Но, глядя на них, Лана видела не только внешнюю сторону. Она видела их сразу снаружи и изнутри. Видела их строение. Видела, как они вкладываются один в другого, один в другого, монстр внутрь монстра. Как русские матрёшки.
Уничтожишь одного – освободишь нового.
Регенерация. Адаптация. Каждое новое воплощение было не менее опасным и смертоносным, чем предыдущее.
Геяфаг постиг суть идеальной биологической машины.
Нет, это была не его концепция. Он проник в разум, в воображение куда более живое, нежели его собственное.
Немезис. Так его окрестил Геяфаг: Немезис.
Немезис, обладающий бесконечной силой, сдерживаемой лишь поворотами и переплетениями, тупиками и внезапно появляющимися высокими стенами внутри его повреждённого мозга.
Немезис и Целительница, Геяфаг воспользовался ими и привёл её сюда, чтобы стать неуязвимым, бессмертным.
Не хватало лишь последнего кусочка мозаики. Еды. Топлива.
Оно на подходе, сказал Геяфаг.
Скоро.
Кто-то выстрелил в Эдилио. И пытался выстрелить в Декку.
Лана вздрогнула, её перегруженный разум, переполненный планами Геяфага, ухватился за один-единственный факт…
Кто-то стрелял…
Далеко, где-то очень далеко пистолет дёрнулся в её руке, когда она спустила курок.
Нет. Нет.
Эдилио падает.
Нет.
Разум Ланы взорвался такой сильной ненавистью, что картинки Геяфага побледнели.
«Я тебя ненавижу!» – бессловно крикнула Лана.
Геяфаг надавил, заставляя её глубже погрузиться в собственное сознание.
Но медленнее, чем он делал это прежде.
* * *
– Он собирается напасть на тебя, Кейн, – прошептала Диана ему на ухо.
У Кейна болели руки. Он уже не чувствовал их. Но держал их ладонями вверх. Использовал силу. Использовал, чтобы нести…
– Дрейк попытается убить тебя, – настойчиво продолжала Диана. – Ты знаешь, что это правда.
Кейн слышал её. Но её голос был таким тихим, предостережения столь незначительными по сравнению с непрекращающимся пульсирующим давлением у него в груди.
Голод Геяфага теперь был и его голодом. Накормить его – значит, насытиться самому.
«Это не так», – сказал Кейн сам себе.
Это ложь.
– Если сделаешь это, ты умрёшь, Кейн, – с мольбой продолжала Диана. – Если ты сделаешь это, я тоже умру. Остановись, Кейн. Не делай этого.
Кейн попытался ответить, но во рту пересохло, челюсть свело.
Шаг за шагом. Вверх по тропе. Вперёд. К нему.
Джек был уже там, наверху. И Дрейк тоже. Дрейк что-то говорил Джеку. На тропинке лежал труп койота без головы.
И Декка, может, живая, а может, нет. Это не его забота. Это её проблема. Нечего было помогать Сэму. Нечего было предавать Кейна.
Не его проблема.
Он дошёл до конца тропы. Вход в шахту был перед ним.
Топливный стержень парил в воздухе.
Накорми меня.
Кейн подошёл ближе.
– Давай! – крикнул Дрейк.
– Кейн, стой! – сказала Диана.
Теперь, на плоской поверхности, идти Кейну стало легче. Ближе. Достаточно близко. Он мог бы скинуть стержень отсюда. Как метательное копьё. Прямо в шахту.
Как копьё.
Легко.
– Нет, – сказала Диана. И добавила: – Джек. Джек, ты должен это остановить.
– Ни за что, – прорычал Дрейк.
– Заткнись, ты, псих! – заорала Диана, охваченная внезапной яростью, позабыв обо всех тонкостях. – Сдохни, ты, мерзкий тупой выродок!
Глаза Дрейка помутились. Проблески грозной эйфории пропали. Он смотрел на Диану взглядом, полным чёрной ненависти.
– Довольно, – сказал Дрейк. – Я хотел подождать. Но если это должно произойти сейчас, то пусть так и будет.
Он расправил кнут.
Глава 43
13 минут
РУКА-КНУТ ДРЕЙКА ударила Диану так, что та завертелась на месте.
Она закричала. Этот звук, её крик, пронзил Кейна, словно стрела.
Диана зашаталась и почти устояла, но Дрейк был слишком быстр, готов ко всему.
Второй удар швырнул её в воздух. Она пролетела несколько футов и упала.
– Лови её! – крикнул Кейн сам себе. Он видел, как Диана, описав в воздухе дугу, рухнула на землю. Видел то место, где она должна была приземлиться. Его руки были подняты, он мог использовать силу, мог поймать её, спасти её. Но слишком замешкался.
Диана упала. Её голова ударилась о каменный выступ. Раздался звук треснувшей тыквы.
Кейн застыл.
Топливный стержень, забытый, упал на землю с оглушительным треском.
Он упал в десяти футах от входа в шахту. Приземлился прямо на булыжник в форме носа корабля.
Стержень согнулся, треснул, скатился с булыжника и с грохотом упал на землю.
Дрейк бросился прямо на Кейна, щёлкая кнутом. Но Джек выскочил между ними, вопя:
– Уран! Уран!
Дозиметр в его кармане защёлкал так быстро, что звуки слились в единый крик.
Дрейк налетел на Джека, и они оба покатились по земле.
Кейн стоял и в ужасе смотрел на Диану. Она не шевелилась. Не шевелилась. Никаких ядовитых реплик. Никаких нахальных шуток.
– Нет! – крикнул Кейн.
– Нет!
Дрейк поднимался на ноги, со злобными проклятиями пытаясь отцепить от себя Джека.
– Диана, – всхлипнул Кейн.
Дрейк пока не мог рассчитывать на свой кнут, потому что он был слишком далеко и не успел бы им воспользоваться, прежде чем Кейн его опередит. Он прицелился. Из дула пулемёта засверкало пламя и полетели пули: БАХ-БАХ-БАХ-БАХ-БАХ.
Дрейк стрелял не очень точно, но с пулемётом спешить ему было некуда. Он сдвинул дуло правее, и пули полетели туда, где стоял Кейн, застыв, как изваяние.
И тут вспышки выстрелов исчезли во взрыве бело-зелёного света, превратившего ночь в день. Вспышка не попала в цель. Но она прошла достаточно близко, чтобы дуло пулемёта Дрейка обмякло и расплавилось, а камни под ногами Дрейка затрещали от жара.
Дрейк бросил пулемёт. И теперь настала уже очередь Дрейка застыть в изумлении:
– Ты!
Сэм, спотыкаясь, поднимался на холм. Он пошатнулся, и Квинн поддержал его.
Теперь Кейн вернулся к реальности, глядя на своего брата, глядя на убийственный свет.
