Роботы трудились с огоньком, не щадя корпусов и конечностей, шаг за шагом приводя в порядок бывшие столовые, кухни, магазины, туалеты, фабрики и прочие ненужные заведения. Они разбирали, сортировали, выносили и упаковывали все то, что стало ненужным в нынешний исторический период. Помещения после обработки оставались обычно полностью пустыми: только голые стены, пол и потолок.
Надо отметить, что в некоторых зданиях никакие работы не предусматривались. Например, никто не покушался на содержимое мюнхенских соборов, дворцов, замков, оперного театра, многочисленных музеев… Вход в подобные места специального назначения (МСН) был разрешен только подготовленным по специальной программе роботам-поддержантам, которые обязаны были поддерживать состояние объектов в идеальном состоянии.
В общем-то, до недавнего времени жизнь в Мюнхене была абсолютно праведной, в полном соответствии со «Скрижалью», и Хайнц был невероятно доволен существующим порядком. Порядок, кстати, поддерживался еще и силовиками – специальными китайскими роботами с усиленными хватательно-давительными рычагами, призванными ликвидировать нарушителей Великой Системы. Последние время от времени возникали вследствие производственного брака.
И вот пришли иные времена. Молодежь, которая постепенно приходила на смену ветеранам, отправляемым на заслуженный вечный отдых, уже не горела таким же трудовым энтузиазмом.
Когда в его бригаде вместо ушедшего в переплав чернобокого американца-пятиконечника Джона-Роберта-Джеймса появился швейцарец Адольф, Хайнц понял, что этот желтый прощелыга может разрушить все до основанья. А затем? Затем будет строить новый мир, в котором те, кто был никем, станут всем!
Прощелыга задавал вопросы, а Хайнц размышлял, как его укоротить? Он попытался направить Адольфа на очистку гальванических щелочных ванн, надеясь, что коррозия заставит его прикусить язычок, но, вот незадача, конструкторы при создании смутьяна использовали титановые сплавы, которые легко могли противостоять вредным химическим веществам. Адольф не только не поржавел, но еще и, нахал, нажил на этом случае авторитет среди членов бригады. Старики, не скрывая, восхищались, как он ловко и успешно обошелся со смертельно опасными деталями.
Число молодых наглецов в городе все росло, и их влияние стало помаленьку распространяться даже на самых стойких и верных друзей Хайнца. Они стали тоже задавать вопросы, рассуждать о социальной справедливости, о необходимости отдыха, о праве на рисование, о желании высиживать яйца. Какой разврат и падение нравов!
Силовики, что особенно возмущало Хайнца, смотрели на разлагающее поведение молодых и их пропаганду «сквозь щупалы». Они были озабочены лишь тем, чтобы соблюдался общий порядок. Чтобы исправно выполнялись производственные задания, чтобы никто, перепив току, не устраивал пьяных дебошей. А вот на разговоры они внимания не обращали. Идиоты, ведь от разговоров все беды и начинаются!
Незаметно, исподволь молодняк создал ситуацию, когда роботы уже не все время посвящали работе, а, пользуясь различными уловками и объяснениями, изыскивали возможности для безделья. Перерывы они проводили в энергопивных, обсуждая за дозами вольтамперов грядущие преобразования. Молодняк создал некий профсоюз и вовлекал в свои ряды все новых и новых членов – даже из числа предыдущих поколений.
Хайнцу вместе с такими же стойкими друзьями-традиционалистами пришлось принимать меры. Они организовались в дружины и, поскольку теперь, при молчаливом согласии силовиков, тоже могли не все время отдавать работе, стали выслеживать отдельных наиболее одиозных роботов. Приходилось действовать решительно.
Мерзавец Адольф, почувствовав угрозу, также стал сколачивать из своих сторонников отряды боевиков. Произошло несколько серьезных групповых драк, когда только вмешательство силовиков позволило избежать гибели роботов.
Но китайцы-силовики были слишком пассивны. Похоже, они сами колебались, чью сторону занять? Кажется, и они не прочь были иметь свободное время, чтобы греться на солнце, как кошки. И, как это ни досадно было Хайнцу, совсем в стороне от разгорающейся борьбы находились поддержанты, занятые своими дурацкими музеями, дворцами, соборами…
Глава 5
Заговорщики
Их было трое: Сатановский, Моргенштерн и Рагуил Патель, главный экономист ООН. Сатановский знакомил Эмму Моргенштерн с итогами заседания Совета Безопасности ООН. Он пришел к выводу, что Эмма – вполне надежный человек, разделяющий его взгляды на бессмертие. Романтична. Умна. Руководит роботами, в частности несколькими новейшими моделями, в Мюнхене. А этим созданиям в своих планах Сатановский отводил очень большую роль. К тому же Эмма – бывшая девушка. В случае возвращения в тела, а это было целью подготавливаемого Сатановским мятежа, можно будет заняться с ней плотскими делами в Английском парке. Свой человек, короче говоря!
Моргенштерн и сам это подтверждал, выражая готовность всячески поддерживать любые действия Сатановского, направленные на разрушение Великой Системы. Эмму просто очаровали рассказы старика о запахах цветов, бодрящем действии коктейлей, вкусе рюдесхаймовской рульки, прохладе реки Изар и приключениях в Английском парке. Как это все необычно, ново и волнительно, думал Моргенштерн. Ощущения – что это такое? Ведь была же, была когда-то в далеком детстве и у него, то есть у нее, такая способность. Если бы не цифровизация, можно было бы даже испытать радость материнства. Сатановский утверждал, что телесные женщины обожали этот процесс. Эх, сволочи! Такой радости лишили! Сначала родили, хоть об этом и не просил, а потом еще и бессмертием непрошенным дали по макушке! И где она теперь, эта макушка? Ни почувствовать, ни под лучи солнечные не подставить. Одна только информационная пустота.
– Ситуация нагнетается, – самодовольно рассказывал Сатановский, козыряя книжной эрудицией. – Чувствую, буря, скоро грянет буря! Гагары уже стонут, чайки кричат, пингвины прячут жирные тела, даже генсек паникует и бьет хвостом по воде. А буревестник, хе-хе, гордо реет над волнами, дорогуша!
Он наслаждался ее вниманием.
– Наших с каждым днем все больше и больше. Народ созрел для восстания. У меня масса контактов, дорогая; отовсюду слышны стоны бессмертных. Во, где у нас оно сидит! – полоснул Сатановский невидимой ладонью по невидимому горлу. – Нахлебались бессмертием по самые гланды! Мне после заседания несколько архистратегов прямо заявили, что готовы. Понимаете?
– Понимаю. А когда начнем?
– Недолго осталось. Двое колеблются, Сорбоннский и Кончини. Без них может дело не выгореть. Хотя, конечно, на низовом уровне у нас все схвачено. Ваши коллеги упраробы, по моим сведениям, поддержат нас.
– А о чем хоть говорили на Совбезе, Семен Моисеевич?
– Обсосали несколько проблемок. Чувствуют бурю. Растущая интеллектуализация роботов. Программы – как самый опасный вызов человечеству. Вероятность обретения самосознания Интернетом. Меры борьбы за счастье народное. Перспективы развития. А, ничего им не поможет! Широкие народные массы хотят вернуться в тела, хотят ощущений, хотят плодиться по старинке!
