На лице Малахии появилась слабая, немного мрачная улыбка, которую Надя не раз видела с первого дня их знакомства.
– Так вот, ведьму считают личной советницей королевы, – продолжил Рашид.
– Но она же калязинка? – спросила Надя.
– Большинство считают, что это явное пренебрежение королем и страной, – сказал Малахия. – Королевская чета не особо ладит.
– Это очевидно.
– Еще принц пообщался с Багровой Стервятницей, – сказал Рашид. – Король съездил в Соляные пещеры, а принц отправил туда шпиона, и тот недавно вернулся.
Малахия напрягся и, закрыв глаза, рассеянно потер шрамы на предплечьях.
– Это плохо, – пробормотал он.
– Погоди, а кто это такая? – спросила Надя.
Она не понимала, что это за ранг.
– Зивья – вторая после главы ордена.
Надю пугало, что он называл Стервятников по именам, хотя их не знал никто. Ей не требовалось постоянного напоминания о том, кем он был.
– Почему принц не встретился с главой ордена? – спросила Надя.
– Может, раз король отправился в Соляные пещеры, то он тесно общается с главой ордена, а принц пытается помешать этому? – предположил Рашид.
– Я всегда считал, что раскол среди Стервятников невозможен, – сказал Малахия. – Ну, думаю, здесь происходит нечто большее, чем состязание за звание будущей королевы. А раз в этом замешаны Стервятники, то сомнений не остается.
– Если мы совершим задуманное, то что станет со Стервятниками?
– Теоретически ничего. Если Транавия погрузится в хаос, то они затаятся. Но…
– Но, – продолжил Рашид, – король, похоже, сменил обычную охрану на Стервятников.
– Они не охранники, – сказал Малахия.
– А кто же? – спросила Надя.
Он выглядел все более взволнованным. И она не собиралась игнорировать сомнения, которые охватили ее.
Малахия взмахнул рукой:
– Это равносильно тому, что калязинского царя станут охранять монахи. У них другие задачи, и они не должны вмешиваться в политику.
Надя вздохнула.
– Религия тесно переплетена с управлением нашей страной. И этим не так просто пренебречь. – Ей не нравилось сравнивать Стервятников с религией, но это был вполне подходящий пример. – Но давайте вернемся к делу. Теперь нам придется обойти Стервятников, чтобы добраться до короля?
Рашид покосился на Малахию, тот откинулся на спинку кресла и теребил нижнюю губу, а затем кивнул.
– Это все усложняет, – произнесла Надя. – Мы не можем просто ждать подходящего момента. Мне нужно знать, что делать, если все сработает.
Малахия кивнул:
– Ты отправишься на ужин. Следи за королем. Очаровывай принца. Он поможет тебе добраться до короля. А потом как можно подробнее опишешь мне маски тех Стервятников, которые будут рядом с королем.
Он собирался сам разобраться со Стервятниками. Хорошо. Даже отлично, потому что Надя совершенно не знала, как им противостоять. Она совершенно не брала их в расчет, потому что боялась и не понимала.
Рашид встал.
– Пойду отыщу Париджахан, до ужина осталось не так уж много времени.
И Малахия с Надей вновь остались одни.
– Тебе тоже пора идти, – тихо сказала она.
Она чувствовала его обжигающий взгляд на своем лице, но отказывалась смотреть на юношу. Краем глаза Надя видела, как он поднялся и направился к двери, но остановился. Вместо этого он присел на корточки перед ней и заглянул в глаза.
– Прости, что не доверился тебе и решил действовать, – произнес Малахия.
«Он сожалеет не об убийстве девушки», – отметила она. Но начало положено. Для человека, у которого отсутствовали нравственные принципы и которого интересовало только то, что могло послужить его собственным интересам, это был уже шаг вперед. Вот только Наде очень хотелось знать, в чем сейчас его интерес.
– Надя… – начал Малахия и замолчал.
А затем разочарованно вздохнул. И Надя, к своему удивлению, почувствовала, как смягчается. Протянув руку, она запустила пальцы в черные волосы Малахии и опустила ладонь на его голову.
Почему после того, как она разозлилась на него, ей так отчаянно захотелось поцеловать Малахию? Обжигающий гнев, причиной которого являлся этот маг, все еще пылал в ее венах, но при этом она с трудом сдерживалась от того, чтобы не обвести взглядом изгиб его губ.
Слишком много чувств обрушилось на нее за короткое время. И она хотела, чтобы от них не осталось и следа. Хотела, чтобы от чувств к нему не осталось и следа.
Если Малахию и поразил ее жест, то он никак не выказал этого.
– Ты должна доверять мне, Надя, – тихо произнес он, выждав долгое мгновение, отчего в ней вновь чуть не вспыхнул огонь. – Я понимаю, что воплощаю все, что тебя учили ненавидеть, если не больше. И я совершал ужасные вещи в своей жизни, так что пойму, если стал тебе противен. Но…
– Нам нужно работать вместе, – прошептала Надя. – Всем нам четверым. Иначе от нашего плана не останется и следа, как от дыма на ветру, а нас всех повесят.
Он прижался головой к ее руке, отчего Надю охватило тепло. Ее всегда охватывало странное чувство, когда кто-то реагировал на ее прикосновения. У нее никогда не было такой связи. В монастыре не поощряли близких отношений, считая, что преданность богам намного важнее.
И это была катастрофа. Кто угодно, кроме него. Кто угодно, кроме этого неверующего, отринувшего богов чудовища из вражеской страны, мучившей ее народ. Остановит ли она это, если вырвет себе сердце из груди? Если сердце начнет предавать ее, Надя тут же избавится от него. Она готова была на все, что угодно, лишь бы не привязываться к Малахии.
– Нас может ожидать что-то хуже, чем повешение, – задумчиво произнес он.
Надя не смогла сдержать натянутого смешка.
– Тебе виднее.
– Нам с тобой необходимо прийти к взаимопониманию, – продолжил он. – Мы можем вновь стать врагами, когда все закончится.
Не оставалось сомнений, что они и раньше не были врагами, но и одного лишь «взаимопонимания» им явно было недостаточно.
Видимо, она ударилась головой во время дуэли, потому что поймала себя на том, что провела второй рукой по его шее, а затем прижала ладонь к щеке. Он замер, словно считал, что она и в самом деле маленькая птичка, которая тут же вспорхнет и улетит от любого его движения.
– А если я не хочу, чтобы мы стали врагами, когда все закончится, – спросила она, и ее голос дрогнул от того, как бешено колотилось сердце в груди.
Выражение его лица не изменилось:
– Тогда мы сможем прийти к новому взаимопониманию.
