У Серефина появилось много свободного времени, чтобы обдумать, что делать дальше. И он решил насладиться своими последними днями.
В северной части дворца находилось огромное ристалище, построенное еще до того, как в Транавии появились маги крови. В те времена, когда могущество проверялось лишь мощью и силой. Традиции сохранились даже тогда, когда у слова «могущество» появилось иное значение. Сейчас ристалище использовалось для магических дуэлей, которые решали различные споры при дворе и – что самое важное – для проведения судебных процессов и казней.
Ристалище находилось в большом здании, где в случае необходимости могла разместиться большая часть жителей города. Вокруг него по периметру торчали железные пики, на стенах были изображены сражающиеся воины, а вход украшали магические символы. Серефин провел рукой по одному из них, проходя мимо.
Внутренняя часть ристалища представляла собой утрамбованную круглую площадку, вырытую на шесть метров ниже уровня земли. Ее использовали маги во время испытаний, но обычно здесь просто проводили тренировки. Когда Серефин вместе с Остией, следовавшей за ним по пятам, зашли внутрь, там находилось лишь несколько человек. Но никто не обратил внимания на принца. Он подошел к перилам, запрыгнул на них и, усевшись в сторону площадки, свесил ноги. Остия облокотилась на перила рядом с ним.
– Узнаешь кого-нибудь? – спросил он, потому что все лица расплывались.
Она кивнула.
– Здесь представительницы домов Лата, Оржеховских и Пахольских, – сказала Остия. – Ах да, и дорогая леди Жанета. – Она указала на молодую женщину, прислонившуюся к дальней стене ристалища, которая наблюдала за тренировкой четырех девушек.
– Все такие воспитанные, – заметил Серефин.
Остия закатила глаза.
– Когда они станут вести себя по-другому, не забывай, что они это делают ради короны, а не ради тебя. Не заблуждайся, дорогой принц.
– Ну конечно же, ради меня, – усмехнулся Серефин.
Жанета заметила их и помахала рукой, а затем отвесила изящный поклон. На это обратили внимание и другие девушки, которые тут же поклонились. Серефин помахал им рукой.
– Прошу, не обращайте на меня внимания, – крикнул он.
Он знал, что дома Лата и Оржеховских славились магами крови, но про других он не так много слышал. Жанета оттолкнулась от стены и поднялась по ступенькам.
Взгляд Серефина, словно приклеенный, следовал за ней. До того, как отец объявил Равалык, он считал, что следующей королевой Транавии станет Жанета. Но теперь ей придется пробиваться к трону.
Сегодня она зачесала назад густые темно-рыжие кудри, подчеркнув этим смуглую кожу и тонкие черты лица. А на пальто, надетом поверх платья, виднелась полоска крови.
Свои темные волосы она унаследовала от матери, аколийской аристократки. Ее изящный, слегка крючковатый нос у кого-то другого смотрелся бы ястребиным, но ее лицу придавал королевские черты. Губы девушки изогнулись в улыбке, когда она приблизилась к Серефину.
– Ваше высочество, – поприветствовала она.
В ее хриплом и таинственном голосе почувствовался едва заметный намек на дым.
– Леди Руминская, – повернувшись и соскользнув с перил, ответил Серефин.
Он прижался губами к ее протянутой руке.
– Ох, мы опять вернулись к официальному обращению, – сказала она. – Стоило тебе уехать на несколько лет, и все мои усилия пошли прахом.
– Жанета, – улыбнувшись, исправился он.
– Уже лучше.
Отступив на шаг, она повернулась к скамьям и куче брошенных вещей. А затем подняла свой пояс и застегнула его вокруг талии, прикрепляя книгу заклинаний.
– Ты вернулся сегодня?
– Да, и уже успел получить выволочку от отца и пообщаться со Стервятниками.
Она приподняла бровь:
– Столько дел сделано, а у тебя в руках еще нет выпивки. Война изменила тебя, Серефин. – Она подняла маску, украшенную драгоценными камнями, и облокотилась на перила.
– Удачи вам, мои дорогие, – крикнула она остальным девушкам. – Кровь и кости, она им понадобится, – обернувшись, вполголоса продолжила она.
– Они тебе не конкурентки? – спросил Серефин, ускоряя шаг, чтобы идти вровень с ней.
Он постарался догнать Жанету, чтобы со стороны не казалось, будто он следует за ней по пятам, но не был уверен, что ему это удалось.
– А разве они есть? – Она повертела маску между пальцами, а затем прикрепила ее к поясу. – Я рада, что ты вернулся, и к тому же при таких идеальных обстоятельствах.
Серефин бы не согласился с ней, что обстоятельства «идеальные», но по крайней мере он оказался далеко от фронта. Вот только вероятность умереть при этом не стала меньше.
– Расскажи мне что-нибудь хорошее, Жанета, – попросил Серефин, когда они шли по саду. – Я уже много лет получал только плохие новости.
– Я расскажу тебе самые интересные придворные сплетни, – сказала она. – Ты столько пропустил! Ты знал, что Никодима Стаховича поймали в дворцовых архивах с младшим сыном Осадова?
– Разве эти семьи не…
– Ненавидят друг друга? И враждуют уже три поколения? Да!
Серефин засмеялся, впервые за эти годы позволив себе расслабиться.
16
Надежда Лаптева
Нет никаких старинных записей о богине света Звономире. Только слухи и сплетни, нити правды или вымысла, которые говорят, что она самая молодая богиня в пантеоне, но кто действительно знает, как появились боги? Ведь как и Алёна, Звономира никогда не отдавала свои силы избранному монаху.
Писания богов, 36:117
– Магия крови прочно укоренилась в повседневной жизни транавийцев. Без нее рухнула бы вся страна.
Все утро Надя старательно слушала то, что рассказывал Малахия, ведь прекрасно понимала, как важно не оступиться, оказавшись посреди королевского двора. Но его слова влетали в одной ухо и вылетали из другого, потому что она просто не успевала запомнить так много информации сразу.
Но эта фраза заставила ее задуматься:
– Как такое возможно?
Он пожал плечами и засунул руки в карманы:
– Со временем она накапливается. Я говорю о магии. Особенно о магии крови, которая так доступна. Чтобы использовать ее для простейших заклинаний, необязательно обладать большой силой, нужно лишь знать, как напитывать кровью бумагу. И спустя несколько лет это превращается в обычную рутину – рыбаки накладывают заклинания на сети, чтобы они не рвались, пекари на хлеб, и так далее – и если удалить ее совсем, то это разрушит все основы быта целой страны.
Надя нахмурилась. А через мгновение нахмурилась еще сильнее, когда он протянул ей тонкую бритву.
