Егор не удержался от усмешки – настолько бредовыми показались ему слова старика.
– А если вещь находится в будущем? – спросил он.
– Думаю, выход найдется и в этом случае. Я сейчас как раз над этим работаю.
– Работаете… – Егор хмыкнул. – Понятно. Значит, вы над этим работаете… Отлично! Но что, если вы ошибаетесь? Что, если все эти вещи нельзя собирать воедино?
– С чего ты взял? – вскинул седую бровь Терехов.
– Вы сами говорили о том, что какая-то таинственная сила мешает вашему общению с братом. Что, если это неспроста?
– Поясни свою мысль, – потребовал профессор.
Егор кивнул на дымчатые очки, лежащие на столе.
– Потерянные вещи приобрели новые свойства. Что это за свойства – мы не знаем. Что, если все они стали частями какой-нибудь адской машины, и собранные воедино, вызовут… пространственно-временной коллапс?
– Это маловероятно, – заверил Терехов. – Перед нами стоит куда более реальная и зловещая проблема. Ты был прав, когда сказал, что разбросанные вещи приобрели новые свойства. И мы не знаем, как эти свойства повлияют на ход истории. Они представляют опасность для человечества. Я понимаю, что тебе наплевать на моего брата, но подумай об этом с только что озвученной мною точки зрения.
Егор повертел в пальцах хрустальный фужер и поднял взгляд на Терехова:
– Все, что вы сказали, похоже на бред сумасшедшего. Любой другой на моем месте рассмеялся бы вам в лицо, профессор.
– Любой, но не ты?
Егор немного помолчал, потом глянул на Терехова исподлобья и спросил:
– Вы хотите, чтобы я залез в вашу адскую машину?
– Да, – кивнул профессор.
– А вы не боитесь меня угробить?
Терехов покачал седовласой головой.
– Не боюсь. Я провел несколько экспериментов. Большей частью на животных. Но парочку – на себе. Со мной ничего не случилось, однако и углубиться в прошлое больше чем на несколько дней я не смог. Волновой режим моего мозга не совпадает с волновым режимом машины. Ты – другое дело. Твой мозг работает на тех же частотах. Я даже боюсь представить, как далеко ты способен перенестись.
– Надеюсь, вы не собираетесь это проверять?
Терехов покачал головой.
– Нет. Перед нами стоит вполне конкретная и четкая задача. А насчет риска… Максимум, что тебе грозит, – это небольшое носовое кровотечение. Но на всякий случай я поставил рядом с машиной аппарат искусственного жизнеобеспечения. Там же есть и дефибриллятор. Если случится беда, я сумею реанимировать твое тело.
Волчок обдумал слова Терехова, покосился на страшные очки, лежащие на столе, и спросил:
– Что я должен принести?
– Трубку, – ответил профессор.
– Трубку?
Терехов кивнул:
– Да. Курительную трубку.
– И как эта трубка выглядит?
Профессор вынул изо рта своего костяного дьявола и показал Егору:
– Вот так.
Волчок уставился на костяного дьявола, затем перевел взгляд на лицо профессора и с легким недоумением произнес:
– Трубка, которую я должен найти, выглядит так же, как ваша?
– Более того – это и есть моя трубка.
– Но ведь она… уже у вас, – растерянно проговорил Егор.
– Только благодаря тебе, – сказал Терехов. – Мне привез ее несколько лет назад один приятель-археолог.
– Археолог?
– Что?
– Вы сказали, что этот ваш приятель был археологом?
– Я так сказал? – Терехов усмехнулся и покачал головой. – Не совсем так. Археолог – это прозвище. Мой приятель работает в организации под названием «Мемориал». Ищет тела убитых во время войны солдат, чтобы установить их имена, а затем с почестями перезахоронить. Во время таких раскопок он и нашел мою трубку.
– И как вы это объясняете?
– Объяснение у меня только одно, дружок. Ты добыл трубку. Добыл и устроил тайник. А мой приятель Археолог нашел его.
– Не слишком ли много совпадений?
Профессор прищурил глаза и изрек:
– Все, что существует в этом мире, появилось на свет благодаря совпадениям. Включая тебя и меня. Сама наша Вселенная обязана своим существованием череде странных совпадений. Религиозные люди называют это божественным вмешательством. – Терехов отхлебнул вина. – Что касается меня, то я не знаю, в чьих руках находится колода. Вполне возможно, что карты тасует дьявол.
Егор страдальчески наморщил лоб.
– С ума вы меня сведете, профессор. Выходит, я должен сделать то, что уже произошло? От ваших слов голова идет кругом!
Терехов пожал плечами и невозмутимо проговорил:
– Я думал, что известие о трубке тебя успокоит. Ведь если ты положил трубку в тайник, значит, твоя миссия закончилась успешно и ты не погиб.
– Вы не можете знать этого наверняка. Быть может, я погибну после того, как положу трубку в тайник.
– Может быть и так, – согласился профессор Терехов. – Но факт остается фактом: то, что ты должен сделать, уже свершилось. У тебя нет выбора, Егор.
Профессор отложил погасшую трубку и поднялся с кресла.
– Вы куда? – хмуро спросил Егор.
– Пойду поджарю яичницу, – отозвался профессор. – Не знаю, как ты, Волчок, а я здорово проголодался.
5
– Егор, открой, пожалуйста! – крикнул из кухни профессор Терехов, когда в дверь позвонили.
Волчок со вздохом поднялся с дивана и, слегка прихрамывая, проковылял в прихожую.
Открыв дверь, он увидел у порога рослого мужчину мрачного вида, одетого в тельняшку и военную рубаху цвета хаки. Мужчина был русоволос, светлоглаз и небрит. На ногах у него были тапочки. Окинув фигуру Волчка угрюмым, недоверчивым взглядом, незнакомец хрипло спросил:
– Ты кто?
– А вы? – поинтересовался, в свою очередь, Егор.
– Я сосед, – ответил мрачный незнакомец.
– А я гость, – в тон ему проронил Волчок.
– Гость. – Небритый субъект прищурил жесткие зеленоватые глаза. – А профессор где?
– Он на кухне, заваривает чай.
Глаза небритого субъекта еще больше сузились.
– А вот это ты врешь, – грубо проговорил он. – Профессор не пьет чай.
– Он заваривает его для меня.
Темные губы странного соседа растянулись в усмешку.
– Вот это уже похоже на правду. Так ты меня впустишь или нет?
Егор повернул голову к кухне и крикнул:
