Читер кивнул:
— Я понял.
— Ну наконец-то ты понял. Давайте, валите уже туда, куда сказано. У нас минут семь осталось.
Читер протянул руку:
— Удачи Март. И до встречи.
Тот, пристально уставившись в глаза, протянул свою руку:
— Давай Чит. До встречи. Не подорви окончательно мою веру в человечество, ее и так на ложку чайную не осталось. И да, береги штаны, ведь здесь вот-вот появится господин Пурген.
*
Читер, прищурившись, неотрывно следил за Мартом. А тот даже взгляд в его сторону ни разу не бросил. Так и сидел на плоском камне, лениво потягивая пиво. Две банки уже выдуть успел, а ведь поторапливал, уверял, что вот-вот, и примчится всем ужасам ужас.
Киска, почти непрерывно вертевшая головой, подобралась, уставилась в одну точку и напряженно произнесла:
— Что-то не так.
Попытавшись проследить за ее взглядом, Читер не заметил ничего странного. Всё та же пустыня с красноватой почвой, такого же оттенка камнями и редкими кактусами. Никакого движения, если не считать пыльного вихря, приближающегося к...
Какой-то странный вихрь. Везде тишина и спокойствие, а он непонятно откуда взялся и несется по прямой.
Несется к Марту.
Читер перевел взгляд на товарища. Тот тоже уставился в сторону вихря, затем неспешно поднялся, впервые за всё время ожидания обернулся к спутникам и отсалютовал им пивной банкой.
— Чат! — воскликнула Киска. — Поехали!
Читер поспешно вытащил сферу, на миг задержался, убедившись, что в чате и правда появилась строка команды от Марта, после чего с силой сжал ладонь.
И тут же активировал Улыбку Фортуны. Теперь, если неназываемый откинет копыта не позднее, чем через четырнадцать секунд, у отряда должен повыситься шанс на получение богатых трофеев. Именно с такой целью в трудные походы берут игроков с высокой удачей.
А она у Читера сейчас не просто высокая, а нереально высокая.
На четырнадцать секунд.
Глава 30
Жизнь девятая. Абсолютное спокойствие и шлак
Вспышка, ударившая по глазам почти сразу вслед за активацией оболочки неуязвимости не отключила зрение полностью. Просто картинка расплылась по краям и стала черно-белой. Рассматривать какие-либо подробности стало неудобно, к тому же по ушам врезал столь кошмарно-омерзительный звук, что волосы по всем телу не просто встали дыбом, а предприняли попытку вырвать корни, дабы затем спастись бегством.
Может оболочка неуязвимости и спасала от всех известных угроз, но о комфорте пользователя особо не заботилась. Звуки и световые эффекты пропускала ровно в том количестве, чтобы не порвало барабанные перепонки и не выжгло сетчатку. А то, что уровни допустимых значений следует уменьшать раз в пять, а то и десять, — так это не связано с сохранением жизни и потому является проблемой потребителей.
Да уж. Некомфортно получается.
Звук и испепеляющее сияние исчезли так же, как и возникли — в один миг. Тишина оглушила, а глаза непроизвольно закрылись, отказываясь воспринимать черно-белую действительность. Лишь через десяток секунд Читер нашел в себе силы заставить веки подняться. Поморгал, пытаясь вернуть нормальное зрение, пробормотал, только лишь для того, чтобы услышать свой голос:
— Ну ничего себе...
Покрутил головой, пытаясь понять, где он, собственно, находится. Складывалось впечатление, что пока оставался с закрытыми глазами, произошел перенос в иную местность. Здесь тоже хватало металлических обломков, но среди ржавчины повсеместно сияли зеркально отполированные участки.
Да нет, местность та же самая. Просто с обломками техники случилось что-то непонятное.
А где Март?
Уставившись в сторону камня, на котором последний раз видел товарища, никого там не разглядел. Сам камень никуда не делся, просто выглядел чуть иначе, а дальше за ним возвышалась бесформенная груда, похожая на сложное переплетение многогранных надувных фигур, связанных друг с дружкой замысловатой сетью веревок разной толщины. И размеры этого объекта потрясали воображение: не меньше пятидесяти метров в длину, да в ширину местами до пятнадцати. Может глаз и ошибается, но не намного.
И скорее в меньшую сторону, чем в большую.
Читер забрался в меню и открыл отрядный раздел. Убедился, что иконка Марта почернела.
Впервые за весь поход слился. Ну что ж, это предсказуемо, удивляться нечему.
А вот то, что Няшина иконка до сих пор не зажглась, напрягало всё больше и больше.
Киска, всё это время столбом стоявшая, затрясла головой и хриплым, ни капли не женским голосом выдала:
— Охренеть.
— Согласен, — сказал Читер.
— Тебя тоже приложило?
— А сама-то как думаешь?
— Да у меня чуть уши в мозг не вбило. Это что вообще такое было? Атомный взрыв?
Читер покрутил головой, рассматривая поникшие, очень скверно выглядевшие кактусы. Потом присел, поднял два куска металла, на которых сверкали зеркала новых срезов. На них не видно ни пятнышка ржавчины, разрезы идеальные, никакая полировка неспособна добиться такого совершенства.
По наитию поднес срезы друг дружке, прижал, подержал несколько секунд, отпустил один кусок металла, продолжая удерживать второй. И ничего не случилось. Вопреки законам физики, лишенная опоры стальная пластина осталась в том же положении.
Попытался разъединить. Но не тут-то было — металл будто сваркой намертво скрепили.
Отбросил увесистую "игрушку" в сторону, поднялся, покачал головой:
— Непохоже это на атомный взрыв. Я не понимаю, что тут было. Тут было что-то такое, что глаза может и видели, но голова отказывалась воспринимать. Я думаю, нам лучше некоторые вещи не знать. Помнишь, что Март говорил?
— Помню. Ты хоть разглядеть, что это было, успел?
Читер покачал головой:
— Я ничего не понял. Это выглядело так, будто сама пустыня накинулась на Марта. Вокруг него всё начало меняться, как-то натягиваться, что ли... Будто миллионы нитей связывают все эти кактусы и камни, и кто-то за них потянул. Сразу за все одновременно потянул. И нити эти зазвенели. Омерзительный звук...
— Вот и я ничего не поняла. По-моему, мои глаза просто отказались что-то понимать. Это для них чересчур. Дичь какая-то.
— Надо торопиться. Март раз двадцать повторял, что нельзя терять время.
— Подожди, Чит... Что-то не так. А где эта... это?.. Ну... само это?..
Указав в сторону неописуемо-непонятной груды, Читер ответил:
— Похоже — вот.
— Вот? И что это? Оно же ни на что не похоже. Да ведь такое не могло быть живым.
