Она затушила сигарету о блюдце на полу.
– Извини. Я никогда не делаю этого там, где меня могут увидеть Малыши. Но бывают дни… – Она покачала головой, и тонкие шелковистые светлые волосы укрыли лицо. Она всегда мне нравилась, но она не особенно много времени проводила с нами. Во-первых, она старше. Ей уже за двадцать. Но главным образом потому, что дело Имоджин – заботиться о Малышах. Для нее нет ничего важнее.
Я кивнула.
– Да, бывают.
– Так что, ты и впрямь Истребительница?
О боже. Мы совсем забыли ей сказать! А Джейд в курсе? Мы ведь держим в секрете только мои тренировки, а не тот факт, что я Истребительница. Но в последнее время у меня столько секретов, что я уже не помню, что из этого действительно секрет, а что нет. Я шаркнула ногой.
– Ага. Ты удивлена?
Имджин пожала плечами.
– Не особо. Это многое объясняет.
– Объясняет? – А я-то думала, что общее невысказанное мнение заключается в том, что если кто и должен был стать Истребительницей, то это Артемида. Может, мама обучала ее в надежде на то, что способности Истребительницы перейдут к нужной сестре? А может… может, Артемида тоже на это надеялась.
– Ну конечно. Ты все эти годы изучала, как можно помочь другим, как защитить их. Думаю, у тебя все прекрасно получится.
Ее светлые ореховые глаза казались темно-карими в тускло освещенном зале. Они были напряжены от усталости, и это придавало ей печальный вид.
– С нетерпением жду случая посмотреть, на что ты способна.
– Спасибо.
Это прозвучало невпопад, но я была благодарна ей за ее слова. И тут я вспомнила, что Имоджин не в курсе, что я прохожу обучение, потому что я не должна была обучаться. Боги, в замке все стало так запутано.
– Вообще-то я не уверена, что буду что-то делать. Ну, из того, что делают Истребительницы. Моя мама против.
– Ох, уж эти мамы, – сказал Имоджин с мрачной усмешкой.
Я почувствовала себя неловко.
– Прости. Пойду обратно спать. Спасибо, что дала напиться. И за доверие.
И поскольку Имоджин явно не собиралась уходить обратно к себе, я направилась в сторону своей комнаты. Миновав ее, я прошла дальше по спальному крылу. Лавируя среди отслужившей свое мебели, – в темноте она выглядела довольно-таки зловеще, – я, наконец, нашла шкаф, ведущий в потайной ход Артемиды. Комната Совета соседствовала с тренировочным залом, и где-то обязательно должен был быть другой выход.
Фонарика у меня не было, и я включила телефон. Провела им из сторону в сторону и увидела множество разветвляющихся проходов. Бьюсь об заклад, я могла бы пробраться практически в любую комнату незамеченной. Я повернула в направлении тренировочного зала. Во всяком случае, я на это надеялась. Проход был узким, плечами я задевала холодные влажные стены – пришлось повернуться и идти боком. Тусклого света экрана хватало лишь на пару футов впереди меня. Я миновала несколько зияющих провалов.
В одном из них двигалось нечто черное.
Я замерла. Осторожно сделала несколько шагов назад, луч света прыгал в моих трясущихся руках. Затем я посветила в проход, где мне почудилось движение.
Пусто.
Я была уверена, что оттуда выскочит зомпир. Или адские гончие. Что-нибудь темное и кровожадное, что утащит меня за собой в темноту, туда, где мне и место.
Я поспешила дальше, не в силах избавиться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает, и в конце концов нашла дверь. Мне было все равно, куда она меня выведет.
Распахнув дверь, я протиснулась в крохотное пространство – там было еще уже, чем в проходе, – и уткнулась в массивную деревянную панель. Я нажала, и она слегка поддалась. Надавила сильнее, и она со скрежетом открылась.
Книги. Сплошные книги. Потайная библиотека! Я дошла до единственной двери. Она тоже с трудом поддавалась. Понятия не имею, как ее должны открыть люди, у которых нет силы Истребительницы. Может быть, эта дверь рассчитана на двоих, чтобы никто не мог остаться здесь наедине с опасными книгами. Но я проскочила тренировочный зал. Библиотека, как оказалось, была расположена рядом с жилым крылом членов Совета.
Я использовала каждую унцию скрытности Истребительницы, пробираясь мимо комнат, где спали моя мать, Ева Сильвера, Лео и все остальные Наблюдатели. В том числе Брэдфорд Смайт. Я поежилась, вспомнив свой дурацкий сон.
Тренировочный зал был не заперт. Я выбрала небольшую черную дубинку, которая бьет током, – оружие Наблюдателей, а не Истребительниц, но для себя я сделала исключение. Нунчаки я брать не стала.
Дурацкие нунчаки.
Я все еще была в халате и тапочках – так спешила к Киллиану, что это совершенно вылетело у меня из головы. С другой стороны, даже если кто-то и заметит меня на обратном пути, ни за что не догадается, что я навещала демона. Кто беседует с демонами, напялив пижаму цвета радуги?
– Кто беседует с демонами, напялив пижаму цвета радуги? – прошипел Киллиан в темноте. Он стоял на пороге своего дома, скрестив руки и нетерпеливо постукивая ногой. Было совсем нежарко, но я уже сняла свой халат, чтобы он не стеснял движений, если придется драться.
– Мне было не до переодеваний! Демон вырвался?
– Нет, я услышал шорох и заглянул в окно. Он в сознании, но по-прежнему прикован.
Я постаралась подбодрить себя.
– Это отлично. Супер. Все будет просто супер. Сейчас я туда войду. Если через десять минут я не вернусь, звони Ризу и Артемиде. Или вызывай армию.
– Это так обнадеживает!
Я прошла через дом во двор. Сарай притаился во тьме, поджидая меня, чтобы проглотить целиком.
Я сжала в руке электрошокер и прокрутила в уме худшие из возможных вариантов развития событий. Демон высвободился и поджидает меня внутри, чтобы убить. Демон высвободился и выбрался наружу, а теперь убивает людей – и это моя вина. Демон не освободился, все еще внутри, и мне необходимо придумать, что с ним делать – возможно, даже убить.
Последний вариант беспокоил меня больше всего. Убить кого-то, сражаясь за свою жизнь, – одно дело. Хладнокровно принять решение об убийстве – совсем другое. Наблюдателям то и дело приходится делать подобный выбор. А Истребительницам – нет. Они просто действуют.
Сделав глубокий вдох, я отперла дверь и тяжелой поступью шагнула внутрь, хотя шаги несколько смягчали пушистые тапочки. Я дернула цепочку светильника, и загорелся свет.
– Ай, предупреждать надо! – Демон покосился на меня. Он – я решила, что он все-таки мужского пола, – прикрыл глаза руками, скованными наручниками. Глаза были карие, совершенно обычные. В сочетании с его радиоактивно-яркой кожей казалось, будто его внешность придумал ребенок с коробкой карандашей в руках и полным отсутствием чувства цвета.
– Ох, – голос звучал странно, будто его издавали не человеческий рот и связки, а нечто чужеродное. – Эй, привет. Послушай, мы оба знаем, что живым я стою дороже. Но знаешь ли ты, что качество моей слизи напрямую зависит от того, счастлив ли я? Так что помни об этом, пока выбираешь, как меня наказать.
