Я качаю головой, глядя себе под ноги. Даже не знаю, с чего начать. Это не просто «первая ссора», нет. Первая ссора – это если бы он снова забыл опустить сиденье унитаза или постирал бы мое шелковое платье в горячей воде. А он оставил меня в неведении относительно Перри, не рассказал мне о своей бывшей невесте, за два месяца не нашел такой возможности! И я не понимаю, почему.
Я вся дрожу от унижения. И мы оба не настолько наивны, чтобы полагать, что все это просто невинная шутка. Это же такой огромный кусок его жизни! Шесть лет с этой женщиной, а потом он прыгает в брак с незнакомкой? Это почти смешно.
– Я просто хочу уехать домой. Завтра, думаю, – говорю я оцепенело. – Я же все равно собиралась скоро уезжать.
Я думала, он стоит, прислонившись к стене, но сейчас вижу, что это не так, он только сейчас в изнеможении откидывается на нее.
– Нет, – выдыхает он. – Миа, нет. Ты не можешь уехать раньше срока из-за этого. Пожалуйста, поговори со мной.
Во мне снова закипает злость из-за оттенка неверия в его голосе.
– Нет, я МОГУ уехать из-за этого! Как ты мог меня туда притащить?!! Я же оказалась совершенно не готова! Она застала меня врасплох!
– Да я не знал, что она там будет! – возражает он. – Мари и Кристоф мои старые друзья, я с ними познакомился еще до нее, она их вообще почти не знает! Я понятия не имею, почему она там оказалась!
– Может быть, потому, что вы были помолвлены? Я даже не знаю, с чего начать. Ты солгал мне, Ансель. Как долго ты еще собирался держать меня в неведении, что Перри не мужчина? Сколько раз мы с тобой говорили о нем… о ней? Почему ты просто не сказал мне с самого начала, еще в Вегасе, когда я спросила, где «он»?!!
Он делает осторожный шаг вперед, вытянув руки перед собой, как будто приближается к раненому животному.
– Когда ты первый раз назвала Перри «он», никто из нас тебя не поправил, потому что… ну мы же были в баре. И я понятия не имел, что мы с тобой напьемся и поженимся несколько часов спустя…
– Но я провела здесь несколько недель! И ты мог бы сказать мне, что твоя бывшая невеста живет неподалеку, и, о, кстати, это Перри, четвертый член нашей супер-пупер банды, и она не парень! – Я прижимаю дрожащую руку ко лбу, вдруг вспомнив ту ночь, когда кто-то ломился в дверь, пока мы спали, и как Ансель ходил открывать, а потом, очень расстроенный, вернулся в постель и он был почти голый, а я спросила, кто это был, и он ответил, что Перри, но снова не поправил меня, когда я назвала его «он». – О господи, а та ночь, когда кто-то долбился в дверь? А потом, когда я пришла домой, ты ведь с ней разговаривал по телефону, не так ли? Ты вышел из комнаты, чтобы поговорить с женщиной, на которой собирался жениться, но, уууупс, женился вместо этого на мне! Не удивительно, что она так чертовски зла!
Он пытается перебить меня, вставляя «нет», «Миа» и «подожди», и наконец ему это удается:
– На самом деле все не так! После Вегаса я просто не знал, как тебе сказать! Может быть, я вообще не считал это важным? НЕ придавал этому значения? Она же уже не была моей девушкой! Но когда она позвонила… и начала приходить…
– Невеста, – поправляю я его. – Не девушка – невеста!
– Миа, нет. Мы расстались, и…
– Ты встречался с ней? Кроме той ночи? Встречался?
В его взгляде мечется тревога.
– Мы… дважды обедали вместе.
Мне хочется его ударить. Особенно потому, что для обеда со мной он ни разу не нашел времени в своем плотном рабочем графике.
– Я понимаю, Миа. – Все, что я думаю, написано у меня на лице. – Я понимаю. Прости. Я просто надеялся, что если мы поговорим вот так, лицом к лицу, то она перестанет звонить и…
– И она перестала?
Он колеблется.
– Нет.
Ансель вытаскивает телефон из кармана.
– Вот, ты можешь прочитать все ее сообщения, если хочешь. И прослушать все ее голосовые сообщения. Сама увидишь, что я никак не поощрял ее. Пожалуйста, Миа.
Я запускаю руки в волосы, мне хочется кричать, но я не уверена, что смогу выговорить хоть слово и не расплакаться. Последнее, чего мне хотелось бы, это снова слышать ее голос.
– Я хотел рассказать тебе все в ту ночь, когда мы играли в грешника и дьявола, – продолжает он. – Но не знал, как это сделать, а потом уже было поздно. А после этого стало уже совсем невозможно.
– Неправда. Совсем не невозможно, очень даже просто. Ты просто должен был поправить меня в один из бесчисленных раз, когда я неправильно употребляла местоимение, и сказать: «Нет, Миа, Перри вообще-то девушка, и я был с ней шесть гребаных лет, и о, кстати, знаешь, я собирался на ней жениться». А вместо это ты рассказал мне о Минюи и специально ввел меня в заблуждение!
– Я просто не хотел тебя волновать! Я же не думал, что вы когда-нибудь встретитесь!
Я смотрю на него в упор, желудок у меня сжимается. Ну вот, наконец-то правда. Он просто надеялся, что ему никогда не придется ничего объяснять.
– Ты считаешь, что это все объясняет? И извиняет? То, что ты врал о ней специально? И если бы я не встретила ее случайно, то все было бы в порядке?
Он отчаянно трясет головой.
– Нет, я совсем не это имел в виду. Нам нужно было больше корней… – говорит он, прикрывая глаза в мучительном поиске нужных слов. Даже сейчас сердце у меня екает при виде того, каким потерянным он выглядит, не в силах подобрать нужные английские слова. Открыв глаза, он снова начинает говорить, голос его звучит чуть увереннее:
– Ты и я – мы были в подвешенном состоянии, когда ты приехала. Для нас обоих это было неожиданно, оба поступили импульсивно и необдуманно. Работа для меня сейчас стала сущим кошмаром, но я все время хотел проводить с тобой. А потом… потом все стало чем-то большим, чем просто развлечение и летнее приключение. Стало… – он замолкает, а потом продолжает, понизив голос, – настоящим. Нам просто нужно было время для нас. Я не хотел, чтобы кто-то еще появлялся в нашей жизни и в этой квартире, а особенно она.
Как только он говорит это, слова, кажется, эхом возвращаются к нему и его лицо вытягивается.
– Она здесь ЖИЛА, – напоминаю я ему. – Даже когда ты рассказывал мне о Минюи, ты не сказал, что вы жили вместе, что вы были помолвлены, что вы были вместе так много лет. Что вы занимались сексом в этой самой постели. Если бы ты рассказал мне о ней сразу, как только я приехала, всю правду, это вообще не представляло бы никакой проблемы. Но сегодня… ведь единственным человеком там, в той квартире, который не понимал, что происходит, была я. Твоя жена!
Я разворачиваюсь и иду в спальню, намереваясь упасть на кровать и зарыться в подушки, но тут вспоминаю, что это ИХ кровать, что они ее покупали вместе, чтобы Перри на ней лучше спалось! Со стоном я снова разворачиваюсь и утыкаюсь прямо в грудь Анселя.
Когда я пытаюсь его обойти, он останавливает меня, берет за плечи дрожащими руками:
