– Тогда помолчи, ладно? – попросил шас.
– Это еще почему? – попытался возмутиться дикарь.
– Ты сам сказал, что не пил давно, поэтому давай теперь мы подумаем, ладно?
– Ну, попробуйте, – махнул рукой Копыто и принялся расправлять на коленке бандану.
Фатма и Лебра вновь переглянулись.
– Надо рассказать навам, – неуверенно произнес Томба. Но тут же добавил: – Наверное.
Поскольку догадывался, что Фатме его идея не понравится. И не ошибся.
– Это внутреннее дело Зеленого Дома, – твердо сказала девушка.
– Но…
– Не обсуждается.
В голосе Фатмы появились хорошо знакомые Лебре нотки, свидетельствующие о том, что решение принято и спорить бесполезно, однако серьезность происходящего заставила шаса рискнуть перейти в наступление:
– Фатма, ты ведь понимаешь, что находится в фургоне?
– А ты понимаешь, что наши могли его захватить и придержать, руководствуясь интересами Великого Дома? – повторила свои доводы девушка.
– Понимаю…
– Разговор окончен.
Но на этот раз Лебра не собирался легко сдаваться.
– Хорошо, – машинально согласился шас, но через секунду опомнился и предъявил новый аргумент: – Но почему на Копыто напали?
– А как еще с ним должны были поступить? – удивилась Фатма. – Если этого никто не должен видеть, то… Его могли попытаться загипнотизировать.
– Какой-то мужик?
Вопрос смутил девушку, поскольку магическими способностями в Зеленом Доме обладали исключительно женщины, а значит, и гипнотизировать дикаря должна была «какая-то ведьма», а не «какой-то мужик». И это обстоятельство Фатме не нравилось.
– Надо сделать так, чтобы нам денег в конце концов заплатили уже, – громко произнес Копыто, воспользовавшись возникшей в разговоре паузой. – Я за этим фургоном давно гоняюсь, и он все равно что мой, потому что я его уже два раза захватывал. Потому что девка, которая его первой украла, давно взорвалась уже… Вы слышали?
– Если ты прав и фургон появился во дворце, потому что… – Фатма сбилась, не желая говорить очевидное, но все-таки взяла себя в руки. – Итак, если ты прав, Лебра, и фургон находится во дворце, потому что среди людов есть перешедшие на сторону Ярги предатели, это означает, что я не могу никому доверять. Но я не стану доносить о случившемся в другой Великий Дом. И тебе не позволю.
– Что же мы будем делать? – растерялся шас.
– Отправимся во дворец и все выясним.
– Я в доле, – твердо произнес Копыто, повязывая на лысую голову бандану. – Делим пополам: половина мне, половина вам.
– Ты, судя по всему, в розыске, – хмыкнул Лебра. – Так что будешь сидеть тихо и никому не показываться на глаза.
– Где сидеть?
– Здесь.
– Курвус сказал, что времени у меня – до конца его дежурства, – сообщил уйбуй. – А потом он меня выкинет, как до этого Кувалда из Форта, а твой дядя – из дворца. Так что я с вами… У тебя в машине выпить есть?
Лебра закатил глаза и впервые в жизни выругался при женщине.
* * *
площадь Микеланджело
Италия, Флоренция,
16 июля, суббота, 09:51 (время местное)
– Мы с мамой много ездили, – рассказывала Дагни, сидя на кирпичном парапете, с которого открывался прекраснейший вид на древний город. – Но не путешествовали, а переезжали с места на место, поскольку боялись, что кто-то узнает во мне прилипалу. Мы меняли города, страны, когда подросла, я стала менять школы и, как ты понимаешь, не получала от этих поездок никакого удовольствия. Я училась урывками, один раз начала школьный год в Испании, а окончила в Германии. У меня не было друзей, а каждый новый город я воспринимала как всего лишь очередную точку на карте бесконечного путешествия… Я старалась не привыкать ни к домам, ни к городам, но Флоренция запала мне в душу. – Рыжая улыбнулась. – Может, потому, что это был первый город, в который мы приехали просто так, как туристы… Я обратила на него внимание, изучила и, наверное, полюбила.
Площадь Микеланджело была одной из «стандартных» туристических точек Флоренции. Сюда стремились все, но не для того, чтобы полюбоваться еще одной копией «Давида», а чтобы насладиться чарующим видом древнего города. Однако Артем понял, что для девушки это место значит много больше, чем проставленная «галочка» в дневнике путешественника: она по-настоящему любовалась и, кажется, была готова просидеть на парапете вечность.
– Мы пробыли во Флоренции пять дней, но мне всегда хотелось вернуться сюда. Я мечтала об этом. – Дагни повернулась к наемнику. – Почему ты выбрал этот город?
– Мне нравится здесь бывать, – честно ответил Артем. – Это мое «секретное» место, о котором знают только Кортес и… – Он на мгновение сбился, однако продолжил с прежним спокойствием: – …И девчонки.
– Любишь город?
– Любят что-то одно, – рассудительно произнес наемник, глядя на девушку так, что она отвернулась. – Здесь мне нравится бывать. Очень нравится.
– И ты привез меня…
– Будем откровенны: случайно.
Утренние тревоги остались позади. Они предприняли все необходимые меры предосторожности, навели морок, заставив прохожих видеть совсем другую парочку: жгучего испанца и белокурую шведку, поймали такси и отправились в большой торговый центр, где полностью изменили имидж девушки. «Хвост» разделили на две косички, на носу появились модные очки в черной оправе, вместо джинсов – более подходящие для местной жары шорты, вместо футболки – дерзкий топ и легкая белая рубашка. Завершали образ кеды и маленький рюкзак, окончательно превратившие рыжую в прелестную, немного вызывающую туристку и сделавшие ее совсем не похожей на ту несчастную, которая ранним утром оказалась не в том месте…
– Случайностей не бывает, и ты об этом знаешь, – очень тихо промолвила Дагни, глядя на купол прекрасного собора. – Ты познакомился со мной, провел со мной две ночи, едва не погиб из-за меня, но не выдал. – Девушка выдержала короткую паузу. – Потом похитил и привез в мой любимый город.
Насчет двух ночей Дагни слегка погорячилась, их они провели под одной крышей, но так же, как нынешнюю: рядом, не вместе. А вот во всем остальном девушка была права. Особенно в том, что случайностей не бывает…
– А еще ты все испортил, – продолжила рыжая, не позволив наемнику ответить.
– Я? – удивился Артем.
– Десять часов назад я точно знала, что должна делать, – спокойно объяснила Дагни, не отворачиваясь от города. – Я навсегда избавилась от страха смерти и находилась в армии победителей, причем не на последних ролях. А теперь снова бегу. И меня снова хотят убить.
– Я уже говорил, что все немного не так, – ровно ответил Артем.
