Люк набирает Натану сообщение. Сначала справляется о его близких (ведь он – крестный отец старшего сына Натана) и только потом объясняет причину обращения: «Я пишу статью о медиках, выкладывающих в интернете глумливые фотографии покойников. Ты случайно не слышал ничего о Тони де Стаале из Нью-Мексико? Какие-нибудь подробности его проступков двадцатилетней давности, попавших тогда в заголовки газет и стоивших ему учебы в универе? Если тебе что-нибудь известно о той истории, позвони мне как можно скорее – даже посреди ночи!»
81
После звонка Тони у меня не получается заснуть. Он что-то подозревает!
Я вылезаю из постели и подхожу к буфету. Там в целлофановом пакетике лежит таблетка. Я купила ее еще в Берлине, перед вылетом из Хитроу, у одного парня, ошивавшегося у входа в ночной клуб. Он называл эти таблетки «ксанами». В каждой по два миллиграмма алпразолама – быстродействующего анксиолитика, производного бензодиазепина. Транквилизатора, иными словами.
Я положила тогда таблетку в свой кошелек и испытала невероятное облегчение, когда забрала свою ручную сумку в Бюро находок и обнаружила ее на месте.
Когда-то мы с Флер делали из наших колес парашютики – измельчали их и заворачивали в туалетную бумагу, потом глотали и запивали водкой. Но мы с ней никогда не употребляли ксанакс или другие бензодиазепины. Тем более с алкоголем.
Я сажусь в кресло, достаю из пакета таблетку и дроблю ее ножом и ложкой, пока она не превращается в мелкий порошок. Я собиралась сделать это утром, но, пожалуй, лучше принять ее прямо сейчас. Только бы она сработала и вызвала у меня амнезию, недееспособность и податливость чужой воле!
Все будет хорошо! – твержу я себе, глядя на порошок. Может, мне стоило сделать несколько йогических упражнений, но усталость берет свое. И вместо того, чтобы насиловать свое тело, я закрываю глаза и представляю себе дерево бодхи в цвету – в надежде, что оно очистит мой разум от всякой грязи.
82
Сайлас дожидается, когда Стровер уйдет домой, а потом звонит Сьюзи Паттерсон. Он понимает, что уже очень поздно. Он обещал, что позвонит ей раньше, но работа, как всегда, помешала. Стрельба на канале, а теперь вот Тони де Стаал. У него же было предчувствие, что его не следовало отпускать. А вот женщину, Мэдди Терло, просчитать сложнее. У нее индийский паспорт, и она прилетела в Германию из Индии на прошлой неделе. Но почему-то сказала Тони, что думает, будто живет в Берлине.
– Это я, – говорит Сайлас, наблюдая из окна рабочего зала за тем, как со двора полицейского участка выезжает патрульная машина, высвечивая себе путь яркими фарами. Сайлас пытается представить, где сейчас Сьюзи. В постели? Это было бы здорово!
– Сколько времени? – интересуется она сонным голосом.
– Уже поздно… Извини, – ему не следовало ей звонить. – Давай я перезвоню тебе завтра?
– Все нормально. Не переживай, – слышит он в ответ, воображая, как Сьюзи садится на постели, убирая волосы с глаз. – Как прошел день? – спрашивает она.
– Напряженно, – бормочет Сайлас, вертя в руке карандаш. Он всегда так делает, когда пытается бросить курить. – Извини за несостоявшийся ужин.
– Ничего, поужинаем в другой раз.
Сайлас сознает, что ему не стоит заговаривать о работе, но удержаться не может:
– Какое у тебя сложилось мнение о Мэдди? Об этой загадочной женщине?
– Я думала, ты позвонил, чтоб пожелать мне спокойной ночи.
– Так и есть, – иногда Сайлас истово ненавидит себя. Или свою работу? За то, что она вынуждает его так глупо себя вести.
– Не думаю, что тебе стоит спрашивать совета у меня. Ты же знаешь – я приняла ее поначалу за Джемму Хаиш.
– Не только ты.
– Потом я изменила мнение.
А то он не знает! Она добавила Сайласу проблем, хотя у него их и так предостаточно. Помешала допросить Мэдди! Впрочем… он уже простил в душе Сьюзи. Опять дал слабину.
– Если ты хочешь узнать, поправится ли она, – продолжает Сьюзи, – скажу тебе: вероятно. Сегодня она разговаривала со мной по телефону совершенно иначе, более спокойно и собранно, что ли.
– А не слишком собранно?
– Что ты имеешь в виду? – переспрашивает Сьюзи, внезапно уходя в оборону.
Сайлас снова прокручивает карандаш. Как же хочется закурить!
– Она не могла ее симулировать? Свою амнезию?
Вероятность маленькая, но это единственное объяснение, которое пришло в голову Сайласу при попытках понять поведение Мэдди.
– Сомневаюсь, – говорит Сьюзи. – Я видела ее в больнице в тот первый вечер, когда она только появилась в деревне. Она производила трагическое впечатление. Я хочу сказать… обычно, когда что-то случается, люди ищут внимания, сострадания. А она этого не делала. Я почти уверена, что она страдала от диссоциативной фуги.
С тех пор как Сьюзи впервые упомянула про это расстройство, Сайлас много чего вычитал про разные фуги. Он даже узнал, что прототипом его любимого киногероя, Джейсона Борна, послужил реальный человек – живший в девятнадцатом веке евангельский проповедник, странным образом потерявший память.
– Просто все это очень странно, – бормочет Сайлас. – Учитывая интерес Тони.
– К чему именно?
– К проблемам с памятью, к амнезии.
– У Тони действительно нездоровый интерес к болезни Альцгеймера. Он даже приходил ко мне как-то раз на прием из-за этого. Хотя объяснение этому есть – его отец умер от этого заболевания очень молодым.
Сайлас молчит, обдумывая то, что ему сказала Сьюзи и что ему следует ей сказать.
– Тони собирается лететь завтра с Мэдди в Берлин.
– О господи, правда? Лаура и так плоха.
Сайлас и думать забыл про Лауру. И, естественно, не сообразил, какое впечатление может произвести на Сьюзи такая новость – они ведь с Лаурой подруги.
– Ты виделась с ней сегодня вечером? – интересуется он.
– Она у меня, спит в гостевой комнате.
– Я думаю, что это Мэдди все подстроила.
– То есть..?
Сайлас пока еще ни с кем не делился этой теорией, даже со Стровер. Он вспоминает, как звучал голос Мэдди по громкой связи. Именно она попросила Тони полететь с ней в Берлин.
– Почему она постучалась именно в дом Тони, а не кого-то еще, когда приехала в деревню? – спрашивает Сайлас. – Как ты ответишь на этот вопрос теперь, когда мы убедились, что она – не Джемма Хаиш?
– Я не знаю ответа, Сайлас. Сейчас я уверена только в одном – уже поздно, – Сьюзи выдерживает паузу. – Ты же понимаешь, каково мне будет, если окажется, что она симулировала?
Сайлас очень надеется, что ошибается, что у Мэдди действительно фуга. Но если он прав… Как тогда Сьюзи переживет еще один ошибочный диагноз? И как к этому отнесется ее начальство? Репортеры уже пронюхали о существовании «другой Джеммы», женщины, которую принимали за убитую.
