В этот момент их залил свет фар, усиленный в двадцать тысяч раз. Как атомные бомбы. Они метнулись в сторону, и Карел сдвинул прибор вверх. Патти и вовсе сорвала его с головы. Мир стал темным, за исключением автомобиля. Черный «Мерседес». Хорошо освещенный. Быстро теряющий скорость. За рулем сидел Марк. Автомобиль остановился. Марк распахнул дверь, вышел из машины, держась в стороне от света фар, и тут же шагнул в темноту.
Карел вновь поднял лук.
Он целился в Патти.
Однако заговорил с Марком.
– Что там горит? – спросил Карел.
Марк ответил не сразу.
– Все горит, – наконец сказал он. – У нас началась другая игра.
– У нас? – спросил Карел.
– Ну ты тоже в ней участвуешь, – ответил Марк. – Сам-то как думаешь? Погибло несколько человек. Копы заглянут здесь под каждый камень. Нам следует уходить. Прямо сейчас. Только ты и я. Мы должны, Карел. На нас будет оказано очень серьезное давление. Если мы останемся, то можем не уцелеть.
– Только ты и я? – уточнил Карел.
– Ты – мой первый выбор, – заверил его Марк. – Остальные бесполезны. Они будут лишь бременем. Да ты и сам все понимаешь.
Карел не ответил.
– У нас мало времени, – добавил Марк.
– У нас полно времени, – заявил Карел. – Вся ночь впереди. Нам никто не помешает. Никто не сможет сюда попасть.
– Нам нужно это обсудить, – сказал Марк. – На самом деле мы должны отодвинуть твой грузовик прямо сейчас.
– Зачем? – удивился Карел.
– Тактический вопрос. Изменения в игре.
– Нам не нужны тактические изменения. Во всяком случае, сейчас. Они больше не потребуются. Коротышка ранен, а я поймал Патти. Игра закончена.
– Ладно, застрели ее, и поедем отсюда, – предложил Марк.
– Я хочу сначала прикончить Коротышку, – заявил Карел.
– Ты тянешь время.
– Что? – удивленно спросил Карел.
– У тебя хотя бы есть ключ?
– Какой ключ?
– Ключ от грузовика. Где он?
– Что за странный вопрос… Мой грузовик стоит кучу денег.
Марк кивнул.
– Вот именно, – сказал он. – Я – твой лучший друг, и я за тебя беспокоюсь. Надеюсь, ты не оставил свой ключ на прикроватной тумбочке. Если да, то тебе лучше вызвать эвакуатор для своего эвакуатора. Мотель превратился в кучу пепла. Именно он загорелся сначала.
– Ключ здесь, – ответил Карел. – У меня в кармане.
– Рад это слышать, – сказал Марк.
Он поднял длинный черный пистолет из-за бедра и выстрелил в Карела четыре раза, направив все пули в грудную клетку под руку, в которой тот держал лук.
Выстрелы были громкими, но глухими.
Патти сообразила, что длинная трубка на конце – это глушитель.
Карел повалился на дорогу, превратившись в безвольную массу; нейлон его костюма зашипел, со стуком упал лук, а потом Карел ударился головой об асфальт.
Марк навел пистолет на Патти.
– Вытащи ключ из его кармана, – приказал он ей.
Та немного помедлила, потом шагнула к телу Карела, подумав, что делала вещи и похуже – например, когда вытаскивала стрелу из ноги Коротышки. Ключ оказался теплым и не больше ключа от «Хонды».
– Бросай мне, – велел Марк.
– Тогда ты меня застрелишь, – сказала Патти.
– Я могу застрелить тебя в любой момент и взять ключ из твоей холодной мертвой руки. Я не отличаюсь брезгливостью.
Патти бросила ключ, и он упал у ног Марка.
– Насколько плох Коротышка? – поинтересовался тот.
– Достаточно плох.
– Он может двигаться?
– У него сломана нога.
– Полагаю, мы последние двое остались в целости и сохранности, – сказал Марк. – И должен признать, что Коротышке дьявольски не повезло со мной. Я совершенно определенно не собираюсь ему помогать. По мне, так пусть остается там, где сейчас находится.
Патти ничего не ответила.
– Просто из любопытства, как долго он продержится?
Она не ответила.
– Я хочу знать, – не унимался Марк. – Серьезно. Давай обсудим проблему. Говорят, пять дней без воды и пять недель без еды? К тому же он и без того не слишком хорошо себя чувствует.
– Я ему помогу, – сказала Патти.
– Предположим, ты не сможешь, – продолжал Марк. – Наверное, он попробует ползти, но у него уже сейчас происходит обезвоживание, и он слабеет. Кроме того, появится опасность попадания в рану инфекции. К тому же он практически бессилен перед хищниками. Некоторых животных привлекают открытые раны…
– Позволь мне помочь ему, – взмолилась Патти.
– Нет, я считаю, что сейчас Коротышку следует предоставить его судьбе, – заявил Марк.
– Тебе какая разница? Ты сказал, что лишь удовлетворяешь грязные желания других людей. Но они вне игры. Так что ты здесь закончил. Возьми ключ, убери грузовик с дороги и уезжай. Оставь нас в покое.
Марк покачал головой:
– Коротышка сжег мой мотель. Вот почему мне не все равно. Уж прости меня за то, что я оказался немного мстительным.
– Ты сам заставил нас участвовать в твоей игре, – напомнила Патти. – Поджог мотеля был умным ходом.
– Оставить его умирать тоже будет умным ходом, – ответил Марк.
Патти отвела глаза и посмотрела на Карела, неподвижно лежавшего на асфальте и залитого ярким светом фар. Жесткое белое сияние и зазубренные черные тени. Затем снова взглянула на Марка.
– А что ты сделаешь со мной?
– Всегда один и тот же вопрос… Ты напоминаешь мне заезженную пластинку.
– Я имею право знать, – заявила Патти.
– Ты – свидетель, – холодно сказал Марк.
– Я с самого начала говорила, что ты не позволишь нам победить. Игра была бредом.
– Она выполнила свое назначение. Тебе бы следовало посмотреть на то, что лежит в багажнике моей машины.
– Позволь мне проведать Коротышку, – снова взмолилась Патти. – Пойдем вместе. Сделай это там. Покончи с нами одновременно.
– Как романтично. – Марк усмехнулся.
Она не ответила.
– А где именно он находится? – спросил он.
– Там, у середины дороги.
– Слишком далеко. Я сожалею. Мне действительно пора. Давай сделаем это здесь. Только ты.
Он поднял пистолет. Патти отчетливо видела его в свете фар и узнала марку по фильмам, которые смотрела по телевизору. «Глок». Массивный, надежный, тщательно сработанный. Трубка на дуле гладко отполирована. Высокая точность подгонки. Пистолет выглядел так, словно стоил тысячу долларов. Она выдохнула. Патриция Мэри Сандстрём, двадцать пять лет, два года колледжа, рабочая с лесопилки. Прожила в недолгом счастье с фермером, выращивающим картофель, с которым познакомилась в баре. Она была счастливее, чем когда-либо рассчитывала. Счастливее, чем сама понимала. И она хотела снова его увидеть. Всего лишь один раз…
