– В плане здания этого коридора нет, – глухо проговорил толстяк.
Вервольф не откликнулся. Едва поспевая за ним, Быков сказал:
– Воздух пахнет озоном. Ты чувствуешь?
И снова ответа не последовало. Внезапно вервольф остановился перед еще одной дверью, слегка повернул голову и повел ухом.
– Сюда идут, – сказал он жутковатым рычащим голосом. И потребовал: – Ствол!
Быков с готовностью скинул с плеча кожаную сумку, быстро ее раскрыл, вынул автоматический пистолет и вложил его в протянутую руку-лапу чудовища.
Вервольф сжал пистолет когтистыми пальцами, повернулся к двери, вскинул ногу и резко ударил тяжелым ботинком по замку. Дверь с грохотом распахнулась.
Быков успел увидеть две темные фигуры, похожие на человеческие.
– Нанотени! – взволнованно воскликнул он.
Не давая противникам опомниться, Волчок с молниеносной скоростью поднял пистолет и несколько раз нажал на спуск. Секунду или две ему казалось, будто пули летят невероятно медленно, он даже видел трассы в виде завинченного в штопор воздуха. Но затем время вернуло прежний темп, пули со свистом прошили тела охранников, и те взорвались, как пылевые облака. Автоматы с грохотом упали на пол.
Волчок почувствовал отталкивающий запах и першение в носу. Рядом закашлялся Быков.
– Наночастицы… – сипло проговорил толстяк, отплевываясь. – Они теперь в воздухе.
В ту же секунду тела двух наноохранников снова материализовались из воздуха, на этот раз прямо перед ними.
Быков быстро поднял с пола один из автоматов и швырнул его Волчку:
– Держи, зверек!
Оборотень подхватил автомат и прошил наноохранников очередью за мгновение до того, как их пальцы коснулись его шеи. Выстрелы разбили противников в пыль, и на этот раз пыль не закрутилась вихрем, а растаяла в воздухе.
– «АКМФ-56», – пояснил Быков. – Стреляет дисперсионными зарядами. Пуля попадает в тело и разрывает его на атомы.
Волчок, ничего не ответив, зашагал вперед по коридору.
– Не слишком-то ты разговорчивый, – проворчал Быков и заспешил следом.
То, что началось дальше, иначе как маленькой войной и не назовешь. Первую возникшую перед ними нанотень Волчок разбил прикладом автомата, вторую прошил очередью, затем резко обернулся и, рыкнув «Присядь!», пустил очередь над головой Быкова. Материализовавшийся было охранник снова разлетелся в пыль.
А в коридоре появилось еще несколько черных силуэтов.
– На пол! – взревел вервольф.
Быков быстро распростерся на полу, прижался лбом в холодному пластику и закрыл голову руками. Застрекотали автоматные очереди, потом послышалось разъяренное рычание, новая автоматная очередь оглушила Быкова, а потом кто-то с грохотом упал рядом. Толстяк повернул голову и увидел Волчка. Однако длилось это всего секунду, ибо в следующий миг вервольф снова вскочил на ноги, и Быков услышал глухие звуки ударов. Потом все снова потонуло в грохоте автоматных выстрелов.
– Отче наш, сущий на небесах… – забормотал толстяк слова молитвы, неизвестно каким образом и откуда закрепившиеся в его памяти.
Несколько пуль вошли в пол рядом с Быковым, а одна срезала прядь взъерошенных полос с его головы.
– …Да святится имя твое, да приидет царствие Твое…
Неведомая сила подхватила толстяка с пола, взметнула его в воздух и швырнула его об стену. Быков успел увидеть темное, бесстрастное лицо с едва наметившимися человеческими чертами, а затем резкая боль пронзила его тело, в груди у него что-то хрустнуло, и он потерял сознание за мгновение до того, как рухнул на пол.
– Федор! Федор, ты как?
Голос Волчка звучал словно бы издалека, хотя Быков понимал, что Егор где-то рядом. Чувство было такое, будто он поднимался на поверхность из глубокого черного омута.
– Федор!
На этот раз голос прозвучал совсем рядом. Быков сделал над собой усилие и открыл глаза. Толстяк ожидал увидеть нависшую над ним звериную морду, но это было человеческое лицо, и лицо это принадлежало Егору Волкову.
– Ну, слава богу, – выдохнул Егор. – Как ты себя чувствуешь?
Быков попробовал пошевелиться, и грудь его снова пронзила боль, однако на этот раз не такая острая, как прежде.
– Кажется, эти гады… сломали мне ребро, – проговорил толстяк. – Дай руку!
Егор протянул Быкову руку и помог ему сесть. Странная у него была рука. Крупная, излишне мускулистая, с продолговатыми, чуть удлиненными ногтями, которые казались крепкими, как железо. Волчок перехватил взгляд толстяка и тревожно спросил:
– Я все еще оборотень?
Только сейчас Быков заметил, что черты лица Егора не совсем прежние. Они стали чуть крупнее, а в глазах его, желтых, словно у волка или пантеры, полыхал свирепый звериный огонек.
– Ты ни то и ни другое, – сказал Быков, разглядывая лицо друга. – Ты будто завис между двумя состояниями.
Он отвел взгляд.
– А что с наноохранниками?
– Ты про тени? Я их уничтожил.
Быков огляделся. В коридоре никого не было, но пол его был усеян автоматами.
– Штук пятнадцать-двадцать, – сказал Быков и сглотнул слюну. – Похоже, я пропустил вечеринку.
– Боюсь, что у тебя все впереди, дружок. Поднимайся, у нас мало времени.
Едва он это сказал, как реальность вокруг изменилась. Широкий коридор, залитый зеленоватым светом, исчез, а на его месте появилась небольшая комната, уставленная столами с компьютерами. На краю одного из столов небрежно сидел человек в дорогом костюме, с седеющими рыжими волосами, дородный и лощеный. Это был Анатолий Борисович Чубаров.
8
Егор со скоростью распрямившейся пружины бросился на главу «Нанокома», но, наткнувшись на невидимое препятствие, отлетел назад, споткнулся об вскрикнувшего Быкова и упал на пол.
Чубаров усмехнулся, поднял руки и легонько похлопал в ладоши.
– Браво, – спокойно произнес он. – Я всегда говорил, что хороший, опытный солдат эффективнее десяти нанотеней. Наши призрачные воины определенно нуждаются в доработке.
Волчок вскочил на ноги и, яростно сверкая глазами, прорычал:
– Где Юля? Что ты с ней сделал?
– Ничего особенного. Через пару минут ей введут особый препарат, содержащий нанороботов. И они примутся за перестройку ее тела по заранее заданной программе. Не бойтесь – если эксперимент удастся, мы получим совершенно новую Юлю. Так сказать, «тюнинговую модель с новыми опциями».
Волчок зарычал и снова кинулся на Чубарова. И вновь невидимая сила отбросила его назад.
– Напрасно вы так горячитесь, – усмехнулся Борисович. – Вы в силовой ловушке, которую генерирует ваш собственный разум. Забавная вещица, правда? Вроде как на свободе, но все же – в клетке. Я сам ее сделал.
