– Почему, упырь? – спросил Глеб.
Несколько мгновений мужчины смотрели друг другу в глаза, потом Лагин разжал пальцы и отступил в сторону, освобождая Глебу дорогу.
Глеб прошел к костру, нашел себе место потеплее и посуше и улегся на землю, намереваясь поспать. Однако уснуть ему не дали.
– Веселая у нас подобралась компания, – услышал он хрипловатый голос Бычеголова.
Глеб открыл глаза. Вождь стоял рядом с Глебом, широко расставив ноги, и держал правую руку на деревянной рукояти боевого топора.
Глеб понял, что поспать ему не дадут, и, недовольно хмуря брови, поднялся на ноги.
– Ты хотел о чем-то поговорить? – спросил он у Бычеголова.
– Тебя привел Белнон, – ответил тот. – Возможно, ты и впрямь спас его. Но я думаю, что это была уловка. Я не верю тебе, человек, и буду следить за тобой. Сейчас мои собратья обыщут тебя, а потом мы поговорим. Если я пойму, что ты меня обманываешь, – берегись.
Два нелюдя вышли из тени и приблизились к Глебу.
– Эй, вождь, – усмехнувшись, позвал он. – А нельзя, чтобы это сделала Диона?
Бычеголов скрипнул зубами и побагровел.
– Ладно, не горячись. – Глеб улыбнулся. – Шучу. Давайте, ребята, принимайтесь за дело. Только осторожнее – я боюсь щекотки.
2
Глеб сидел на камне в центре большого шалаша, а рядом с ним стояли три нелюдя: Бычеголов, Ворон и еще один – невысокий, жилистый, с узким, поросшим серой шерстью лицом. Этого звали Шакал.
Шакал взглянул на Глеба, улыбнулся тонким ртом и сказал:
– Вождь не считает тебя своим врагом, ходок. Но мы все тебя плохо знаем, и согласись, мы не можем тебе доверять.
– Хватит болтать, – прорычал Бычеголов. – Делай то, что должен.
Шакал приблизил свою страшную, поросшую сероватой шерстью морду к лицу Глеба и сказал:
– Не бойся, Первоход. Я просто поговорю с тобой на языке Нуарана.
– Что еще за Нуаран? – недовольно спросил Глеб.
Шакал вскинул кудлатые брови:
– А ты не знаешь? Далеко на Западе есть пещера, а в пещере – черный камень. На камне высечены письмена, которые оставил павший бог. Пещера – наше главное святилище. Тот, кто сможет прочесть письмена, высеченные на камне, обретет власть над сущим.
– Над сущим?
Шакал улыбнулся и пояснил:
– Черный камень выполнит любое его желание.
Глеб облизнул губы и сказал:
– Но ведь ты знаешь этот язык. Почему бы тебе самому не прочесть предсмертную записку бога?
Шакал прищурил желтые глаза.
– Многие из нас знают язык Нуарана, – ответил он. – Кто-то хуже, кто-то лучше. Но на черном камне есть изъян. Выщербленная дыра. На месте этой дыры когда-то было слово. Никто из нас не знает, что это было за слово.
Глеб усмехнулся:
– Ясно. Сразу видно, что никто из вас не учился криптографии. Существует множество алгоритмов расшифровки. Почему бы вам не найти нужное слово путем простого подбора? Перебрать все известные вам слова и вставлять их по очереди на место пробела.
Шакал улыбнулся черными, тонкими губами:
– Этим занимаются наши жрецы. Уже много лет и веков.
– Ну, хватит! – резко проговорил Бычеголов, который все это время с хмурым видом прислушивался к беседе Шакала и Глеба. – Берись за дело, Шакал, пока я не вытряхнул тебя из твоей вшивой шкуры!
– Как скажешь, вождь, – покорно отозвался Шакал.
Серомордый нелюдь уставился на Глеба немигающим взглядом и тихо что-то забормотал. С каждой секундой голос его звучал все громче и громче. Язык Нуарана был мягок и мелодичен. Глеб почувствовал, что мышцы его расслабились, а губы сами собой сложились в улыбку. Из сердца ушли страхи и тревоги. Мир преобразился и посветлел, словно его вымыли родниковой водой. Глеба охватила сладкая полудрема.
– Зачем ты пришел к нам, ходок? – услышал он мягкий голос Шакала.
Глеб приоткрыл губы и тихо ответил:
– Меня изгнали люди.
– Тебя послал к нам князь Егра?
Глеб качнул головой:
– Нет.
– Ты служишь князю Егре?
– Нет.
– Кому же ты служишь?
– Никому. Я сам по себе.
– Ты хочешь уничтожить нелюдей?
– Нет.
– Чего же ты хочешь?
– Я хочу вернуться домой.
– Зачем ты…
– Хватит! – рявкнул Бычеголов и нетерпеливо повел рогатой головой. – Все это бесполезно. Твоя мудреная трепотня не помогла уличить его.
– Возможно, он ни в чем не виноват, – возразил Шакал.
– Чушь! Я не верю ему! Он – человек, самое лукавое и подлое существо на свете!
– Если хочешь, позови Диону, – предложил Шакал. – Я не смог проникнуть в мысли ходока. Но Диона наверняка сможет. Вне пещеры Нуарана нет жреца сильнее, чем она. Хочешь, я сам ее позову?
– Нет.
– Но…
– Я сказал – нет!
– Прости, Бычеголов. – Шакал немного помолчал, а затем негромко спросил: – Что будем делать с ходоком?
– Пусть идет. Возможно, он и впрямь говорит правду.
Шакал кивнул и снова повернулся к Глебу.
– Первоход! – окликнул он властным голосом. – Я обращаюсь к тебе! Отряхни сон со своих век и вернись к нам.
В голове у Глеба прояснилось, и он открыл глаза. Оглядел лица нелюдей ошалелым взглядом и спросил:
– Я что, уснул?
– Ступай к костру, – глухо сказал ему Бычеголов. – И моли своих богов, чтобы я не уличил тебя в измене.
3
Уже два дня продолжались скитания отряда по Гиблому месту. За это время Глебу-Первоходу довелось увидеть много странного. Диона усмиряла лесных тварей, и они присоединялись к воинству Бычеголова.
Глеба нелюди сторонились. Они глядели на него с ненавистью и опаской и с радостью убили бы его, если бы он не был под защитой Белнона.
По ночам воинство Бычеголова разбивало лагерь. Нелюди зажигали костры, собирали переносные шалаши-шатры. Глеб предпочитал проводить ночь на открытом воздухе, неподалеку от костра. Еду себе он добывал сам, постреливая птиц взятым у Шакала напрокат луком. Есть пернатую дичь он не боялся. По какому-то недоразумению птицы, обитающие в Гиблом месте, были вполне съедобны. Возможно, потому, что многие из них не останавливались в Гиблом месте надолго и, чуть передохнув, летели дальше.
Однажды, пробираясь по ночному лесу, Глеб услышал неподалеку чьи-то тихие голоса. Глеб остановился и прислушался. Разговаривали двое. Женщина и мужчина.
