собой.
Элейн плыла к Джеймсу. Он поплыл обратно, пока не добрался до бортика, и она с улыбкой последовала за ним. Сердце у меня колотилось все быстрее. Я не понимала, что здесь происходит. Под водой я видела их расплывчатые очертания, и она прижималась к Джеймсу. Она стояла между его ног, наклонялась к нему и что-то шептала на ухо. Оба казались давно знакомыми друг другу. Как будто это происходило с ними не впервые. Все это заставило меня занервничать, я не могла сдвинуться с места. Джеймс взял ладонями лицо Элейн и поцеловал ее.
Во мне что-то разбилось. Мелкие осколки стекла проникли в грудную клетку, прокладывая себе дорогу внутрь, пока я совсем не перестала дышать.
Внезапно кто-то положил руку на мое плечо.
– Ну, вот тот Джеймс Бофорт, которого я знаю, – прошептал Сирил мне на ухо.
Я хотела сказать: Но не тот, которого знаю я.
Ты понятия не имеешь, какой он на самом деле.
Он мой друг, чтоб ты знал, тупая ты дурища.
Но это не так. Будь Джеймс Бофорт моим другом, он бы этого не сделал. Будь он моим другом, он бы пришел ко мне, а не топил свою боль в алкоголе и наркотиках со странными приятелями. Будь он моим другом, язык той другой девушки не ласкал бы его шею.
Я развернулась и поскользнулась на мокром полу, но успела удержаться. Как можно быстрее я пошла через дом. Мои шаги стучали по гулкому огромному помещению. Прочь отсюда, как можно скорее. К сожалению, я не верила, что где-то на свете есть место, где я смогла бы забыть о том, что сейчас произошло.
