* * *
Экономика, возможно, является одной из наиболее развитых сфер международного взаимодействия. В ней выделяются две области. Первая – торговля. Как отмечалось ранее, глобальные торговые соглашения начали действовать сразу после Второй мировой войны, пускай этот механизм (в форме Генерального соглашения по тарифам и торговле, или ГАТТ) не соответствовал требованиям международной торговой организации, которая, как многие предполагали, должна сосуществовать с Международным валютным фондом и Всемирным банком. Тем не менее объемы торговли росли по мере того, как последующие раунды многосторонних торговых переговоров приводили к снижению тарифов и устранению ряда других барьеров, в частности, при торговле товарами массового производства.
События последних двадцати пяти лет вызывают противоречивую оценку. С одной стороны, достигнут значительный прогресс в области торговли. Уругвайский раунд глобальных торговых переговоров, начавшийся в середине 1980-х годов, завершился в конце 1993 года снижением торговых барьеров и созданием Всемирной торговой организации
[111]. В состав ВТО вошли более 160 стран, препятствия для торговли сократились, и появилось некое место разрешения торговых споров между государствами. Кроме того, отмечалось широкое распространение региональных и двусторонних торговых соглашений. К числу наиболее известных среди них относятся МЕРКОСУР (Общий рынок стран юга), зона свободной торговли АСЕАН (АФТА) и НАФТА (Североамериканское соглашение о свободной торговле) с участием Мексики, Канады и Соединенных Штатов Америки. В результате объем мировой торговли увеличился более чем в пять раз за этот период, с 3,5 триллиона долларов в 1990 году до 19 триллионов долларов двадцать пять лет спустя
[112]. Торговля стала важным инструментом интеграции в мировое сообщество развивающихся стран, таких как Китай, и вносит значительный вклад в их экономический рост и развитие. Также торговля сделалась стабилизирующим фактором, поскольку она не только укрепила экономическое положение союзников США, но и обеспечила многим странам возможность избегать действий, способных поставить под угрозу взаимовыгодные экономические договоренности.
При всем том, как отмечалось выше, это была эпоха противоречий. Усилия по содействию расширению торговли на мировом уровне наталкивались на многочисленные препятствия; можно смело утверждать, что именно здесь кроется одна из главных причин большого числа региональных и двусторонних соглашений, вторых по значимости в мире, с учетом всех проблем и тех стран, что неизбежно оставались в стороне. Так называемый Дохийский раунд глобальных торговых переговоров, начавшийся в 2001 году, не привел к достижению соглашения из-за разногласий по таким вопросам, как государственные субсидии, нетарифные барьеры и торговля сельскохозяйственными товарами и услугами (в отличие от товаров массового производства). Отчасти эти разногласия были спровоцированы чрезмерно широким кругом участников переговоров. В последние годы темпы роста мировой торговли существенно замедлились. Кроме того, ослабла внутренняя политическая поддержка международной торговли в Соединенных Штатах Америки и многих других странах, что вызвало сомнение в целесообразности дальнейших усилий по развитию еще более открытой мировой торговой системы.
В денежно-кредитной сфере налицо, возможно, менее формальное управление, но и там присутствует значительная международная координация. Основными характеристиками эпохи были плавающие обменные курсы, независимость центральных банков и доминирование доллара. МВФ проводил оценки («обследования») экономик и публично выставлял им отметки, как в табели успеваемости, но не имел полномочий настаивать на реформах, кроме тех случаев, когда сам фонд участвовал в выделении займов правительствам, испытывающим финансовые трудности. Что касается банковской сферы, так называемый Базельский комитет устанавливал стандарты (например, в отношении объема располагаемого капитала), которым банкам рекомендовалось следовать. Деятельность комитета дополнялась деятельностью Форума финансовой стабильности – организации, учрежденной в 1999 году десятком правительств, представлявших ведущие страны мира с открытой экономикой. Десять лет спустя, после финансового кризиса 2008 года, этот форум превратили в Совет финансовой стабильности с участием министров финансов и председателей центральных банков стран «Большой двадцатки» и ряда других. Целью создания Совета вновь назвали разработку и поощрение «наилучших практик», которые помогали бы правительствам предотвращать и устранять риски для национальных экономик и мировой финансовой системы
[113]. Идея заключалась в том, чтобы стремиться, так сказать, к вершине, демонстрируя ответственное поведение и позволяя стране успешно конкурировать в мире, где капитал и инвестиции будут направляться не только в заведомо эффективные страны и институты с заведомо высокой отдачей, но и туда, где гарантируется безопасность. Кроме того, реалии глобализации и потенциальная «заразность» означали, что фактически все правительства заинтересованы в одобрении таких «ответственных практик»
[114].
Отсюда не следует, что общая картина позитивна – ведь в некоторых областях сотрудничество и координация отсутствуют. Центральные банки могли бы, например, предпринимать шаги по стимулированию роста, которые оказывали бы влияние на темпы развития, в процессе снижения цен на экспорт и повышения цен на импорт. Некоторые страны (скажем, Китай и Япония) накопили огромные долларовые активы; другие страны, особенно США, демонстрировали грандиозные дефициты бюджета. В какой-то степени этот дефицит был необходим для Америки, так как он обеспечивал мир деньгами; в то же время он заставлял задаваться вопросом относительно будущей стоимости доллара. Не удалось достичь ни малейшего прогресса в отношении напряженности, обусловленной статусом доллара США как национальной валюты Соединенных Штатов Америки и как мировой резервной валюты, то есть валюты, используемой для большинства международных операций (что вынуждает большинство стран накапливать американские доллары). Словом, Федеральная резервная система США действовала и как центральный банк страны, и как Всемирный центральный банк; в глазах многих специалистов проблема сводилась к тому, что остальной мир не мог вмешиваться в действия центрального банка США – или в экономическую политику США в целом. Попытки повысить статус других валют или создать новую мировую валюту, по сути, провалились (ближе всего к этому оказались так называемые специальные права заимствования, или СДР, выпущенные МВФ). Финансовый кризис 2008 года и последовавшая за ним рецессия ясно показали уязвимость мировой системы перед ошибочными действиями США. Но пока в мире нет ни глобального центрального банка, ни мирового финансового регулятора.
