Самоха вложил саблю в ножны, повернулся и устало побрел назад.
7
Дождавшись, когда разбойники уйдут и утащат с собой уцелевших псов, Глеб вынырнул из-за кустов и зашагал к оврагу. Шел он медленно, прихрамывая на правую ногу и поморщиваясь от боли.
Стрелы, пущенные разбойником Баташом, он уже вынул из спины. Раны, благодаря тому, что волколачья шкура была толще человечьей раз в пять, оказались неглубоки. И все же они доставляли Глебу много боли.
Мучила его и царапина на щеке. Алый рубец, оставленный саблей атамана Самохи, все еще кровоточил, и Глебу приходилось все время отирать щеку лопухом.
Сидя за кустами, он молил Бога, чтобы собаки не учуяли запах крови. Но те были настолько измочалены, что не думали ни о чем, кроме возвращения домой и вожделенной миски со жратвой.
Доковыляв до оврага, Глеб медленно спустился вниз, достал из-под лапника одежду и неторопливо, стараясь доставлять ранам на спине поменьше мучений, оделся.
Перелиц, который он нашел в коробке для сигарет, совсем истаял, оставив после себя крошечную косточку, от которой уже не было толку. Глеб швырнул косточку в кусты, выбрался из оврага и огляделся.
Он был один посреди Гиблого леса. Безоружен и голоден. Страшно голоден. Есть ягоды, грибы и коренья Гиблого места Глеб опасался. Он намеревался вернуться к меже и попытать счастья там.
Еще немного передохнув, Глеб отправился в путь. Пройдя десять верст и оказавшись вдали от сердца Гиблой чащобы, он остановился у реки и решил, что здесь можно полакомиться дарами леса.
Гарпун он сладил за пять минут.
Сидя у воды, Глеб не обращал внимания на маленьких щук. Они приплывали и уплывали, а он продолжал ждать. Ему нужна была большая рыба с жирным и мясистым брюхом. И вот щука пришла. Глеб молниеносно швырнул гарпун.
Брызги воды разлетелись радужным веером. После броска Глеб смотал сплетенную из травы веревку и подтянул загарпуненную щуку к берегу.
Жаренная на углях щука насытила его. Напившись воды из ручья и еще немного отдохнув, Глеб решил сделать себе хоть какое-нибудь оружие.
У реки Первоход нашел выход чистой хуралуговой руды. В Гиблом месте такие встречались довольно часто. Обшарив окрестности, Глеб разыскал примеси, которые использовал в работе кузнец Вакар.
Затем Глеб соорудил из камней башенку и крепко обмазал ее синей глиной. Потом обложил башенку палками и разжег небольшой костер.
После того как глина затвердела, Глеб пригоршнями наносил в башенку воды. Оставив воду греться, он каменным обломком срезал с ближайшей березы твердый нарост, затем разрубил его пополам и распарил половинки в подогретой на костре воде.
За основу Глеб взял длинный камень, формой напоминавший короткий меч с кривой рукоятью. Зажав камень между распаренными половинками березового гриба, Глеб навалил сверху несколько больших булыжников, используя их как пресс, а затем высушил березовый гриб у костра. Камень он вынул из половинок просушенного гриба и выбросил, а сами половинки скрепил битумом, который набрал тут же, неподалеку, из живого источника земляной крови. В получившейся форме Глеб просверлил сбоку дырку.
После этого он занялся кусками хуралуговой руды. Каменный тигль Глеб соединил с формой, сделанной из березового гриба. Когда металл расплавился и обогатился примесями, Глеб выбил камнем заслонку, и беловатый металл хлынул в форму. Березовый гриб не прогорел, он был крепок, как самый твердый камень.
Выждав, когда хуралуг остынет и затвердеет, Глеб разбил камнем форму и вынул из ее сердцевины заготовку меча.
Не ахти что, но для короткого боя сгодится. Осталось снова разогреть нож на костре и сплющить его лезвие ударами камня. Это была самая трудоемкая и тяжелая часть работы, но Глеб справился и с ней.
Через два часа после начала работы меч из тяжелого, но мягкого хуралугового металла был готов. Долго таким не повоюешь, но раскроить пару-тройку черепов вполне сгодится.
На достигнутом Глеб не остановился. Подыскав приличную дубину, Глеб насверлил в ней камнем дырок и вбил в дыры острые обломки камней. Получилась вполне приличная палица. Долго и она не прослужит, но от верной смерти убережет.
Вооружившись мечом и палицей, Глеб снова сходил к реке и после десятиминутного ожидания загарпунил большого судака. Поджарив добычу на углях, Глеб с удовольствием набил желудок рыбьим мясом. Теперь он готов был действовать.
8
В тишине едва слышно журчал родник с мертвой водой. Из леса доносилось пение птиц. Хоронясь за кустами, Глеб несколько минут прислушивался и рассматривал прогалину. В какое-то мгновение ему показалось, что он чует трупный запах, но ощущение оказалось обманчивым. Воздух был свежим, пропитанным ароматом хвои и луговых цветов.
Глеб вышел из-за кустов и ступил на прогалину, намереваясь пройти к роднику, зачерпнуть пригоршню воды и плеснуть на ссадины. Но тут произошло нечто непостижимое. Ноги Первохода сами собой оторвались от земли. Миг – и он уже болтался в огромной сети, подвешенной к дереву.
Глеб вскрикнул и дернулся в сети, но тут же вспомнил, что в сетях колдуньи Мамелфы нельзя шевелиться. Чем больше шевелишься, тем глубже запутываешься.
Глеб замер, стараясь даже дышать потише. Тело его опутали тонкие и крепкие жгуты. Некоторые из них так прочно впились в одежду и кожу Глеба, что под ними проступила кровь. Глеб сцепил зубы, чтобы не закричать от боли.
Стоило Глебу чуть-чуть сдвинуть руку, как сеть приходила в движение, словно была сплетена из змеиных тел. Одна из ее ячеек быстро опутала правую руку Глеба чуть повыше запястья. Если бы не плотная замша куртки, жгут наверняка вспорол бы Глебу кожу.
Глеб прикрыл глаза и зашептал:
– Бог Семаргл, крылатый пес Хорса-огнебога, помоги мне. Помоги порвать сеть и обереги от упырей!
Ходок замолчал и уставился на сеть. Ничего не произошло. Глеб сокрушенно вздохнул: видимо, ему не хватило веры. Даже такие сильные боги, как Хорс и Семаргл, беспомощны, если у того, кто к ним обращается, нет веры в сердце.
Глеб заставил себя сосредоточиться. Разве у него нет веры? Больше пяти лет он торчит в этих гиблых местах, и у него до сих пор нет веры? Разве такое возможно?
Непонятная сила перекинула его в девятый век из двадцать первого. Он видел столько чудес, сколько не сделали за всю свою жизнь и десять святых! И в его сердце до сих пор недостаточно веры?
У кого же она тогда есть, эта чертова вера, если не у него?!
Глеб стиснул зубы и глухо процедил, стараясь вложить в свои слова всю ярость, всю надежду, всю веру, на какую только был способен:
– Бог Семаргл, крылатый пес Хорса-огнебога, помоги мне спастись!
И снова никакого результата.
Итак, заклинание не помогает. До меча не дотянуться. А самому из сетей не выпутаться.
