Он целовал меня чертовски нежно, как-то даже трепетно, словно боялся, что я в любой момент заеду ему под дых кулаком. Но у меня не было даже мысли сопротивляться, сейчас в его руках я вся была как мягкий воск. Тихо-тихо трещали ветки в огне, жар овевал наши лица, а Дар целовал меня – так бережно, как будто нет ничего на свете, что было бы ему дороже.
Поцелуй длился долго, рука Дара скользнула мне на затылок, не позволяя отстраниться, убежать от настойчивой ласки его языка. Но мне и не хотелось бежать. Я сжимала пальцами складки его рубашки, сходя с ума от его запаха, от жара его тела.
Наконец мы оторвались друг от друга. Я почему-то смутилась. Хотя почему бы и нет – это вообще-то наш первый поцелуй. Наш первый настоящий поцелуй, когда я знаю, что это не ради того, чтобы дать понять что-то публике, или когда после поцелуя вижу в его глазах отчаяние.
Сейчас там было не отчаяние. Сейчас там только дикое, неукротимое, даже пугающее желание. Жажда, бурлящая под тонкой корочкой самообладания. И снова звучат в ушах эхом те его сказанные в тишине леса слова: я люблю тебя. Не верится, он правда это произнёс?
– Когда это ты меня полюбил? – Вопрос сорвался с губ раньше, чем я успела его осмыслить.
Дар моргнул, а потом его губы растянулись в широкой улыбке. Это тоже создавало странное ощущение: я впервые видела, чтобы он улыбался так – не свысока, не презрительно, не зло и не насмешливо. Оказывается, он может делать это открыто… так, что ёкает сердце.
– Когда? Не знаю. Может, когда ты набросилась на меня в душе? Или когда так чертовски мило злилась от каждой провокации, что просто невозможно было удержаться? Или когда отшила меня в свой первый день в академии? А может, когда ты засандалила мне смертельно опасным заклинанием, а потом сама же спасла? И я зачем-то попёрсяк тебе в палату и, наверное, полчаса простоял там, как чурбан, сам не свой при мысли, что ты можешь не прийти в себя.
Я обалдела от удивления. Он ко мне приходил? И никто не знал, даже Малла, иначе она бы его прогнала мокрыми тряпками. Потому что можно было бы скорее ожидать, что он захочет прикончить меня, а не зачем-то смотреть.
– Ты ловко скрывал, что я тебе нравлюсь, – сказала я после паузы.
– Я и сам не понимал, – серьёзно ответил Дар. – Я вообще понял только… только сегодня. После разговора с одной умной женщиной.
Умной женщиной? О ком это он? Но спросить я не успела, Дар продолжал:
– А вообще, ты засела у меня внутри с самого начала, как только я тебя увидел. Только я думал, это потому, что ты выглядишь необычно. Не как все.
Ну под “всеми” он явно имеет в виду тёмных. Ясное дело, я ведь человек. Я не удержалась от подколки:
– Странно, что ты тогда в Маллу не влюбился. Она тоже человек и была в академии куда раньше, чем я.
– Балда, – почти нежно отпарировал он, – я влюбился в тебя не потому, что ты человек, а потому, что это ты. И любая другая почти сразу сломалась бы, а ты давала отпор. Иной раз я с ума сходил, потому что ты меня ни в грош не ставила. Меня, тёмного, потомка Фальвертов!
– Его величество короля всея академии Дара Первого, – передразнила я, а Дар кивнул с полной серьёзностью.
– Да, именно.
Правда, тут же ухмыльнулся, теряя в убедительности.
– Так вот, та прекрасная женщина открыла мне глаза.
Чёрт, теперь она ещё и прекрасная. И умная, и прекрасная. С кем он там так разговорился по душам? В сердце проклюнулся росточек ревности, и я не удержалась.
– Очень интересно, кто же она такая, эта мудрая и замечательная во всех отношениях женщина.
Дар заговорщически улыбнулся.
– Когда-нибудь я вас обязательно познакомлю. Или, вернее, ты нас.
Я ничего не поняла, но спросить не успела, потому что он заткнул мне рот поцелуем. И целовал так жадно и настойчиво, что внутри у меня немедленно проснулся некий голодный требовательный демонёнок.
Ох, боги, кажется, я хочу Дара. Хочу попробовать, как это с ним по-настоящему, без треножника и контракта. Просто потому, что, чёрт, я тоже влюблена в него не на шутку. И тоже не знаю, почему влюбилась и когда, – но внутри жарко сжимается при одном взгляде на него, и от каждого прикосновения хочется льнуть к нему, как пьяная кошка.
Дар опрокинул меня на ветки и навис надо мной. Опираясь на руки, он пристально смотрел мне в лицо. Я знала, что он меня хочет. Я, чёрт побери, это чувствовала – той частью тела, к которой прижимался его пах. Но Дар ничего не делал, оставляя выбор за мной. Он только смотрел – но, чёрт его побери, как смотрел. Так, что я захлёбывалась в омуте его глаз.
И, ох, возможно, я об этом пожалею, один чёрт знает, что будет дальше, но здесь и сейчас – я его хочу.
И я обвила руки вокруг шеи Дара и притянула его к себе.
Второго приглашения не понадобилось. Яростные поцелуи, одежда летит прочь, губы Дара на моей груди, его руки скользят по телу, и кожа покрывается мурашками от предвкушения и трепета. Всё происходит быстро, чертовски быстро, как будто мы оба ждали слишком долго, чтобы медлить теперь. Случилась только одна заминка, когда Дар проверял, что амулет держится крепко. Меня это тронуло: он не хочет меня потерять. А потом – всё, как будто мы оба сорвались с катушек. Торопливые ласки, жадность в каждом движении, горячее дыхание обжигает кожу, пальцы Дара скользят по телу. Я притягиваю его к себе, обвиваю ногами, и его член медленно входит в меня, наполняя, приспосабливая под свои размеры. Невыразимое, сводящее с ума ощущение. Дар целует меня, язык напористо исследует мой рот. Едва сдерживая нетерпение, Дар начинает двигаться, а я издаю протяжный тихий стон, настолько, оказывается, моему телу нужно было почувствовать Дара в себе. Так близко, насколько это возможно.
Мы не спускаем друг с друга глаз. Больше нет недоговорок и непонимания, я отдаюсь ему целиком и полностью, только потому, что сама этого хочу. И Дар жарко дышит мне в губы и целует так, будто не в силах остановиться.
Глава 33. Триана
Я проснулась с улыбкой на губах. Снаружи свиристели птицы, было тепло, вкусно пахло древесной смолой и бабушкиной стряпнёй – как будто мне снова шесть лет и я нежусь на пышной перине в бабулином доме.
Стоп, бабулином? Бабушка уже лет десять как на том свете, какой ещё дом и стряпня?!
Я подскочила, широко раскрывая глаза. И обалдела.
Дар, в одном старом пледе, обмотанном вокруг бёдер на манер фартука, хозяйничал у плиты, что-то готовя. Он явно недавно помылся, кожу усеивали мелкие капельки, с волос текло. А пахло… пахло и правда чертовски приятно, сытным куриным бульоном с приправами.
Я вскочила – и тут обнаружила, что полностью обнажена. В лицо дохнуло жаром при воспоминании о бурной ночи, но, как ни странно, стеснения я не почувствовала. Одно лишь сытое удовлетворение. Однако разгуливать голышом по дому не дело. Я подхватила плед и подошла к плите.
