Кэти с негодованием отвернулась. К счастью, она вспомнила, что у неё по-прежнему чек на газету миссис М., и решила отнести его, а заодно проверить, как там Лобо.
Миссис М. открыла дверь. На ней было просторное платье с лиловыми и белыми цветами на тёмно-фиолетовом фоне.
– Заходи, – сказала она, открывая дверь пошире. – Пришла взять ещё книг?
– Нет. То есть я прочла обе, и они очень интересные, но я забыла принести их. Я просто хотела сбежать от няни и отдать вам вот это. – Кэти подала миссис М. чек, а потом заметила Лобо, лежавшего на диване на красной бархатной подушке. – Как ты себя чувствуешь, Лобо?
И это снова случилось. Кэти совершенно отчётливо услышала ответ.
Она повернулась к миссис М.
– Ему лучше, и он хочет рубленой печёнки.
Миссис М. рассмеялась.
– Умеешь разговаривать с кошками? Почему бы и нет? У него действительно была инфекция мочевого пузыря, как ты и сказала. И ему должно быть лучше после лекарства, которое стоило двадцать пять долларов за крошечную бутылочку. Ладно, милый, – сказала она, обращаясь к коту, – я нарежу тебе печёнки.
Миссис М. открыла дверцу холодильника и спросила Кэти:
– А почему ты хотела сбежать от няни?
– Она неряха, – ответила Кэти. Она чуть не добавила «она огромная и толстая», но в последнюю минуту решила промолчать. Миссис М. тоже была большой, но не такой неряхой, как миссис Дж. – Рядом с креслом у неё валяются банановая кожура и яблочные огрызки, её чашка оставила следы на кофейном столике, и она только и делает, что смотрит телевизор. Сейчас она разговаривает со своей сестрой по телефону. Наверное, это междугородний звонок.
– Да уж, милая женщина, – согласилась миссис М. – Хочешь печенья?
Печенье было домашним, из овсяной муки, с изюмом. Кэти ела с удовольствием. Интересно, не знает ли миссис М., как найти других детей, родившихся в сентябре почти десять лет назад?
Она знала, что рискует. Но ей надо было найти этих детей. И если миссис М. совсем не удивила способность Кэти говорить с кошками, может быть, она сможет понять и нечто другое.
И Кэти всё рассказала миссис М. О том, как другим детям не нравилось, когда она заставляла мяч отлететь от своего лица, брала карандаш, не прикасаясь к нему, или возвращала обратно свой ботинок, который перебрасывали друг другу двое мальчишек, просто мысленно заставив его перелететь над их головами.
Миссис М. внимательно слушала. Она налила Кэти стакан молока, заварила себе чаю и поставила на стол тарелку с печеньем.
– Это не из-за того, что я умею двигать вещи, – сказала Кэти, взяв третье печенье. – Это из-за того, как я выгляжу, потому что даже когда я ничего не делала, они просто смотрели на меня и сразу же убегали.
– Наверное, дело в твоих глазах, – предположила миссис М. – Они очень необычные. Люди не любят тех, кто отличается от них.
– Но почему? Разве серебряные глаза могут кому-нибудь навредить?
– Конечно, нет. Так же как когда у тебя один глаз голубой, а другой зелёный, но другие дети всё равно дразнят Джексона Джонса. Говорят всякие глупости. У моего брата есть родинка, вот здесь. – Миссис М. дотронулась до лица. – По форме она напоминает насекомое, поэтому дети называли его Паучьим Лицом. Когда он вырос, он удалил родинку, но люди, которые давно его знают, по-прежнему называют Пауком.
– Но ведь от глаз избавиться нельзя, – заметила Кэти.
– Нет. Но когда ты вырастешь, ты сможешь носить контактные линзы. Тогда будет казаться, что у тебя глаза другого цвета, если это именно то, чего ты хочешь.
– Правда? Но мне придётся ждать очень долго. И даже с контактными линзами я буду отличаться от других.
– Мне кажется, ты лучше многих. И может быть, дело как раз в этом: они не любят, когда кто-то лучше их, умнее или обладает большими способностями. Они боятся людей, которые отличаются, и поэтому смеются над ними. Нападают на них. Это глупо, но таковы люди. А что ещё ты умеешь делать, кроме перемещения предметов?
Кэти пожала плечами.
– Ничего. И в этом нет никакой пользы. Мне легко переворачивать страницы книги, не притрагиваясь к ним, но это не экономит мне силы на что-нибудь действительно очень полезное. И я могу принести себе банан из кухни, не вставая за ним, но если бы я просто пошла на кухню, это заняло бы всего одну минуту.
Миссис М. задумалась.
– Ты сказала, что твоя сила возрастает. Теперь ты можешь перемещать более тяжёлые предметы. Так что, может быть, когда-нибудь от твоей способности будет польза.
– Но неужели мне придётся ждать, пока я вырасту? И разве я по-прежнему не буду странной? Люди будут всё равно бояться и ненавидеть меня, потому что я отличаюсь от них. Я не знаю ни одного взрослого, который мог бы перемещать предметы, просто думая об этом.
Миссис М. кивнула своей растрёпанной головой.
– Да, это проблема. Покажи-ка, как ты это делаешь? Можешь положить сахар мне в чай?
– Не знаю. Иногда у меня просыпается то, что не в упаковке, – предупредила Кэти.
– Мы можем потом прибраться. Давай же, положи сахар мне в чай, – подбодрила её миссис М.
Кэти подняла ложку из сахарницы, заставила её, покачиваясь, проплыть над столом и торжествующе опустила в чашку. На блюдце просыпалось лишь несколько крупинок сахара.
– Ух ты, вот это здорово! Я бы тоже хотела так уметь. Кажется, это очень полезная способность, особенно когда станешь старой или когда заболеешь. Но это действительно может привести к проблемам, если люди увидят, как ты это делаешь.
– Кажется, моя бабушка думала, что я ведьма или что-то в этом роде. Это её пугало. А я ведь даже почти ничего не делала при ней.
– Может быть, тебе просто надо быть осторожнее? Не делать ничего такого, когда кто-нибудь смотрит.
– Да, я так и поступаю. Но если бы на свете были ещё такие же дети, как и я, я могла бы их найти. Было бы здорово встретиться с кем-то, кто похож на меня.
Кэти рассказала миссис М. о теории Нейтана: что что-то могло случиться с беременными женщинами, которые работали с настолько опасным лекарством, что компания перестала его выпускать.
– Думаете, это возможно? – спросила Кэти, закончив рассказ.
Миссис М. задумалась.
– Я читала о подобных вещах. Конечно, тогда я подумала, что это научная фантастика. Но двадцать лет назад мысль о том, что человек может оказаться на Луне, тоже выглядела научной фантастикой, а теперь это стало правдой. И если это случилось с тобой, то могло случиться и с кем-то другим. Я имею в виду не полёт на Луну, а способность передвигать предметы. Может быть, на свете много таких людей. Только их всегда считали странными, и они решили уйти в подполье. Стали притворяться такими же, как и все.
