В груди Новы гулко стукнуло сердце.
– Ты можешь такое, – медленно произнесла она, – и не подыскал себе имени получше, чем просто Скетч?
Лицо Адриана осветила улыбка, и сразу стало понятно, до чего важна и приятна ему эта скупая похвала.
– Я предпочитаю меньше обещать и больше делать.
– Ну, тебе это удалось. – Щеки Новы горели. Она сделала несколько шагов, озираясь. – Куда делась комната? Где мы?
– Мы все там же, никуда не переместились. Если ты раздвинешь ветки, то различишь стены, только теперь они снова белые. Я постарался их покрасить так, чтобы они не были видны, когда стоишь в центре, как мы сейчас. – Адриан обвел рукой таинственный уголок джунглей. – Ты можешь погулять, если хочешь. Здесь ничто не причинит тебе вреда.
Нова держала руки опущенными, отчасти, чтобы не соприкоснуться случайно с рукой Адриана. Она и подумать не могла о том, чтобы погрузить его в сон сейчас, а если забыть об этой конкретной цели, мысль о том, чтобы до него дотронуться, приводила ее в ужас.
Она сделала несколько шагов, то и дело останавливаясь и озираясь. Ее пальцы нежно гладили лепестки, скользили вдоль травинок и низко висящих лиан. Просто поразительно, как это было похоже на ее сон – или на ее воспоминания о том сне. Нова точно помнила, что не вдавалась в подробности, рассказывая о нем Адриану, но каким-то непостижимым образом он угадал и воспроизвел все, до мельчайших деталей.
Подойдя к статуе, Нова остановилась. Фигура стояла спиной, и она видела только накидку и капюшон. Узкие плечи позеленели от мха, камень раскрошился от времени.
Набравшись смелости, Нова приблизилась, чувствуя, как оседает под ногами подушка мха. Обняв себя за плечи, она сделала еще шаг и… увидела вытянутые каменные руки.
У нее перехватило дыхание, даже несмотря на то, что она почти ожидала этого – нет, она была почти уверена.
Адриан, не отрываясь, следил за ней, она чувствовала его взгляд и не могла понять – знал ли он сам об этом заранее. И входило ли это в его план, когда он расписывал стены.
– Как? – выдохнула она.
Но Адриан непонимающе поднял брови.
– О чем ты?
– Адриан… как у тебя получилось сделать звезду?
Глава тридцатая
– Ого. – Адриан подошел и встал с ней рядом. – Ну-ка, что там?
Судя по тому, как удивленно звучал его голос, он был так же заинтригован, как и Нова. Но этого не может быть! Да, это ее сон, но рисунок же его! Это его образы. Его магия.
Его звезда?
Нова сдвинула брови.
Все дело в том, что там на самом деле была звезда. По крайней мере, Нове казалось, что она там есть. В ладонях изваяния что-то светилось, маленькое и круглое. Размером не больше стеклянного шарика, и смотреть на ее свет было не труднее, чем на звезду в ночном небе, хотя и самую яркую. Ровный неяркий свет освещал фантастический мир вокруг.
Это было невероятно, чудесно, а главное – в точности повторяло картину из ее сновидения. Тогда, в детстве, погруженная в странное состояние полусна-полуяви, Нова твердо знала: это звезда, самая настоящая. И теперь она ощущала ту же уверенность, хотя ее обширные познания в астрофизике утверждали, что подобное невозможно.
Хотя… многое из того, что умел делать Адриан, казалось абсолютно невозможным.
Звезда.
Долго ни она, ни Адриан не нарушали молчания. В комнате было тихо, но в сотворенных им джунглях (джунгли, в замешательстве повторяла про себя Нова, сотворенные им джунгли) что-то слышалось, создавая ощущение жизни, тепла, движения и роста, чего-то вечного, неизменного, но в то же время бурно развивающегося.
Наконец Адриан кашлянул.
– Я ее не рисовал.
– Я знаю, – отозвалась Нова, вспомнив нарисованную на стене статую (Адриан изобразил ее со спины, и рук в этом ракурсе видно не было). Поразмыслив еще немного, она спросила: – Но представлял себе?
– Может быть, – ответил Адриан. – Я все время думал про твой сон, когда работал.
– Что она может? – спросила Нова, и вопрос показался странным даже ей самой. Что вообще может звезда?
Но Адриан пожал плечами.
– Это твоя звезда. Ты скажи.
Нова прикусила губу. Ее ли это звезда?
– Не знаю. Тогда я слишком рано проснулась, и во сне ничего не успело произойти.
Нове хотелось подойти, потрогать звезду. От нее исходило уютное тепло, и почему-то было понятно, что эта звезда не жжется, как настоящие солнца в настоящем космосе. Но Нова боялась, что от прикосновения волшебство может разрушиться. Вдруг она растает в воздухе. Или – хуже того – вдруг вообще ничего не произойдет. Нова не знала, кому из них двоих больше обязана своим существованием эта сказочная звезда – ей или Адриану – и не хотела искушать судьбу, не хотела разочарования, если обнаружится, что это просто визуальный эффект.
Она не могла надышаться свежими запахами трав, покрытых росой листьев и дурманящим ароматом цветов. Закрыв глаза, она опустилась на мягкий мох и села, подобрав под себя скрещенные ноги. Это место действовало на нее умиротворяюще. Было так приятно представлять, что все, что она видит вокруг – реальность, что это и есть настоящий мир, только в будущем, через сотни лет. Нет больше города, нет злодеев и супергероев. Никаких Анархистов, Отступников, Совета. Никакой борьбы за власть.
Никакого противостояния.
Нова открыла глаза, почувствовав, что рядом с ней на землю опустился Адриан – его движения казались немного скованными, словно он старался не бередить рану на боку.
– Это ужасно, – спросила Нова, – что только гибель человечества способна подействовать на меня успокаивающе?
Адриан ответил не сразу, а заговорив, не улыбался.
– Немного.
Нова расхохоталась, на этот раз искренне. Адриан тоже сдержанно рассмеялся.
– Но почему? – спросил он. – Почему тебе так трудно расслабиться?
Нова решилась посмотреть на него. И успокоилась, поняв, что это не подколка – и что давить на нее и лезть с расспросами он тоже не станет, несмотря на любопытство.
Она обхватила себя руками.
Ей казалось, что будет трудно найти слова, но оказалось, что это не так. Не совсем так. Слова десять лет копились, дожидаясь, когда она их скажет. Нова вспомнила ту первую ночь, когда они в первый раз разговорились с Адрианом, по-настоящему разговорились. Они вели тогда наблюдение за Джином Кронином и библиотекой на Кловен Кросс. В ту ночь Нова не упоминала о своей семье. И не до конца рассказала Адриану историю возникновения ее дара. Но, неизвестно почему, она всегда чувствовала, что рано или поздно все же скажет ему все.
