Такой рост требует двух вещей: постоянного вовлечения в оборот нового дешевого сырья при одновременном росте рынков сбыта готовой продукции.
В настоящее время это условие экстенсивного развития не соблюдается: в хозяйственный оборот вовлекается сырье с постоянно убывающей полезностью. От легкодоступных ресурсов человечество переходит к более труднодоступным, а значит, более дорогим с точки зрения добычи и транспортировки. Подтверждений этому на практике достаточно много: так, ареал хозяйственного освоения в наши дни уже распространился на арктическую зону и не собирается останавливаться. Продолжается варварское уничтожение лесов по всему земному шару, несмотря на популистскую риторику о том, что это «легкие» Земли. Близорукий эгоизм капитализма «поедает» планету.
Это падение эффективности ресурсной базы компенсировать можно опять же только новыми технологиями либо еще более интенсивным расширением масштаба производства. Это приводит к самораскручиванию капиталистической системы до того момента, когда конкурирующие региональные системы (Латинская Америка; США, Канада и Великобритания; ЕС; Китай; Япония) не сталкиваются в жестоком противостоянии, рискующем закончиться «холодной» или даже «горячей» войной. Укрупнение экономической системы за счет войн не решает принципиально ничего в этом цикле. Система неизбежно зайдет в тупик даже тогда, когда ею будет охвачен весь мир.
Поднять цены? Но рост цен не увеличит емкости рынков. Люди просто станут меньше покупать. Произойдет затоваривание.
В этих условиях с мирового кризиса 2008 года в явной и вопиющей форме на глобальном уровне начат процесс десоциализации капиталистических государств и их сателлитов. С позиции экономики, это выглядит как попытка капиталиста снизить себестоимость не за счет повышения эффективности технологиями, а за счет сокращения затрат на оплату труда. Налоги и сборы с бизнеса, направляемые на социальный сектор, − это те же расходы бизнеса. Десоциализация, которая дает краткосрочный эффект, убивает будущее. Ведь социальные траты формируют общественный спрос. Вы раздаете деньги населению как за работу, так и из гуманитарных соображений для того, чтобы люди могли купить себе все необходимое. Лишая их этих доходов, вы сокращаете свои рынки, сжимаете их, а значит, загоняете капитализм в яму с другой стороны – со стороны потребления, а не производства.
Продолжая свой экстенсивный рост, капитализм вновь захватывает ранее отвоеванные у него человечеством социальные достижения – сферы образования и здравоохранения, превращая лечение пациентов в «медицинские услуги», а образование – в «образовательные услуги». Население по всему миру перестает справляться с аппетитами капитализма.
Катализатором капиталистического упадка уже с конца XIX века сначала в малых масштабах, затем все больше и больше становятся финансовые рынки. Современные финансовые рынки не являются фактором производства на 90, а иногда даже на 99 процентов.
Для понимания сущности финансового рынка необходимо осознать, чем отличается доход, приносимый трудом, от денег, выигранных в карточной игре. И если производство и традиционный бизнес – это сфера труда, то финансовые рынки – это казино.
Инвесторы действуют на рынках со спекулятивной целью, в большинстве своем не имея практической потребности в конкретном товаре. Их цель – купить любой товар дешево, а продать – дороже. Рынок производных бумаг (деривативов) – это производная от рынка ценных бумаг и товаров, на котором вы торгуете уже не правами, а правами на права, то есть фактически спор идет о том, чья ставка на будущее окажется верной. Тот и выигрывает. Это чистое казино. Несмотря на рисковую природу, финансовый рынок магнитом привлекает людей, так как дает возможность молниеносного обогащения. Это искушение ежегодно, ежечасно и ежесекундно выкачивает деньги из традиционных отраслей и направляет их в спекуляции. При этом деньги уходят на финансовый рынок из самых прибыльных, а значит, по логике капитализма, из самых грабительских по отношению к природе и человеку отраслей и сфер. Проигрыш игрока в еще большей степени ужесточает степень той эксплуатации, с которой он использует факторы своего производства. Вторым катализирующим фактором финансовых рынков становятся институты этого рынка, работающие в условиях комиссионера и кредитора торгов. Комиссионер и кредитор торгов, как и казино, являясь организатором рынка, по его условиям должен получать прибыль всегда, при любом состоянии рынка. Так и происходит. Большинство участников рынка платят комиссии и при продаже, и при покупке активов, а также пользуются кредитом инвестиционных банков, но предоставленным таким образом, чтобы потенциальные убытки в каждый момент времени не превышали собственный страховой депозит игрока. Если выигрывает игрок, с ним выигрывает и кредитор. Если игрок проигрывает, то это только его проигрыш. Паразитируя на финансовых рынках, не имея реальных активов, инвестиционные банки еще более отвлекают финансы с торгов, перераспределяя их в свою пользу.
Являясь по существу паразитами на теле производительной сферы капиталистической экономики, финансовые рынки и их институты в многократной степени усиливают недостатки капитализма, стимулируя капитализм к еще большей экспансии и грабежу.
С противоположной стороны экономического спектра от экономики производства находится сектор потребления. То есть всякому предложению противостоит спрос. В нем безудержный современный капитализм также провоцирует циклический системный кризис.
На фоне десоциализации экономики наблюдается неизбежное сокращение спроса на товары и услуги. Стремясь противостоять этой тенденции, капиталистический мир предлагает людям замену того, что он у них забрал (плату за труд), – потребительский кредит. Ипотечный кредит гражданам в этом аспекте – это тот же потребительский кредит, так как он идет на приобретение жилья для личного пользования.
Потребительский кредит в масштабах всей экономики может иметь долгосрочный смысл только тогда, когда заемщики смогут заработать столько, чтобы вернуть деньги кредитору и выплатить процент. Возникает противоречие: капиталист, как мы отметили выше, сокращает расходы на оплату труда и социальные выплаты. Поэтому в долгосрочном плане увеличить спрос таким способом нельзя. В перспективе 10–20 лет кредиторы либо будут вынуждены списывать безнадежные долги, превращая их в косвенный инструмент социальной «поддержки» населения, либо будут терять в спросе, так как добросовестные заемщики ограничат потребление для выплаты по ранее взятым кредитам.
У этого негативного процесса также имеется свой катализатор. Если процент по потребительским кредитам не является минимальным, а представляет собой ростовщический процент, обнищание населения происходит темпами, в несколько раз превышающими те, которые были бы при экономике без потребительского кредита. Ростовщическим является всякий кредит, совокупная процентная выплата по которому соизмерима или превышает сумму основного долга. В реальности же катализатором сжатия спроса становится всякий кредит, ставка которого превышает уровень инфляции в экономике.
Есть и другое негативное качество потребительского кредита в условиях капитализма: он заставляет людей всегда платить за прошлое за счет будущего. Попробую объяснить. Покупая товар сейчас и расплачиваясь в счет будущих доходов, человек в будущем будет выплачивать часть денег за то, что уже устарело, часто ненужно, вышло из моды и т. д. При этом его деньги не могут работать на будущее потребление.
