Первый мальчик подтолкнул меня в спину. Второй тут же оказался рядом, и вместе они принялись ловко снимать с меня доспех. Будто занимались подобным каждый день. Я попыталась отстранить маленькие пальчики, но их руки ускользали, каждый раз возвращаясь на место. Сил бороться с ними у меня не было, и я сдалась. Избавив меня от доспеха, а потом от рубашки – последняя была брезгливо отброшена в сторону – и штанов, которые отправились следом, слуги подтолкнули меня к водоёму.
Я опустила ногу в воду и тут же отдёрнула. Вода была горячей. Никогда я не видела так много горячей воды за раз. Входила в бассейн я медленно, но когда все-таки погрузилась в него, подумала, что попала в царство теней. Тело тут же разомлело. Пузырьки, поднимавшиеся со дна, едва заметно пощипывали кожу. Аромат терпких трав наполнил воздух, а в довершение всего мне на плечи легли все те же шустрые маленькие пальчики и принялись разминать мышцы, десять лет не ведавшие подобных касаний.
Руки другого юноши скользнули мне на грудь и принялись что-то делать, наверное, отмывать – я не могла смотреть, просто лежала у самого бортика, зажмурившись, пока две пары рук не потянули меня вверх и не заставили выбраться из воды. Я почуяла неладное только когда меня уложили на скамью животом вниз. Поначалу удовольствие лишь усилилось. Умелые ладошки разминали каждый кусочек моей спины. Так длилось, пока я не начала дремать. Сквозь дрёму я ощутила, как пальцы мальчиков проникают мне между ног, и резко вскинулась. Юноши попытались меня удержать, но об этом нечего было и думать, оба они были намного тоньше и ниже меня.
– Что вы делаете? – только и смогла спросить я.
Впрочем, ответа не требовалось. Найве, да? Флакончики с маслами красноречиво говорили о том, что меня готовят для господина. Я какое-то время стояла неподвижно. Наглость Вельда снова всплыла в голове, но, по большому счёту, встретить его всё же лучше было подготовленной. И хотя маленькие пальчики были даже приятны – чего греха таить! – я торопливо отобрала у них флакончик с маслом и выдавила:
– Я сама.
Мальчики переглянулись, и один из них пожал плечами. Не говоря ни слова, оба вышли, а скорее – вытекли за дверь. Я втерла масло в живот и бедра и отправилась в спальню завершать ритуал.
Комната была пуста, мальчики ушли, но ещё один неприятный сюрприз ждал меня на кровати. Бледнея от злости и краснея от стыда, я долго разглядывала одежду, которая, по мнению жителей замка, подходила для найве – полупрозрачные шаровары с разрезом от пояса сзади и до того же пояса спререди, и такую же накидку на плечи, украшенную самоцветами.
Я огляделась в поисках собственной одежды, но она пропала бесследно.
«Найве, – подумала я со злостью. – Ты получишь найве». Я взяла в руки шаровары и стала натягивать на себя.
Глава 8. Испытание удовольствием
Вельд
Разговор шёл по кругу и всё время заходил в тупик. Дядя требовал, чтобы я попытался захватить престол. Я объяснял, что просто хочу вернуться в столицу. В сущности, даже не обязательно в столицу. Меня вполне устроил бы туат Совы или любое другое тёплое местечко, где надо просто работать мечом и магией, и при этом можно спать не в походной палатке и видеть в своей жизни хоть какой-то смысл.
– А чего ты хотел? – спрашивал Дзэрн, потягивая вино. – Ты показал слабость, отказавшись от соперничества. Теперь с тобой будут обращаться как с побеждённым.
Я мог лишь развести руками. Да, наш народ не признавал слабость. Собственно, ни один народ не признавал слабость, просто у нас сила духа возводилась в культ. Даже существовали испытания для преступников, где, доказав силу и несгибаемость внутреннего стержня, обвиняемый мог вернуть свободу. Всё это началось с той самой великой сделки с демонами, когда мы обрели их возможности – почти все наши аристократы были магами и силу черпали из планов Преисподней. В обмен на могущество мы поклялись охранять врата Бездны, расположенные в центре нашей столицы – Вейнанол. Демоны дали нам знания: алфавит, математику, физику, инженерное дело. Без них мы были бы такими же дикарями, как наши лесные собратья. Короче говоря, всё, чем по праву гордился наш народ, было завязано на силе воли. Только с сильным говорили демоны. Только сильный мог применять магию. А значит, только сильный мог править эльфами Луны.
Я вздохнул и посмотрел на Дзэрна. Спорить с ним было трудно, потому что он был прав. И для брата нежелание вступать в борьбу было слабостью. Но я не хотел занимать престол. Искренне и от всей души. Моя жизнь была прекрасна до тех пор, пока Великий Лорд не умер. Я занимался любимым делом и не думал о политическом смысле своих действий. И я бы с удовольствием занялся тем же для брата или дома Совы – мне было всё равно, кого убивать. Вот только все словно помешались. Брат боялся, что я отберу у него трон, хотя я не давал ему для этого никаких поводов. Остальные мечтали, чтобы я действительно сделал это, и были уверены, что я тоже грежу о троне.
Дзэрн всё ещё вопросительно смотрел на меня. Пришлось искать какой-то ответ.
– Хорошо, – сказал я, – я подумаю, что можно сделать.
Для такого разговора этого было вполне достаточно. Не мог же он рассчитывать, что я открыто заявлю о желании свергнуть короля. И дядя кивнул. Он, наконец, отпустил меня, и я отправился на поиски своих комнат в надежде уснуть на мягкой кровати впервые за много дней. Двое мальчиков-пажей проводили меня до порога.
Комната была убрана просто. Она занимала весь второй этаж удлинённого прямоугольного здания. Сообщение с внешним миром нам обеспечивало каменное крыльцо, а к храму и другим помещениям вели многочисленные коридоры. Первый этаж освещался плохо и служил местом размещения Поющим с Клинками.
На втором были высокие стрельчатые окна, перед которыми располагались каменные скамьи и тяжёлые сундуки, предназначенные для того, чтобы беседовать или смотреть в окно.
На ночь окна закрывались резными деревянными створками.
Несмотря на то, что окна были немногочисленными и довольно узкими, они всё же пропускали достаточное количество света, а вечерами по углам зажигались магические светильники, горевшие ровным зеленоватым огнём.
Деревянный пол устилали шерстяные ковры, а вдоль стен лежали благовонные травы – мята и вербена. Кровать была застлана покрывалом, расшитым красными нитями.
Потолок украшали кессоны с геометрическими узорами. Стены были выкрашены жёлтой краской. Стену над камином украшала фреска, изображавшая легенду о главе туата Ястребов – несправедливо отверженном и восставшем против короля, в которой я невольно углядел аллегорический намёк.
Огромная квадратная кровать выглядела скорее просторной, чем длинной. Она стояла на возвышении, изголовьем к стене, изножьем – к камину. Деревянный каркас составлял некое подобие свода, на котором крепился полог, призванный отгородить спящих от внешнего мира и сквозняков.
Под покрывалом на соломенном тюфяке лежала перина, поверх неё – две простыни, верхняя из которых была украшена гербовым шитьём. Поверх простыней лежало пуховое одеяло, валик для ног и подушки в наволочках из тончайшего батиста. Шерстяное покрывало было подбито беличьим мехом.
