– Гм… Адриан – Кэллам. Кэллам – Адриан.
– Хочешь что-то взять? – спросил Кэллам. – У нас есть одно перо, уверен, тебе понравится.
– Правда? – вежливо спросил Адриан, не слишком, впрочем, заинтересовавшись. – Нет, спасибо. Вообще-то, мне сказали, что где-то здесь хранятся вещи, конфискованные из убежища Анархистов в метро. Знаешь?
– Ясное дело. Они в дальней кладовке. Но предупреждаю, там полный хаос. Конечно, у меня в планах навести там порядок, но пока… – Кэллам развел руками. – Кстати, хочешь, займемся уборкой вместе, а?
Нова не сразу догадалась, что он обращался к ней. Она встала.
– Давай. Отлично. Мне нравится.
Кэллам ткнул пальцем в грудь Адриана.
– Знаешь, я вроде должен спросить, есть ли у тебя разрешение, но… слушай, кого я обманываю? Конечно, тебе можно там покопаться, – и он приглашающе взмахнул рукой.
Радостно улыбнувшись Нове, Адриан двинулся за ним.
– Эй, погоди… – сказала она, вскакивая со стула. – А мне можно с вами или?..
Кэллам расхохотался.
– Ну что за девушка! Ее любопытство неутолимо!
Сочтя это согласием, Нова быстро поставила на стол табличку «СКОРО ВЕРНУСЬ» и бросилась догонять ребят. Кэллам пулей пронесся по первому залу хранилища, на бегу давая Адриану примерно такие же объяснения, что и Нове в ее первый день. Вскоре они оказались у отгороженного отсека в дальнем углу. Стенки отсека не доставали до потолка.
Кэллам распахнул дверь.
– Ну вот, желаю вам обоим приятно провести время. А Вспышке я скажу, что вы тут.
Нова заглянула в дверной проем и едва удержалась от вскрика. Она догадывалась, конечно, что немного огорчится при виде пожитков своих близких, да и собственных вещей – никому не нужных, нелюбимых, попавших в руки к Отступникам.
Но совсем не ожидала, что ее охватит такое смятение.
Впрочем, к нему примешивалось совсем небольшое, но все же облегчение.
Шансов найти что-то в этой неразберихе у Адриана почти не было.
Изогнувшись между двумя высокими полками, Адриан кое-как втиснулся в отсек.
– Может, это он так пошутил?
Нова вошла следом. Отступники, похоже, просто набивали вещами одну тележку за другой и просто… свозили их сюда и ставили кое-как, не церемонясь. Однако, приглядевшись, Нова начала ориентироваться в этом кавардаке и по некоторым признакам поняла, что материал все же пытались хоть как-то рассортировать. У одной из стен она заметила любимый платяной шкаф Хани, битком набитый ее платьями с блестками и шелковыми шарфами – но туда же попал и банный халат Лероя, и мешок для мусора, из которого торчала ее, Новы, уличная одежда. Прочие мелочи – бижутерия, обувь и тому подобное (по большей части принадлежавшие Хани) – лежали кучкой в соседней тележке. Мебель, включая побитое молью любимое кресло Лероя, шаткой пирамидой громоздилась посреди отсека. Хозяйственная утварь была разложена по полкам в относительном порядке – электрические чайники, открывалки для консервов и даже метла, хотя Нова не могла припомнить, чтобы кто-то в туннелях пользовался метлой.
Хотя нет, постойте, как-то раз Ингрид гонялась с ней за крысой…
Адриан начал пробираться вперед по узкому проходу, и Нова увидела, что привлекло его внимание. Яркий расписной шатер, сложенный и засунутый под стол.
– Вероятно, вещи Кукловода сложили сюда, – предположил Адриан, присев на корточки и начиная перебирать скомканную синтетическую материю.
– Здорово, – вяло отреагировала Нова, даже не пытаясь изобразить энтузиазм. Все здесь пропиталось запахами туннеля, и ей совсем не понравилось это напоминание после нескольких месяцев жизни наверху. Правда, в тот день она лишилась кое-каких вещей, которые хотела бы вернуть, но, несмотря на это, приходилось признать: то, что с подземной тюрьмой пришлось расстаться, ее совершенно не огорчало.
Жаль было оставлять там Аса, это верно, но не жаль, что та жизнь теперь позади.
– Я недавно покопался в документах Анархистов, – продолжал Адриан. За шатром он обнаружил игрушечную пластиковую кухню и теперь открывал заплесневелые шкафчики. – Ты знала, что отец Уинстона Прэтта был мастером-игрушечником?
Нова удивленно посмотрела на его затылок.
– Нет, – ответила она и не соврала. Она мало что знала об Уинстоне и о том, кем он был, пока не стал Кукловодом.
– Не знаю наверняка, но что-то мне подсказывает, что кукла, которую он просил, сделана его отцом. Это объясняет его привязанность к игрушке, да?
Нова не отозвалась. За одной из полок она заметила задвинутый туда письменный стол.
Ее стол.
– Правда, мне так и не удалось разузнать ничего конкретного о его родителях, – говорил Адриан. – Или о родителях Фобии. Собственно, о Фобии я не смог узнать вообще ничего.
Чтобы подойти к столу, Нова отодвинула в сторону напольную вешалку на колесиках, тоже с платьями Хани.
– Странно, – без особого интереса бросила она, хотя и сама тоже ничего не знала о Фобии. Да ей не очень-то и хотелось копаться в его прошлом – ведь из-за жутковатой суперспособности его жизнь была неразрывно связана с самыми зловещими человеческими страхами. Правда, Нова знала, что было время, когда Фобия выглядел… скажем, более или менее нормальным. Возможно, тогда под его плащом скрывался обычный парень – молчаливый и замкнутый, со специфическим чувством юмора и тонким умом.
Кем он был раньше? И как стал таким?
Если когда-нибудь Фобия и делился своими тайнами, она об этом ничего не знала.
– Зато по Хани Харпер материала хоть отбавляй, – раздался у нее за спиной насмешливый голос Адриана. Нова оглянулась. Он копался в картонной коробке с простой подписью: ФАСТФУД. – Она росла на ферме, примерно в пятидесяти милях к югу отсюда. Утверждает, что в возрасте двенадцати лет она наступила на гнездо шершней. Укусов было столько, что у нее развился анафилактический шок, и она потеряла сознание. А когда пришла в себя через несколько часов, то увидела, что отекла, раздулась, как воздушный шарик.
– Подожди – это она сказала? – спросила Нова.
– Ага. Она дала интервью газете после начала революции Анархистов.
Нова недоверчиво нахмурилась. Трудно было представить, чтобы Хани призналась кому-то, что ее раздуло, как шарик.
– Но, – продолжал Адриан, – она выжила, это понятно, и обнаружила у себя под каблуком раздавленную матку шершней. После этого весь рой стал подчиняться ей. – Он поднял глаза на Нову. – Вот это, скажу я тебе, реально крутая история появления способностей.
– Почему эти истории всегда так трагичны? – прошептала Нова. Она добралась до стола и выдвинула верхний ящик. Сердце едва не выскочило из груди. Набор отверток поприветствовал ее, раскатившись внутри. Ее самые первые инструменты, Ас раздобыл их где-то, когда ей было всего четыре года. Нова нежно погладила ручку одной из отверток, она только сейчас осознала, как тосковала по ним.
