Она посмотрела на меня, явно в ожидании негативной реакции.
– Я получила сообщение по сети на профиль, который завела, когда здесь работала. Один знакомый из компании Тлейси сказал, что у него есть копии файлов и он готов отдать их нам.
Она переслала сообщение мне.
Я тщательно его проверил. Встреча была назначена на следующий цикл.
Наверное, в этот момент человек бы вздохнул, и потому я вздохнул.
– Я знаю, возможно, это ловушка, – сказала Тапан, – но что, если нет? Я его знаю. Он не лучший человек на свете, но ненавидит Тлейси. – Она поколебалась. – Ты мне поможешь? Я пойму, если ты откажешься. Знаю, я… Знаю, это паршивая идея.
Я и забыл, что у меня есть выбор и я не обязан выполнять ее желания. Просьба остаться, даже мольба, и возможность отказа поразили меня не меньше, чем желание человека получить мой совет и последовать ему. Я снова вздохнул. У меня теперь было много поводов для вздохов, и я хорошо научился их изображать.
– Я тебе помогу, – ответил я. – Но сейчас нужно куда-нибудь спрятаться.
* * *
У Тапан была карта с твердой валютой с пересадочного кольца, не привязанная к счету на РавиХирал, а значит, отследить ее было невозможно. По крайней мере, Тапан так считала, и я надеялся, что она права. Меня не снабдили образовательным модулем по финансам, к тому же наши модули все равно дрянные и вряд ли бы помогли. ГИК провел поиск, и результаты оказались двойственными. Карты в твердой валюте можно отследить, но обычно на это способны только некорпоративные политические сообщества или корпорации. Я решил, что можно воспользоваться картой. Если сообщение – не ловушка, Тлейси предполагает, что мои клиенты уже на пересадочном кольце. Если это ловушка, она собирается схватить нас на встрече. А до того нет нужды волноваться.
Тапан оплатила картой комнату в квартале неподалеку от порта. Пока она прикладывала карту к автомату, чтобы забронировать комнату, я стоял у нее за спиной и осматривался. Комнаты временного пребывания находились в узкой паутине коридоров и не были похожи на главный отель – как настоящий грузовой корабль не похож на ГИКа. Системы безопасности там не оказалось, и обнаружилась лишь одна камера у входа. Я стер нас из ее памяти, но все равно чувствовал, будто за нами наблюдают. Возможно, это просто унаследованная беглым автостражем паранойя.
Тапан вела меня к комнате. По сумрачному коридору шатались и другие люди, а некоторые как будто хотели к ней подойти, но потом видели меня и тут же отказывались от этой идеи. Я был крупнее всех, а без камер с трудом контролировал выражение лица.
«Вели человеку ни к чему не прикасаться, – сказал ГИК. – Возможно присутствие заболеваний».
По пути сюда я отправил ему записи из карьера Ганака.
«Хорошая новость, – сказал ГИК. – Ты не виноват».
Я с ним согласился. Ну почти. Казалось, я должен обрадоваться, но чувствовал я себя ужасно, как всегда.
Оказавшись внутри и заперев дверь, Тапан расслабила плечи и глубоко вздохнула. Комната была просто квадратной коробкой с хранящимися в шкафах подушками для сна или отдыха и маленьким экраном. Никаких камер, никакой прослушки. Была еще крохотная ванная с системой переработки и душем. Хорошо хоть, дверь там была. Я собирался как минимум дважды притвориться, что пользуюсь ванной. Да, это будет венец сегодняшнего веселья. Я составил расписание и выставил будильник для оповещения.
Тапан бросила сумку на пол и посмотрела на меня.
– Я знаю, ты чокнутый.
– Я не чокнутый, – ответил я, постаравшись следить за выражением лица.
Я был в ярости. Я считал, что клиенты в безопасности и можно заняться собственными делами, а теперь придется присматривать за человеком, бросить ее я не могу.
Она кивнула и откинула назад косички.
– Я знаю… В смысле… Уверена, Рами и Маро в бешенстве. Но нельзя сказать, что я не боюсь, и это хорошо.
«Чего-чего?» – буркнул ГИК.
«Понятия не имею», – ответил я, а у Тапан спросил:
– И что в этом хорошего?
– С яслей мамы всегда твердят, что страх – это искусственное состояние. Его внедряют извне. И потому с ним можно бороться. Нужно делать то, чего ты боишься.
Если бы бот размером с корабль мог закатить глаза, именно так поступил бы ГИК.
– Цель страха не в этом, – сказал я.
Нас не снабжают образовательным модулем по эволюции человека, но я читал об этом в базе знаний жилмодуля, пытаясь вычислить, что за хрень происходит с людьми. Не помогло.
– Знаю, но это вроде как вдохновляет, – сказала она, огляделась и подошла к шкафу с подушками. Вытащила их, с подозрением понюхала, достала из кармана аэрозоль и опрыскала. – Забыла спросить, тебе удалось выяснить то, ради чего ты сюда прилетел?
– Да. Но… не в полной мере.
Еще как в полной мере, просто это не оказало того успокоительного действия, на которое я по глупости рассчитывал. Я помог ей вытащить остальные подушки.
Мы разбросали их на полу и уселись. Она посмотрела на меня и прикусила губу.
– Ты в самом деле дополненный, да? В смысле, очень серьезно. Такое добровольно с собой не сделаешь.
Это был не вопрос.
– Хм… Ну да.
Она кивнула.
– Несчастный случай?
Я осознал, что обхватил себя руками и скрючился, как будто хочу сжаться в позу зародыша. Даже не знаю, почему я так разволновался. Тапан меня не боялась. У меня тоже не было причин бояться ее. Может, все дело в том, что я снова здесь и увидел карьер Ганака. Какие-то мои органические части помнили, что здесь случилось. ГИК запустил саундтрек к «Лунному заповеднику», и каким-то удивительным образом это помогло.
– Меня задело взрывом, – ответил я. – Вообще-то, во мне осталось не так много человеческого.
Оба заявления были правдивы.
Она поерзала, словно собираясь с мыслями, и снова кивнула.
– Прости, что втянула тебя в это. Конечно, ты знаешь, что делаешь, но… Я должна попытаться, должна разобраться, вдруг у него и правда есть наши файлы. Только встречусь с ним и сразу вернусь на пересадочное кольцо.
ГИК выключил саундтрек и сказал:
«Молодежь такая импульсивная. Нужно стараться удерживать их от порывов, чтобы они успели состариться. Так говорили мне члены экипажа, и мои наблюдения это подтверждают».
Я не стал спорить с мудростью отсутствующего экипажа ГИКа. Вспомнив, что у людей есть потребности, я спросил:
– Ты ела?
По карточке она купила несколько упаковок с едой и уложила их в сумку. Тапан предложила одну мне, и я ответил, что мне нужна специальная диета и пока не пришло время для еды. Тапан с готовностью этому поверила. Людям явно не нравится обсуждать серьезные повреждения пищеварительной системы, и мне не понадобились те подробности, которые нашел для меня ГИК. Я спросил, не хочет ли она посмотреть развлекательные программы, и она согласилась, тогда я отправил на экран несколько файлов, и мы посмотрели первые три серии «Первооткрывателей», к удовольствию ГИКа. Я чувствовал его присутствие в сети, он сравнивал реакции Тапан с моими.
