– Ребята, – сказал он, – вы спрашивали, что будет дальше, – и мы считаем, что пришло время ввести вас в курс дела. Мы намерены дать вам максимальное количество информации, после чего вы сможете все обдумать, и мы снова с вами свяжемся, чтобы ответить на вопросы – на случай если они у вас появятся. Вы меня слушаете? Вы внимательны?
Патти и Коротышка промолчали.
– Ребята, – продолжал Питер, – я нуждаюсь в полном внимании. Это важно.
– Как в истории с починкой машины? – спросил Коротышка.
– Вы купились, приятель. Именно по этой причине вы здесь. Сами виноваты. С тех пор вы только и делали, что скулили и жаловались и постоянно спрашивали, чего мы от вас хотим; и сейчас я намерен дать вам ответы, так что смотрите на экран и слушайте.
– Я слушаю, – сказала Патти.
– Сядьте рядом в ногах кровати. Покажите мне, что вы полны внимания. Смотрите на мое лицо на экране.
Несколько мгновений Патти не шевелилась, потом направилась к указанному Питером месту. Коротышка последовал за ней. Он не хотел, но шел. Они сели плечом к плечу, как в первом ряду в кинотеатре.
– Хорошо, – сказал Питер. – Умный ход. Вы готовы узнать, что будет дальше?
– Да, – сказала Патти.
– Наверное, – добавил Коротышка.
– Через некоторое время, сегодня вечером, ваша дверь откроется, и вы получите возможность уйти. В буквальном смысле. Вы не получите никаких средств передвижения. Совсем. Все ключи будут спрятаны, и вам их никогда не найти, за исключением ключа от вашей собственной машины – но, как вы сами сказали, она не работает. Все остальные автомобили слишком новые, чтобы завести их двигатели, просто замкнув провода. Так что свыкнитесь с мыслью, что вы уйдете отсюда на собственных ногах. И вам не стоит тратить время на то, чтобы пытаться этого избежать. Вы всё понимаете?
– Зачем вы это делаете? – спросила Патти. – Зачем вы держали нас здесь, а теперь собираетесь отпустить?
– Я уже сказал, что дам вам столько информации, сколько смогу, а вам следует ее обдумать. Я сказал, что вопросы вы будете задавать потом. Вы всё понимаете?
– Да, – сказала Патти.
– Наверное, – добавил Коротышка.
– Вокруг этой части леса имеется заградительная противопожарная полоса, – продолжал Питер. – Кольцо шириной в шестьдесят футов, там нет деревьев. Вы видели его по дороге сюда?
Там была яркая полоска розового неба.
– Я видела, – сказала Патти.
– На самом деле это не заградительная полоса, – продолжал Питер. – Дед Марка расчистил участок для того, чтобы внутренняя часть леса оставалась первозданной. Это защита от семян. Полоса полностью окружает данный участок леса, и направление ветра не имеет значения: инвазивные виды не могут ее преодолеть.
– И что с того? – спросил Коротышка.
– Вы пойдете через лес, в любом направлении, и если выйдете на эту полосу, вы победили в игре.
– В какой игре?
– Это вопрос?
– Я называю это собачьим бредом, приятель. Нельзя сказать, что мы в игре, а потом не объяснить, в чем она состоит.
– Считайте, что это похоже на игру в пятнашки. Вам нужно добраться до разделительной полосы, чтобы вас не запятнали. Все предельно просто. Можно идти, бежать, ползти, как вам захочется.
– Но как нас могут запятнать? – спросила Патти. – И кто?
Экран телевизора потемнел.
Сам по себе. С тем же легким шорохом электрических цепей. Пустой серый экран и красный огонек под ним, показывающий, что телевизор подключен к сети.
* * *
Старый телефон Бёрка показал одну полоску, но Ричер хотел дождаться, когда их станет хотя бы две. Он пришел к выводу, что сигнал колеблется и с одной полоской связь может пропасть. У него был подобный опыт с армейскими рациями, которые всегда выходили из строя в самый неподходящий момент. Вероятно, у гражданских все лучше, но не намного.
Бёрк, не обращая на него внимания, продолжал ехать на юг.
– И как себя чувствует задняя часть вашего мозга? – спросил он после молчания, длившегося минут пять.
Ричер посмотрел на телефон. Все еще одна полоска.
– Задняя часть моего мозга тревожится из-за органических джутовых ковров, – ответил он.
– Почему?
– Помните, он сказал, что старается быть рачительным хозяином? В его голосе я услышал гордость и извинения, и даже вызов. Весьма типичные интонации для человека, занимающегося вещами, которые другие считают странными. Но он явно говорил искренне, потому что тратит деньги в соответствии со своими словами, заплатив специалистам из Бостона за особую чистку. Как если б он действительно хотел сделать так, чтобы эксперимент сработал. В этот момент картина складывалась вполне последовательная.
– Но?.. – не утерпел Бёрк.
– Позднее он заявил, что канадец мог бросить свою машину, чтобы избежать платы за утилизацию на родине, – продолжал объяснять Ричер. – Или как там это называется. Он сказал: я уверен, там строгие законы по охране окружающей среды, – причем с самодовольной усмешкой. Едва заметной. И говорил он как самый обычный парень, а не как тот, кто станет покупать ковры из органического джута. Откуда ему знать такие вещи про Канаду? Потом он подъехал к нам на внедорожнике с восьмицилиндровым двигателем. И вел автомобиль на довольно приличной скорости. По-мальчишески. Он выглядел как человек, который любит использовать вещи по полной, а не как любитель органического джута. Тот ездил бы на гибридном или электрическом автомобиле. Так что теперь общая картина не выглядит согласованной и последовательной, она потеряла четкость.
– А что говорит передняя часть вашего мозга?
– Она говорит мне: следуй за деньгами. Парень платит чистильщикам персидских ковров, чтобы они занимались его коврами, даже приглашает специалистов из Бостона. А это серьезные деньги. Солидная улика. Что у меня на него есть? Чувство? Усмешка, которую я мог неправильно истолковать? Возможно, внедорожник нужен ему для езды по снегу зимой. Суд присяжных сказал бы, что бо́льшая часть улик указывает в одном направлении: он хороший парень, который хочет спасти планету. Ну или хотя бы немного ей помочь.
– Я согласен с присяжными, – сказал Бёрк. – Лучше верить передней части мозга, чем задней.
Ричер, не ответив, посмотрел на телефон. Две полоски.
– Я хочу еще раз позвонить Амос, – сказал он.
– Мне остановиться?
– А это сделает работу телефона более надежной?
– Думаю, да. Мне кажется, так будет лучше.
Бёрк сбросил скорость и съехал на обочину в том месте, где полоса гравия была немного шире.
Ричер набрал номер.
– Позвоните мне через десять минут, – сказала Амос. – Сейчас я очень занята.
