– Ну что, еще потанцуем? – спросил меня Линар.
– Нет, что-то здесь душно, – сказала я.
И правда, то ли из-за переживаний, то ли из-за танца я чувствовала себя не слишком здорово.
– Пойдем, – тут же нашелся Линар. – Тут есть одно милое местечко.
Мы вышли из зала, оставив позади смех и звуки музыки, и оказались в саду.
Здесь тоже все было украшено к празднику. Тенистые аллеи освещались мерцающими огнями.
– Вот сюда, – он подвел меня к увитой плющом беседке.
Укромное местечко. Что-то внутри дрогнуло. Мне точно стоит здесь находиться с ним наедине? Одно дело – прийти вместе на бал, и совсем другое – уединиться. Могут пойти сплетни. Впрочем, какое мне дело до сплетен! Их и без того хватает. Вряд ли темные спешат говорить обо мне что-то хорошее.
– Ну как тебе нравится этот вечер? – с улыбкой спросил Линар.
Сейчас он был похож на дядюшку, подарившего ребенку набор солдатиков, когда тот пытается выяснить, пришелся ли по сердцу подарок.
– Здорово, – честно ответила я. – У меня от всего этого просто голова кругом!
Голова и правда кружилась, словно мы все еще танцевали.
– То ли еще будет, – загадочно пообещал он.
– А что? – Я улыбнулась. – Готовятся еще сюрпризы?
– Конечно, даже не сомневайся.
Линар вдруг стукнул себя по лбу:
– Мороженое! Я чуть не забыл про мороженое. Его как раз сейчас подают.
Он стал оглядываться, словно не мог решить: остаться со мной или отправиться добывать десерт.
– Да ладно, – протянула я. – Проживу я и без мороженого!
Было неловко, он и так уже столько для меня сделал.
– Нет-нет, жди здесь, я сейчас.
– Не стоит, право…
Среди предметов, которые ведут у нас строгие учителя, не было ни одного, где обучали бы тому, как отвечать на ухаживания. Так что приходилось догадываться интуитивно. И сейчас моя интуиция склонялась к тому, что не стоит мешать парню делать для меня что-то хорошее. А мороженое… мороженого я никогда не пробовала. У нас в деревне о нем и не слышали. И в меню бесплатных студенческих обедов такого блюда не было. Попробовать было жутко интересно.
– Хорошо, буду ждать…
Когда Линар ушел, мне вдруг снова стало боязно. Что скажет Дар? Сейчас при всех, конечно, ничего, а потом? Как отнесется он к моему бунту? Впрочем, что бы он мне ни сказал, мне есть что ему ответить. Я уже представляла, как бросаю ему обвинения, подбирая самые обидные слова, когда вдруг послышался шелест кустов и чьи-то грубые голоса.
– Да вон она! – Последняя фраза явно относилась ко мне, потому что вслед за ней в мою беседку ворвались трое незнакомых парней.
Это не были темные. Видно, местные, из поселка рядом. Что они от меня хотят?
Мне не дали времени поинтересоваться.
Двое сразу подлетели ко мне и схватили за руки, крепко и болезненно. Я и ахнуть не успела, когда почувствовала, как мне скручивают запястья за спиной чем-то жестким, кажется, бечевкой.
– Ну что, гадина, попалась?! Думала, тебе тут все можно? Милуешься тут со своими темными, – выступил вперёд третий. Подошёл ближе, протянул лапищи – и я с омерзением почувствовала, как он гладит мою грудь.
Рванулась, призвала магию – да я сейчас размажу их, как масло на хлебе! И обомлела, когда поняла, что ничего не получается. Слабость, накатившая на меня ещё в зале, сделала тело ватным и непослушным. В таком состоянии нельзя и думать о том, чтобы колдовать. И уж тем более когда руки связаны за спиной!
– Думаешь, ты такая особенная? – продолжал парень. – С темными кувыркаешься. Вот мы и посмотрим, есть ли в тебе что-то особенное.
Я задохнулась от негодования и омерзения. Было ужасно унизительно чувствовать, как по телу шарят чужие руки. Даже с Даром я никогда не чувствовала себя так – беззащитной, жалкой, совершенно бесправной. Настоящей вещью.
– Убирайтесь отсюда, пока я не позвала на помощь!
Предводитель рассмеялся мне в лицо:
– Кричи, девка. Кричи громче. Обожаю, когда бабы орут подо мной.
Он сделал знак своим подручным, и те схватили меня и сноровисто, так, будто много раз отрабатывали этот трюк, уложили на пол. Я вопила, брыкалась, пыталась кусаться – но один из них прижал мои плечи, а второй уселся мне на ноги.
Юбка платья поползла вверх.
О боги, где Линар? Он не успеет.
Глава 16. Триана
Я не собиралась сдаваться. И тем более не собиралась показывать этим отвратительным негодяям, что не на шутку испугана.
– Отпустите! – зло выплюнула я. – Сейчас придет мой друг, и вам не поздоровится.
– Твой друг темный! – захохотал предводитель моих обидчиков, не переставая меня тискать. – Больше ему делать нечего, чем спасать какую-то человечку.
Я вздохнула и выдохнула, стараясь отрешиться от ощущения чужих лап, ползающих по моему телу. Главное – не паниковать, я действительно сказала чистую правду. Линар ведь отошел за мороженым. Ну ладно, он пошел раньше, десерт еще не принесли, но потом однозначно явится сюда. Так что главное – отвлечь их, чтобы они не успели…
И тут со мной произошло что-то странное. Изнутри поднялся нестерпимый жар, внутренности словно замерли в сладком спазме… и я с ужасом поняла, что прикосновения насильников начали мне нравиться. Это было дикое, двойственное ощущение: одна часть меня рвалась и желала оказаться как можно дальше отсюда, а другая норовила потереться о чужие руки, пыталась изогнуться и раздвинуть колени. Ненавистный гад, оседлавший меня, стал казаться вполне даже ничего… ну, если, конечно, его побрить и умыть.
– Нет, – крикнула я уже не им, а самой себе. Как такое может быть?! Эти мерзкие уроды мне ненавистны, а я реагирую на них, словно объевшаяся валерьянки кошка. Это невозможно, я просто схожу с ума…
– Черт возьми, что здесь происходит?
Это не был голос Линара, уж точно. Это был Дар! Откуда он здесь сейчас появился? Решил проследить за нами и услышал мои крики?
Как бы то ни было, я взмолилась, чтобы ему не вздумалось уйти, потешившись зрелищем.
И он никуда не ушёл.
Вспыхнула магия, несостоявшиеся насильники завопили и мгновенно бросились врассыпную. А я… я стиснула зубы, чтобы подавить неудовлетворённый стон. Боги, да что со мной? Почему я вся горю и всерьёз мечтаю, чтобы кто-то разложил меня на полу и докончил дело?
Мои обидчики, кажется, что-то кричали. Потом крики сменились подвыванием и поскуливанием. Эти звуки быстро удалялись от беседки: храбрые молодцы улепётывали прочь.
Дар склонился надо мной, помог встать и быстро распутал связанные руки. Он действовал резко и зло, а я – я почему-то млела, и от его резкости, и от его запаха, и этой безумно возбуждающей близости. И… боги, какой он красивый, какие у него чувственные губы…
