Книга Город Солнца. Голос крови , страница 61. Автор книги Евгений Рудашевский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Город Солнца. Голос крови »

Cтраница 61

– Тоже из Фейхтвангера? – спросил Максим.

– Почти, – усмехнулся Дима.

Они провели за разговорами весь день. Вспоминали побег от Паука, гадали, в самом ли деле тот действовал с Артуро в одной связке и довелось ли ему прокатиться по заливу до прибрежной Такасайонипампы, чтобы услышать выдуманную Димой историю о скрывшихся на машине беглецах. И всякий раз неизменно возвращались к главному открытию – карте на спине Инти-Виракочи.

В том, что им открылась именно карта, указывавшая положение затерянного в сельве Города Солнца, Максим не сомневался. Более того, считал, что это о ней Сергей Владимирович упомянул в письме: «Она составлена скрупулёзно, со всем тщанием в деталях, и всё же я уверен, что практического применения у неё не было». Базальтовый тридцатисантиметровый памятник, триста лет назад высеченный кем-то из соляриев, Шустов-старший обнаружил в Нидерландах и тогда назвал изощрённой насмешкой от жителей возрождённого Эдема, потому что его владелец «никогда не распознает на нём карту, а распознав, всё равно не сможет ею воспользоваться, не зная, к какой местности её применить».

Сама карта представляла собой сложный узор из линий, пунктиров и отдельных крохотных завитков. Основную линию, наиболее широкую и выраженную, Максим посчитал чем-то вроде тропы. Такая линия была одна. Тонких, обрывающихся линий на спине Инти-Виракочи оказалось значительно больше. Их Максим считал реками. Определить назначение завитков, похожих на ископаемые отпечатки от раковин, и едва намеченных пунктиров Максим не мог. Только предполагал, что так обозначены приметы, вроде скальных останцев, оврагов или, например, особенно больших деревьев.

Инти-Виракоча за три столетия поизносился. Трещины на его спине скрывали некоторые детали, мешали в точности отследить изгибы линий, но самым неприятным тут оказались не трещины и не сколы отдельных участков, а то, что узоры успели во многом сгладиться. Кто знает, где побывала статуэтка? Быть может, какое-то время провела под водой или в песках. Сергей Владимирович в письме об этом не упоминал, да и, скорее всего, сам этого не знал. И если чавинские ягуары на груди по-прежнему сохранили рельефность, если лицо Инти-Виракочи хорошо просматривалось во всех уже знакомых по картине Берга деталях, то карта на его спине, будто нарочно затёртая, на первый взгляд представлялась набором разрозненных щербинок. Её завитки и линии настолько изгладились, что даже на ощупь стали едва различимы – о том, чтобы сложить из них полноценный рисунок, не было и речи. Однако Сергей Владимирович нашёл способ проявить карту без рентгенов, микроскопов и каких-либо особых реагентов. Хватило воды. Той самой, что, по его словам, следовало пролить вместо крови.

Дима был близок к решению головоломки. Достаточно было связать статуэтку Инти-Виракочи и Ланзон – копьеобразную скульптуру из Чавин-де-Уантара, которой он так восхищался. Ведь Дима сам отметил, до чего схожи покрывавшие их узоры. И сам же тогда рассказал Ане, что над Ланзоном прежде располагалось отверстие, по которому на скульптуру стекала кровь тех, кого жрецы храма приносили в жертву своему ягуароподобному богу. Обагрённый кровью, Ланзон начинал говорить. «Каждая её капля превращалась в отдельное слово. И жрецы называли это голосом крови». Дополнительной подсказкой была и открытка со стелой Раймонди, предположительно участвовавшей в подобных ритуалах.

Шустов-старший оставил вполне конкретные указания, как поступить с Инти-Виракочей. Предложил полить статуэтку по древнему обычаю, однако не кровью, а простой водой. Базальт на её спине, напитавшись влагой, потемнел до черноты и заговорил голосом крови: стёртые узоры остались чуть более светлыми и оказались различимы – проявилась карта. Аня по просьбе Максима перерисовала её на отдельный листок.

Поначалу Аня недоумевала, почему Максим с Димой так сдержанно отнеслись к сделанному ими открытию, а теперь поняла, что в любом случае толку от него мало. На базальте не было названий, а значит, и сама карта оставалась голой, ни к чему не привязанной.


Город Солнца. Голос крови 

– Мы знаем, куда она ведёт, – объяснил Дима. – Но мы не знаем, где она начинается. Тут нет отправной точки. Может, это храм Солнца в Куско, который инки считали центром вселенной. А может, плантация Карлоса дель Кампо или что-то ещё из его владений… Гадай хоть до старости. А просто соотнести эту карту с реальными топографическими картами уже не получится. Всё изменилось за три века. Одни реки исчезли, другие поменяли русла, третьи появились там, где их прежде никогда не было. И ориентиры давно сменились.

– Зачем тогда Сергей Владимирович её оставил?

– В качестве изощрённой насмешки над теми, кто не сможет ею воспользоваться, а значит, не сможет и последовать за ним в возрождённый Эдем, – без улыбки ответил Максим.

– Вряд ли, – Дима качнул головой. – Сергей Владимирович ничего не делал просто так. И уж точно не для того вёл тебя через полмира, чтобы…

– Я шучу, Дим, шучу.

– Ясно… В общем, думаю, должна быть вторая часть карты. Нечто такое, что укажет на отправную точку.

– И где? – Аня, почувствовав приближение ночной прохлады, последовала совету хозяйки и теперь разбирала тюки с шерстяными вещами. Палантин Сергея Владимировича остался у Паука.

– Да бог его знает, – вздохнул Максим. – Но проводник в Икитосе – наша последняя зацепка. Марден наверняка помнит, откуда началась экспедиция отца. Он ведь должен был его сопровождать.

– Хорошо, если так, – согласился Дима.

– Узнаем, где начинается карта, – твёрдо сказал Максим, – и можешь звонить Егорову. Мы своё дело сделаем. Дальше пусть занимаются чем хотят. Пусть идут по карте, ищут Город Солнца, ищут отца. Меня это уже не волнует.

– А дневник Затрапезного?

– Не знаю, Дим… Может, он как раз у проводника лежит.

– И там указана отправная точка?

– Не знаю! Пусть сами разбираются со своим дневником. У нас ни намёка, где его искать. Да, я бы тоже не отказался найти в Икитосе и отца, и дневник Затрапезного, а потом разом передать их Скоробогатову. Но с меня хватит и карты. Потому что время на исходе. Больше нет возможности мотаться по всему Перу в поисках неизвестно чего.

– Значит, ещё пара дней, и мы вернёмся домой? – спросила Аня.

– А у нас только пара дней и есть.

– Да уж… Надеюсь, после нашего побега они покормили Екатерину Васильевну.

– Это почему?

– Ну… больше некому отправлять её фотографии, зачем продолжать пытку? Зачем мучить Екатерину Васильевну, если всё равно некого этим шантажировать?

– Я тоже так думал, когда мы прилетели в Перу, – прошептал Максим. – Ладно. Там будет видно. Вначале доберёмся до Икитоса.

Когда стемнело, Максим разрешил всем выйти из хижины и первым делом отправиться в туалет на соседнем острове. Плыть пришлось не больше пяти минут на тростниковой лодке, однако Аню эта вылазка напугала. И самым страшным было не пробираться через темноту, а, набрав воды в пластиковую лейку, войти в деревянную будку, под которой крепилась металлическая столитровая бочка – её врéзали в тростниковое основание острова, и Аня боялась провалиться в озеро, даже попросила Максима не отходить от двери, чем рассмешила его и Диму.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация