– Нет.
– Так слушай. Я тебе расскажу. Во многих странах, и до появления Израиля, и особенно после, стали задавать вопрос о двойной лояльности местных евреев. То есть, кому евреи преданны, своим собратьям-евреям, Израилю или той стране, где они живут? Вопрос, честно говоря, не простой. Если бы здесь, к примеру, объявили сбор денег для Израиля, уверяю тебя, каждый бы дал. Пять рублей, но дали бы! Я не знаю таких, которые бы не дали.
– И, что? Дали бы даже члены партии?
– А шё, члены партии, не евреи? Мы эту партию создавали, шёб ты знал! Кто стоял у ее истоков? Не евреи? Меньшевики, большевики… Какая разница? А кто вообще создал коммунистическую идеологию? Не еврей Маркс? То-то… А все это потому, шё мы всегда за справедливость.
– Так о двойной лояльности, па!
– Да… И, вот. Вопрос, как ты видишь, не простой. Потому шё, где бы мы ни жили, а за Израиль у нас всегда душа болит. Но это же не значит, шё мы свою родину предадим. Зачем так ставить вопрос? Вообще не надо нам такой выбор предлагать! Или-или… Хорошенькое дело! Все просто. Дружите с Израилем! И всё у вас будет хорошо. Правильно? Не морочьте голову! Ни себе, ни людям! А то начинают разводить антиномии на гидропонике.
– Что, что?
– Та не! Ничего. Это так… К слову… Они ненавидят евреев, и ищут оправдание себе. То одно, то другое. Не было Израиля, им не нравилось шё-то одно, не тому богу мы молимся. Мы вас трогаем? Появился, слава богу, Израиль, им не нравится его политика. А Израилю не нравится ваша! Или еще чья-то. На всех нет угодишь. Каждая страна действует в своих интересах.
– А какие интересы у Израиля?
– Шёб его оставили в покое, прежде всего. Так тоже нет! Как бельмо на глазу… В общем, шё тебе сказать? После победы Израиля в шестидневной войне, в Союзе начали экстренно убирать евреев с руководящих постов. Это началось еще при Хрущеве. Но после 67 года этот процесс ускорился и, можно сказать, приобрел такие, полуофициальные, формы. То есть, другими словами, увольнению евреев нашли, наконец, объяснение. Двойная лояльность. Не верите? Так, вот вам! Смотрите, люди добрые! Уезжают! И советский народ, многие, из которых, сами бы пешком отсюда ушли, начал возмущаться. Под эту дудочку уволили почти всех. Даже самых заслуженных. Тех, которые и не помышляли об отъезде. А, вот, после увольнения, они задумались… Особенно эта политика затронула правоохранительные органы и армию. Мол, не можем вам доверять. Сегодня вы работаете, а завтра, уедите. И так дошла очередь до меня.
– Тебе просто так сказали: «Вы уволены»?
– Нет! Ну, что ты! Как так можно? У нас же есть законы. А где в законе написано, что можно человека уволить на основании каких-то подозрений? Или потому, шё он – еврей? Есть такое в законе? Нет, конечно! У нас же власть народа и для народа. А для какого народа, не сказано. Поэтому каждый считает, шё эта власть для него. Вот когда люди сталкиваются с властью, они начинают понимать, ше это не совсем так. Особенно, если ты – еврей… Со мной поступили по-другому. Мне просто начали задавать вопросы.
– Какие вопросы?
– Ну, разные. Какие… Например, как-то спросили меня: «А, вот, скажите. Когда-то вы писали рапорт, где соглашались продолжить службу, помогая Израилю. А сейчас вы, какого мнения?»
– И что ты ответил?
– Да дешевый это прием! Я писал рапорт… Я им ответил, шё рапорт я писал о том, шё готов продолжать службу там, где укажет родина. И все! Они об этом знали. Решили меня за дурачка подержать? В общем, вот такое началось. Вспомнили мои рапорты о самоотводе. Помнишь, я тебе рассказывал?
– Это когда ты отказался вести дело против того человека, которому не разрешили уехать? У которого отец умер?
– Ну, да. Еще шё-то вспомнили… Когда человек работает, всегда можно найти какую-то грязь. Но я уже в это время сам не хотел работать. Не было того энтузиазма. Я бы сказал, вдохновения. К власти пришли Брежнев и компания. Воры и мерзавцы! На шё Хрущев был глупым, но он, хоть, не крал! Даже мысли такой невозможно было допустить! Хрущев был предан делу партии. Безграмотный, самодур, антисемит. Но не вор! А Брежнев, это уже другое. Эта публика себя не забывает. Как такого мог товарищ Сталин пропустить? Ума не приложу! Но, факты – упрямая вещь. Брежнева поставили во главе партии, и она стала вырождаться. А вместе с ней, и страна, конечно. Участвовать в этом я не желал. Ждал пенсии, и больше ничего. Но не тут-то было! Эти, новые, знали, как тебе в душу наплевать!
– Ну, а последней каплей что было?
– Последней каплей? Письмо от Илюшки Френкеля, сына дяди Соломона. Он уехал в Америку. И он, получается, мой двоюродный брат.
– А что, получить письмо – это преступление?
– Это не преступление. Но лучше, писем из-за рубежа не получать. Особенно, если ты работаешь в органах госбезопасности. Тут была такая история, с Илюшей Френкелем. Он со мной одногодка. Вместе когда-то учились. Он стал работать в прокуратуре. Толковый парень, я тебе скажу. Но, шё? Любил женщин и деньги. Он был видный, такой. Голубые глаза, красивые волосы… Не то, шё я. Женщины, таких, как он, любят. Ну, на все это деньги нужны. В прокуратуре тогда платили очень хорошо. Но этого Илюшке не хватало. А когда женился, так тем более. И дядя Соломон помогал, а все равно, не хватало. Начал заниматься нехорошими делами.
– Это, какими?
– С подследственными дела делать разные. А тогда это всё быстро выяснялось. Они сами следили за чистотой кадров, так сказать. Плюс к этому, над прокуратурой был надзор со стороны КГБ. Я об Илюшкиных делах, естественно, ничего не знал. Этим занималось наше другое управление. В конце концов, сколько веревочке не виться… Илюшку уволили из прокуратуры. Ему грозил даже срок. Вот тогда я обо всем этом и узнал… Они с женой пришли к нам домой как-то вечером. Просили оставить кое-какие вещи. Я отказал. Сказал, шё у меня двое детей. Они обиделись. Ну, а шё я мог сделать? Потом, правда, я дал ему совет. Не знаю, послушал он его или нет. Они с женой ушли. Больше я их не видел. Илюша долго где-то скрывался. Дядя Соломон от таких переживаний раньше слёг в могилу. Потом я узнал, шё Илюшке удалось уехать в Америку. Представляешь? Как это могло быть, ума не приложу… Но он уехал. И, вот, спустя годы, он мне присылает письмо. Вдруг! Благодарит за помощь. За какую? Думаю, он мне просто так решил отомстить. А, может, у него еще тут сложились какие-то отношения с КГБ? Может, его не просто так отпустили? Кто знает? Во всяком случае, он знал, шё письма читают в «конторе». И знал, шё я там работаю… Ну, как бы там ни было, вот это письмо и решило всё дело. Вызвали… и всё сказали.
– Что, всё?
– Шё будут готовить документы на увольнение. За утрату бдительности.
– А есть такая статья?
– Где-то есть.
– И никто за тебя не вступился?
– Как никто? Ты шё! Тут как началось! Люди написали письмо Брежневу. Его подписало много людей. Из них – трое Героев Советского Союза. Потом, на собрании выступали за меня. Я даже удивился. Но, в конце концов, это ничего не дало. Да я особенно и не сопротивлялся. Перед кем там душу открывать? Не доверяете? Хотите уволить? Будьте здоровы! Так меня и уволили. До пенсии не хватило пару месяцев выслуги.
