Лана стояла перед стеной обломков и камней. И на мгновение она ощутила надежду, что, наконец, поработившему её монстру пришёл конец.
Но из стены торчал разбитый тупой конец топливного стержня.
Миллиарды кристаллов, составляющие тело Геяфага, роились над урановыми гранулами.
Лана чувствовала предвкушение Геяфага, прилив его наслаждения. Страх быть уничтоженным испарился из его сознания. И на некоторое время сознание Ланы почти снова стало принадлежать только ей, пока Геяфаг упивался своей тёмной радостью.
Чувства вернулись к Лане, но в этом не было ничего хорошего. Теперь она знала точно: это она спустила курок и выстрелила в Эдилио. Это она не смогла взорвать пещеру. Это она позволила всему этому случиться.
Слишком слабая.
Дурочка, с лёгкостью поддавшаяся манипуляциям монстра и загнавшая себя к нему в рабство. Слишком слабая, чтобы сопротивляться.
А монстр набирал силы, его страх испарялся, он снова войдёт в её разум и использует её силу, чтобы создать себе тело, которое позволит ему выбраться из этого логова. Погребение не остановит это существо. Это существо создаст себе тело, которое сможет вырыть туннель наружу: хитроумно сконструированный монстр внутри монстра, матрёшка, которую невозможно убить.
Теперь она – ключ. Лана знала это. Вход в пещеру завален из-за обрушения, и Геяфаг запечатан внутри до тех пор, пока она не даст ему ключ к выходу.
Только её смерть положит этому конец.
Её воля слишком слаба. Единственной её надеждой была отсроченная смерть. Уран наверняка убьёт её. Он точно её убьёт, если она не сделает ничего, чтобы исцелить себя.
Но достаточно ли быстро это произойдёт?
И не узнает ли Геяфаг, что она задумала, не заставит ли её силой исцелить себя? Понимает ли это существо, что его еда – это её смерть?
* * *
Дак стоял на склоне холма. Примерно в сотне футов от шахты. Они предположили, что с этого места смогут попасть в подземную пещеру, о которой говорил Кейн.
Конечно, это лишь догадки. Если Дак не попадёт в эту пещеру, ему придётся делать это снова. И снова.
Квинн почти тащил Сэма на себе, поддерживая его на руках, когда Сэм одну за другой терпел волны невыносимой боли.
– Морфин уже почти не действует, – сказал Сэм. – Быстрее.
Кейн стоял наготове. Брианна сбегала за верёвкой. Но, как только она вернулась, её тяжело затошнило, девушка упала на колени, но из желудка так ничего и не вышло.
– Мы должны сделать это сейчас, – сказал Сэм. Он задыхался. Держался из последних сил.
– Давай, Дак, – поторопил его Квинн.
Все ждали только Дака. Смотрели на него. Так много жизней было поставлено на карту, и теперь всё зависело от него. От Дака Чжана.
– Ох, чувак. Надеюсь, это будет очень вкусная рыба, – сказал Дак.
И начал проваливаться сквозь землю. Он падал и падал, размахивая при этом руками, прорывал туннель, словно у него под ногами был не камень, а пудинг.
Дак падал и падал, падал и падал. Он знал, что сможет взлететь обратно, но не был на все сто процентов в этом уверен. Скорее всего, сможет. Но не наверняка. Может, в этот раз…
Вдруг Дак соскользнул: он только что прошёл сквозь потолок шахты. Он успел остановить падение, провалившись в пол шахты всего на пару футов.
Дак облегчённо вздохнул. Он был не в широком открытом зале, а всего лишь в узком проходе шахты. Чудом попал туда, куда нужно.
Он подумал, есть ли тут летучие мыши. Хотя, судя по перепуганным лицам оставшихся наверху, здесь водилось что-то куда хуже мышей. Так что, быть может, мыши – это не так уж и плохо. Может, увидеть их было бы хорошим знаком.
– Всё в норме! – крикнул Дак, задрав голову вверх.
Нет ответа.
– Всё в норме! Я внизу! – крикнул он, что было сил.
Верёвка развернулась и упала.
Первым спустился Кейн. Он аккуратно спрыгнул, использовав свою силу для смягчения прыжка.
– А тут внизу темно, – сказал Кейн. И прокричал в туннель: – Давай, брат, прыгай.
Ослепительно яркий свет осветил проделанный Даком проход. Словно странный солнечный луч пробился сквозь трещину в породе.
Кейн поднял руки, и Сэм медленно опустился на пол пещеры.
В руках Сэм держал что-то вроде яркого светящегося шара. Только он не держал его в прямом смысле, понял Дак, когда его глаза привыкли к свету. Свет исходил из ладоней Сэма.
– Я знаю это место, – сказал Кейн. – отсюда до грота всего несколько десятков футов.
– Дак, ты можешь нам пригодиться, – сказал Сэм.
– Но я же только должен был…
Ноги Сэма подогнулись, и Дак подхватил его за секунду до падения.
– Я останусь, – Дак услышал собственный голос будто со стороны.
«Что? Что ты сделаешь?» – молча спросил он сам себя.
«Давай, Дак, – уговаривал он себя. – Ты не можешь просто взять и убежать».
«Ещё как могу!» – возразил другой голос Дака.
Но он по-прежнему продолжал удерживать Сэма, по мере того как они продвигались в глубь пещеры.
«Ты что, не хочешь стать героем?» – поддразнивал Дак сам себя.
«Наверное, в некотором роде хочу», – ответил он.
* * *
– Не гаси свет, – сказал Кейн.
Поддерживать свет Сэм мог. Это было в его силах. Свет.
Его сердце колотилось словно ржавый, умирающий двигатель, готовый вот-вот разлететься на части. Тело будто превратилось в раскалённое железо, горячее, жёсткое, пошевелиться было невозможно.
И эта боль…
Злобным тигром она вгрызалась в него с каждым шагом, разрывала разум на куски, кромсала остатки самообладания. Сэм не сможет так жить. Это слишком ужасно.
– Ну же, Сэм, – сказал Дак ему прямо в ухо.
– А-а-а-а-а-а! – закричал Сэм.
– Называется, подкрались незаметно, – проговорил Кейн.
«Мрак знает, что мы здесь», – подумал Сэм. К нему не подкрасться. От него не спрятаться. Его не перехитрить. Он знает. Сэм это чувствовал. В его разум словно вонзались холодные пальцы, пытались проникнуть внутрь, найти лазейку.
«Это ад, – подумал Сэм. – Это ад».
Не гасить свет, твердил про себя Сэм, что бы ни случилось, главное, не гасить свет.
Послышался звук, будто что-то рассыпалось: Кейн наткнулся ботинком на несколько камешков, которые при ближайшем рассмотрении оказались одинаковыми коротенькими цилиндриками из тёмного металла.
– Топливные гранулы, – мрачно сказал Кейн. – Что ж. Надеюсь, Лана сумеет справиться с радиационным заражением. Иначе мы все трупы.
